— Эй-эй! Полегче, юноша! Ты тут не один.
— Простите, — улыбнулся Озас, — очень вкусно. Что это?
— Молоко, секретный горный грибок и несколько местных трав. Пахнет это дело, конечно, странно, но силы быстро восстанавливает. И голову тоже, — ухмыльнулся Ану-ра.
— Да, точно!
— Вот что. После боевых практик не торопись в трапезную. Найди повод задержаться, на площади у храма дерево есть, посиди под ним.
— Хорошо, а зачем?
— Затем! Все. Теперь иди, а то будешь выглядеть слишком отдохнувшим, — рассмеялся слепой жрец.
* * *
Ворота, ведущие в храм Осириса, широко распахнулись, и выстроившиеся в ряд, одетые в парадные одежды с золотым шитьем жрецы изысканно поклонились двум роскошным паланкинам, украшенным золотыми скарабеями и символами Богини Исиды. Процессия медленно приблизилась к ступеням храма и остановилась. Из центрального входа вышел сам Небмаатра в белоснежной накидке и с золотым Анкхом на груди. Воздев руки к небу, он улыбнулся и громко произнес:
— Слава Богам, приведшим к нам Великую Жрицу и ее соратников!
Полог паланкина откинулся, и Владычица Хатшепсут опустила ногу на нижнюю ступеньку храма. Владыка спустился к гостье и протянул ей руку. Та оперлась на нее и посмотрела в глаза встречающему:
— Ну, здравствуйте, Светлейший Владыка, Освещенный Светом Осириса и всех Богов нашего мира!
— Приветствуем вас, Несравненная Владычица! Ярчайшая из всех живущих и живших жриц Богини Исиды! И приветствуем ваших дорогих спутниц! Прошу вас…
Небмаатра помог Хатшепсут выйти из паланкина, и они медленно направились в храм.
— Как вы добрались, Светлейшая?
— Вашими молитвами, Мудрейший! Благополучно.
— Позвольте вас проводить в покои. Посланная вами жрица Ана уведомила нас о ваших пристрастиях, и мы сделали все, чтобы вам, Светлейшая, было у нас уютно.
— Благодарю вас, Владыка, и не сомневаюсь в том, что вы все сделали наилучшим образом. Но я не устала, и мы можем сразу побеседовать о наших скромных делах.
— Вы не перестаете поражать меня, Пресветлая! Тогда позвольте пригласить вас в наш главный зал или, если пожелаете, в мою скромную обитель?
— Думаю, Светлейший, в ваших покоях нам будет удобнее.
— Как пожелаете, Божественная.
Продолжая расточать всевозможные комплименты, Небмаатра взял под локоть жрицу и повел ее в свой кабинет. Подойдя к двери, Владыка сам открыл ее и с легким поклоном пригласил спутницу войти. Хатшепсут улыбнулась и, кивнув в ответ, вошла своей царственной поступью в кабинет Небмаатры. Владыка повернулся к сопровождающим:
— Нас не беспокоить!
Закрыв дверь, Верховный жрец повернулся к гостье:
— Ну, здравствуйте, прекраснейшая!
— Хватит, — оборвала его Хатшепсут. — Мы одни?
— Да.
— Сядь.
Небмаатра улыбнулся и сел в кресло напротив жрицы.
— Узнаю тебя, повелительница, — рассмеялся Владыка.
— И на том спасибо. Скажи мне, Ур-Небмаатра, что ты задумал?
— Что ты имеешь в виду?
— Не юли! Я тебя не вчера узнала! Ты отправил мальчишку за энергией, поднял всю информацию о Великом кристалле и собираешь у себя Совет девяти. Давай рассказывай, что затеял?
— Совет девяти, — задумчиво протянул Владыка. — Хорошее название, можно так и оставить.
Жрец посмотрел на Владычицу и еще раз улыбнулся. Эта властная и сильная женщина с возрастом не только не утратила своей привлекательности, но стала еще интереснее. Ее черные глаза блистали огнем и огромной жизненной силой, как в тот день, когда они получали посвящение у кристалла Мер. Мало кто мог выдержать ее прямой взгляд. Сколько вельмож, сановников, генералов свела с ума эта яркая женщина. Лишь один мужчина на свете когда-то давно был удостоен чести и счастья называть ее любимой. Небмаатра откинулся в кресле и вздохнул.
— Ладно, тебе, конечно, расскажу, куда я денусь, — рассмеялся жрец. — Я решил достать кристалл Мер и взять под контроль всю энергию.
Владычица облокотилась на подушку и внимательно посмотрела на Небмаатру.
— С тобой все в порядке?
— А что?
— Ты собрался, вопреки воле Владыки Тота, взять Великий кристалл и водрузить его на пирамиду?
— Я не сказал, что поставлю его на пирамиду.
— Еще лучше!
— Я сказал, что достану кристалл, возьму под контроль энергию и спрячу его. Предварительно разобрав на девять частей. Каждый из девяти жрецов получит свою часть.
— А планета, а люди?
— Люди! — неожиданно взорвался жрец. — Крокодил на блюде! Ты посмотри на них! Стадо баранов! Они палец о палец не ударят, чтобы изменить свою жизнь! Ходят просить у Богов помощи в том, что вполне могут сделать сами! Обладают волей, а тратят ее на все, что угодно, только не на свою жизнь. Имеют разум, а не хотят даже умом пользоваться, могут любить, а тратят свою жизнь на ненависть и зависть! Нет уж, не хотят использовать свои волю и разум сами, значит, их используем мы! Все, точка!
— Не кричи, я хорошо слышу.
— Прости.
— Люди молоды, и если они погибнут…
— Если они от чего и погибнут, то от незнания собственной природы и нежелания пользоваться ею.
— У них еще идет процесс накопления знаний и…
— Он у них изрядно затянулся, и я не готов тратить свою жизнь, ожидая, когда стадо проснется.
— Однажды они поймут.
— Что поймут? Что у них есть воля? И что? Ну, попытался Эхнатон им это втолковать, что в итоге? Многие его поняли? И даже те, кто поняли, все забыли, как только он умер!
— Его ученики.
— Три сотни полоумных в пустыне? Не смеши меня. Речь сейчас не о них, а о цивилизации людей в целом!
— Они еще дети!
— Они ленивые и самодовольные дети! Дети, которые ничему не хотят учиться!
— Не все.
— Согласен, но те, кто хотят, все равно выучатся, а остальные меня не интересуют. Люди желают получить все, ничего не делая? Отлично, мы дадим им эти иллюзии!
Жрец встал и прошелся по кабинету.
— Ну а если узнают они, что Бог Един, что с того? Опять начнут молить его о посевах, дожде, золоте. А мы создадим новые религии. Только вот энергию оставим у себя! Они все равно не понимают, что являются детьми Самого…
— Зачем?
— Что «зачем»?
— Зачем тебе столько энергии жизни? К тому же пророчество.
— Плевать я хотел на пророчество! Воля человека — вот самое сильное пророчество! Моя воля!
