Он тихо подошел к окну и отдернул тяжелую портьеру, чтобы в
последний раз посмотреть на снегопад. Время перевалило за полночь – наступил
канун Рождества. И сегодня настанет та волшебная минута, когда он подведет итог
своим достижениям и определит мечты и планы на следующий год.
«Роуан, это еще не конец. Это всего лишь небольшая
размолвка. Нам с самого начала было столько известно… гораздо больше, чем
остальным…»
Майкл отвернулся от окна и увидел на подушке ее изящную руку
с чуть согнутыми пальцами.
Он бесшумно приблизился к жене. Ему хотелось дотронуться до
руки, ощутить пальцами ее тепло и крепко обнять, словно ее уносило от него
прочь в каком-то темном бурном море. Но он не посмел.
Сердце подпрыгивало, в груди разлилась теплая боль. Он
оглянулся, чтобы еще раз посмотреть на снегопад, а затем перевел взгляд на ее
лицо.
Глаза Роуан были открыты. Она внимательно разглядывала его в
темноте. Ее губы медленно раздвинулись в широкой зловещей улыбке.
Он оцепенел. Тусклый свет из окна освещал белое как мрамор
лицо, застывшую улыбку и глаза, поблескивавшие, как два стеклышка. Сердце
бешено забилось, а теплая боль разлилась еще дальше. Он продолжал смотреть на
нее, не в силах оторвать взгляд, а затем непроизвольно выбросил вперед левую
руку и схватил ее запястье.
Роуан изогнулась всем телом, с лица исчезла зловещая маска.
Внезапно она села, взволнованная и смущенная.
– Что такое, Майкл? – Она уставилась на свое
запястье, и он медленно разжал пальцы. – Я рада, что ты разбудил
меня, – прошептала она дрожащими губами, широко открыв глаза. – Мне
приснился ужасный сон.
– Что тебе снилось, Роуан?
Она сидела, уставившись перед собой, а потом вдруг сцепила
руки, словно борясь с чем-то. Он смутно припомнил, что когда-то уже видел этот
жест отчаяния.
– Не знаю, – прошептала она. – Не знаю, что
это было. Все происходило в прошлом… много веков тому назад, какие-то врачи
собрались вместе. И тело на столе… такое маленькое. – Она говорила очень
тихо, мучительно выдавливая слова, а потом подняла на него взгляд, и из глаз ее
брызнули слезы.
– Роуан…
Она протянула руку, а когда он присел рядом с ней на
кровать, прижала пальцы к его губам.
– Молчи, прошу тебя, Майкл, молчи. Не говори ни
слова. – Она в отчаянии затрясла головой.
Чувствуя огромное облегчение и боль, он просто обнял ее, а
когда она склонила голову, сам едва не разрыдался.
– Ты же знаешь, я люблю тебя, тебе известны все слова,
которые я хочу сказать.
Когда она успокоилась, он взял ее руки в свои, крепко сжал
их и закрыл глаза.
Доверься мне, Майкл.
– Все хорошо, милая, – прошептал он. – Все
хорошо. – Он неловко освободился от одежды и забрался к ней под одеяло,
ощутив теплый аромат чистого тела.
Он лежал с открытыми глазами, чувствуя ее дрожь, и думал,
что так и не сумеет отдохнуть, но время шло, ее тело постепенно расслабилось,
он увидел, что она закрыла глаза, и сам забылся тревожным сном.
Проснулся он поздно, днем. Один в теплой спальне. Принял
душ, оделся и спустился вниз. Жены не было. Огни на елке горели, но в доме было
пусто.
Он обошел все комнаты, одну за другой. Вышел из дома на
холод и прошелся по замерзшему саду, где снег превратился в твердый блестящий
слой льда, затянувший все тропинки и газоны. Вернулся, обогнув старый дуб,
повсюду искал ее, но напрасно.
Наконец он надел теплое пальто и отправился на прогулку.
Небо притягивало своей неподвижной синевой. Дома поражали
великолепием: все они оделись в белое, точно так, как в то далекое Рождество,
последнее его Рождество в этом городе.
Его охватила паника.
Наступил канун Рождества, а у них абсолютно ничего не
готово. Правда, в кладовке у него припрятан подарок: серебряное ручное
зеркальце, которое он обнаружил в своем магазине в Сан-Франциско и тщательно
упаковал задолго до отъезда. Хотя какой в этом смысл, когда у нее столько
драгоценностей, золота, богатств, которые даже трудно себе представить? А он
остался один. Его мысли вернулись на круги своя.
Канун Рождества… Часы буквально летели.
На Вашингтон-авеню он зашел в переполненный магазин, где
люди в последнюю минуту делали покупки, и как в тумане взял индейку и все, что
к ней полагается. У кассы он шарил по карманам в поисках денег, словно пьяница,
который не может расплатиться за бутылку. А кругом смеялись, обсуждая нежданный
снегопад, люди. Белое Рождество в Новом Орлеане. Он поймал себя на том, что
внимательно рассматривает людей, словно перед ним экзотические диковинки.
Царящее вокруг веселье заставляло его чувствовать себя совсем маленьким и
одиноким. Повесив тяжелую сумку на плечо, он отправился домой.
Не прошел он и нескольких шагов, как увидел пожарное депо,
где когда-то работал его отец. Дом был перестроен, и он едва узнал его – просто
место было то же самое да еще осталась огромная арка, через которую с ревом
выкатывались на улицу машины, когда он еще был мальчишкой. Они с отцом
частенько сидели на стульях с прямыми спинками, выставленных на дорожке перед
зданием.
Теперь он точно вел себя как пьяница, раз забрел сюда и
уставился на депо, когда даже у пожарных хватало здравомыслия сидеть в теплых
домах. Как много лет прошло с тех пор, как его отец на Рождество погиб в огне…
Когда Майкл снова взглянул на небо, то увидел, что оно
теперь сделалось стального цвета: день клонился к вечеру. Канун Рождества, а у
него все, абсолютно все шло не так, как надо.
В доме на его зов никто не откликнулся. Только ель мягко
мерцала в зале. Он вытер ноги о коврик и прошел по длинному коридору на кухню.
Руки и лицо ныли от холода. Открывая сумку и вынимая индюшку, он думал, что
традиции нужно соблюдать и он сделает для этого все, как и прежде, – и
сегодня в полночь будет готово пиршество, именно в тот час, когда в прежние
времена они толпились в церкви, где служили полуночную мессу.
И пусть у них не будет Святого причастия, зато у них будет
совместный ужин, и сейчас канун Рождества, и этот дом не посещают привидения, и
он не погружен в темноту.
Пройди весь ритуал.
Как священник, продавший душу дьяволу, идет к алтарю
Господа, чтобы отслужить мессу.
Он сложил пакеты в шкаф. Пора начинать приготовления. Он
достал свечи. Нужно еще найти к ним подсвечники. Наверняка Роуан где-то
поблизости. Возможно, она тоже выходила на прогулку и уже вернулась домой.
