Книга Невеста дьявола, страница 87. Автор книги Энн Райс

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Невеста дьявола»

Cтраница 87

Внезапно он улыбнулся. Днем он даже не заметил, во что переоделся. И только теперь увидел, что на нем темная атласная домашняя куртка с бархатными лацканами, которую Беа прислала ему в больницу. Тетушка Вив специально выложила куртку для него. Надо же, подумал он, Майкл Карри, ирландский мальчишка, одет в нечто подобное. Такая куртка скорее подошла бы Максиму де Винтеру из Мандерли [3] . Он меланхолично улыбнулся своему отражению, приподняв одну бровь. А седина на висках придает ему… Импозантность?

– Eh bien, месье, – сказал он, стараясь подражать голосу Джулиена, который слышал на улице в Сан-Франциско. Даже выражение лица несколько изменилось. Ему показалось, что в нем теперь есть что-то от сдержанности Джулиена.

Разумеется, это был его Джулиен, тот, кого он видел в автобусе и кого Ричард Ллуэллин однажды видел во сне. Не Джулиен с игривой улыбкой, как на портретах, или злобно хохочущий Джулиен из темного ада, полного дыма и огня. Того ада на самом деле не существовало.

Он спустился по лестнице медленно, как советовал врач, и вошел в библиотеку. Когда вычистили письменный стол после смерти Карлотты, в нем больше ничего не хранили, поэтому Майкл забрал его себе и теперь держал в нем записную книжку. Дневник.

Это был тот самый дневник, который он начал вести после первого визита в Оук-Хейвен. И он продолжал писать в нем, делая записи почти каждый день, потому что это был единственный способ выразить свои чувства по поводу всего случившегося.

Разумеется, он все рассказал Эрону. И Эрон останется единственным человеком, с которым он поделился.

Но ему было необходимо это тихое, неспешное общение с чистым листом бумаги, когда хотелось излить душу. Как прекрасно сидеть в библиотеке, время от времени поглядывая сквозь тюлевые занавески на прохожих, которые направлялись на Сент-Чарльз-авеню – поглазеть на парад Венеры. До Марди-Гра оставалось всего два дня.

Одно ему было не по душе: иногда в тишине он слышал бой барабанов. Так случилось, например, вчера, и ему это очень не понравилось.

Когда он уставал писать, то брал с полки томик «Больших надежд», усаживался на кожаный диван поближе к камину и начинал читать. Пройдет какое-то время, и к нему кто-нибудь заглянет – Эухения или Генри – и принесет перекусить. Может быть, он согласится поесть, а может быть – нет.

2

«Вторник, 27 февраля, праздник Марди-Гра.

Никогда не поверю, что мое второе видение было правдой. Отныне и всегда я буду считать, что это козни Лэшера. Не было никаких Мэйфейрских ведьм, потому что их здесь нет и не ждут они на земле своей очереди, чтобы пройти сквозь портал, хотя, возможно, именно так он лгал каждой из них, когда они были живы. В этом и заключалось соглашение, которое он предложил им, чтобы заполучить их помощь.

Я верю, что после смерти он или она просто переставали существовать или достигали высшей мудрости. И не было никакого намерения содействовать какому-либо плану на этой земле. А если и было, то мне известны попытки расстроить этот план.

Одна из них была сделана, когда Дебора и Джулиен впервые явились ко мне. Они сообщили о плане и сказали, что я должен вмешаться, совратить Роуан, чтобы ее не смог соблазнить своими лживыми речами Лэшер. А потом в Сан-Франциско, когда они велели мне отправляться домой, они тем самым вновь попытались заставить меня вмешаться.

Я верю этому, потому что не существует никакого другого разумного объяснения. Я бы никогда не согласился совершить такое зло, как зачать ребенка, с помощью которого это ненасытное чудовище смогло бы прийти в мир живых. А если бы меня захотели сделать участником этого ужаса, то я бы очнулся не преисполненный чувства долга и рвения, а в полной панике, с глубочайшим отвращением к тем, кто пытался меня использовать.

Нет. Это все Лэшер подстроил, все эти галлюцинации с душами умерших на земле и их уродливой дремучей моралью. Его выдает одна деталь, и я не возьму в толк, почему Эрон этого не понимает: участие монахинь во всем этом адском действе. Монахини, безусловно, там были не к месту. И барабанный бой парада Марди-Гра тоже был лишним. Это все отголоски детских страхов.

Весь адский спектакль был порожден моими детскими кошмарами, а Лэшер перемешал их с Мэйфейрскими ведьмами и создал ад, в котором мне предстояло умереть, утонуть, захлебнувшись отчаянием.

Если бы его план сработал, я бы, разумеется, умер и картина ада, созданная им, исчезла бы, и, возможно, – только возможно! – в какой-нибудь жизни после этой я бы нашел истинное объяснение.

По поводу последнего предположения, однако, мне трудно рассуждать. Я ведь остался в живых. И теперь у меня есть второй шанс, чего бы он ни стоил, остановить Лэшера, просто оставаясь в живых, просто оставаясь здесь.

В конце концов, Роуан знает, что я здесь, и я не верю, что ее любовь ко мне умерла без остатка. Во всяком случае, так мне подсказывает сердце.

Наоборот, Роуан не только знает, что я жду, она хочет, чтобы я ждал, – вот почему она отдала мне дом.

Она по-своему попросила меня остаться здесь и продолжать верить в нее.

Больше всего, однако, я опасаюсь того, что теперь, когда этот ненасытный оборотень живет в личине человека, он причинит Роуан зло. Постепенно он перестанет в ней нуждаться и тогда попытается от нее избавиться. Мне остается только молиться и надеяться, что она уничтожит его раньше, хотя чем больше я об этом думаю, тем лучше понимаю, какая трудная стоит перед ней задача.

Роуан всегда пыталась предупредить меня, что у нее предрасположенность к злу, которой я не обладаю. Разумеется, я далеко не невинный агнец, каким она меня представляла. И сама она не является воплощением зла. Самое главное в ней – это… блестящий ум чисто научного склада. Она влюблена в клетки этого создания, я знаю, как может быть влюблен одержимый ученый. Она изучает эти клетки. Она изучает весь организм, его работу, его жизнь в этом мире, и ее интересует только одно: действительно ли он является улучшенной версией человеческого организма, и если это так, то в чем состоит это улучшение и как оно в конечном счете может быть использовано на благо людей.

Почему Эрон не принимает эту версию, я тоже не понимаю. Он полон сочувствия и в то же время упорствует в своей уклончивости. Таламаска на самом деле не что иное, как сборище монахов, и хотя он не устает уговаривать меня уехать в Англию, это невозможно. Я бы ни за что не смог ужиться с ними; они слишком бездеятельны, слишком много занимаются теорией.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация