А метель, словно бы немного передохнув, вновь закружила по окрестностям, принялась за свои вертепные танцы, засыпая снегом черную полынью…
Когда Давыдович прочитал предсмертную записку «Прости меня, доченька, за то, что я пропила твое детство», губы его затряслись, а по страшно искаженному лицу бурным потоком полились слезы. Лиза бросилась к старику, выхватила записку из его рук и стремглав выбежала из избы. Давыдович остался один, впрочем, в этом мире он и так уже давным-давно был одинок. Какое-то время старик сидел на табурете не шелохнувшись. Затем достал из заначки початую бутылку водки, взял ее за горлышко и со всей силы ударил об печку.
Глава 28
«Обмен положите в ячейку»
До наступления нового, 2000 года оставалось чуть больше двух недель. Светило утреннее декабрьское солнце. Возле банковского депозитария стоял белый рафик, в кабине которого рядом с нанятым водителем сидел Митя. Друг Аркадий расположился внутри салона вместе с Любкой и Борянычем. Супруги были одеты во все чистое, но чувствовали себя весьма скверно, поскольку, несмотря на все мольбы и угрозы, им так и не позволили опохмелиться. Лицо Аркадия скрывали бейсболка с длинным козырьком и стильные очки с затемненными стеклами. Увидев сквозь лобовое стекло, как к депозитарию подъехала машина покупателя Алексея, Митя обернулся назад и обратился к присутствующим со словами:
— Значит, так. Мои родственники приехали. Сидите пока здесь и ждите.
Аркадий внимательно посмотрел на заметно нервничающую семейную пару, после чего смилостивился, достал из-за пазухи чекушку водки и передал Борянычу:
— Ладно уж, для храбрости махните по чуть-чуть.
Боряныч тут же отпил половину, занюхал рукавом и передал бутылку Любке. Она, в свою очередь, опустошила ее и возвратила Аркадию. Тот одобрительно качнул головой:
— Молодцы, ребята. А теперь слушайте меня внимательно. Никаких вопросов не задавайте этому мужику. Он сейчас при деньгах, так что волнуется не меньше вашего. Если начнете что-то вякать, то может наступить полный облом, и тогда не видать вам Тверской улицы и доплаты как своих ушей. Понятно?
— Обижаешь, начальник, — ухмыльнулась Любка.
— Вот и хорошо. Ну а если он вдруг сам чего-нибудь спросит, то переводите все стрелки на меня. Дескать, я больше вас в этих обменах понимаю, и поэтому вы мне и доверяете все дела. Усекли?
— Усекли-усекли… Дай еще вмазать! — попросил Боряныч. — А то мы только клюв смочили.
— Потерпи, друг. Когда все закончим, то все вместе вмажем как следует, — пообещал Аркадий.
— Слушай, Филя, а чё мы воще в этот банк-то прирулили? А? Нельзя было, что ли, на дому все сделать? — поинтересовалась Любка.
— В том-то все и дело, что нельзя, — с явным сожалением ответил Аркадий.
— Слышь, ну дай еще вмазать, — настаивал Боряныч.
— Да подожди ты, алкаш недобитый, тебе только бы выжрать с утра пораньше. Дай разобраться. Филя, объясни, почему «нельзя-то»?
— Да потому, что они хотят все сделать по закону. Официально чтобы все было. Не доверяют они нам, в общем. Поэтому я и прошу вас обоих поменьше варежки свои раскрывать. Теперь усекли?
— Чо-то я не все усекла, но ты им передай только одно, что никто их дурить тута не собирается. Так и скажи. А мы будем молчать. Да, Боряныч?
— Молодцы, а теперь давайте на выход.
Все трое выбрались наружу. Аркадий подвел нетрезвую супружескую пару к парадному входу банка, где уже стоял в компании Евгении и Алексея Митя. Судя по его красноречивой жестикуляции, он в чем-то активно убеждал своих собеседников.
— Добрый день, — прервал его Аркадий.
— Здравствуйте, — ответил Алексей, и так же учтиво подхватила своим высоким голосом Евгения:
— Доброе утро.
Боряныч с Любкой кивнули и промямлили что-то неразборчивое.
Войдя в банк, вся компания расположилась в углу холла на диванах. Пока Митя аккуратно заполнял банковское соглашение об аренде ячейки, внимательно переписывая паспортные данные Алексея и Любы, а Аркадий разговаривал с операционистом депозитария по поводу проверки подлинности долларов, оставленные наедине супружеские пары недоверчиво переглядывались. Наконец Аркадий закончил свои переговоры и подошел к ним. Негромким, но очень убедительным голосом он начал говорить, поглядывая то на Любку, то на Алексея:
— Итак, объясняю еще раз. Сейчас мы заполним договор об аренде депозитарной ячейки на один месяц. Ячейка будет оформлена на имя Алексея. Затем мы подпишем дополнительное соглашение о подходе к этой ячейке. Соглашение между Алексеем и Любовью. Согласно ему Любовь сможет подойти к этой ячейке только в том случае, если будет зарегистрирован договор мены, который мы сейчас поедем подписывать к нотариусу.
— А где этот договор надо регистрировать? — вдруг спросила Любка.
— Если я правильно понимаю, то их регистрируют в комитете муниципального жилья. Не так ли? — объяснил Алексей.
— Да, Алексей. Все абсолютно правильно, — подтвердил Аркадий и продолжил: — Рассказываю дальше. Ключ от ячейки будет храниться у Алексея, и этот ключ Любовь сможет получить в момент получения зарегистрированных договоров. Не раньше.
Тем временем Митя закончил с бумагами и передал их вместе с паспортами Алексею. Тот принял их и начал быстро бегать глазами по тексту. Затем он поставил подписи в нужных местах и отдал бумаги Любке вместе с ее паспортом. Любка трясущимися руками взяла листы и положила их перед собой на журнальный столик. Аркадий достал свой «паркер» и вложил ей в руку:
— Так. Распишись вот здесь, здесь и здесь. И давай свой паспорт. Да, Алексей, ваш паспорт тоже понадобится.
Любка уже успела спрятать свой документ, долго извлекала его откуда-то из-под юбки, прежде чем Аркадию удалось заполучить у нее паспорт. Затем Аркадий встал и протянул руку через журнальный стол за паспортом Алексея. Получив необходимые документы, Аркадий быстрым шагом пошел к стойке банковского операциониста.
— Любовь Анатольевна, а вы себя нормально чувствуете? — захотела знать Евгения.
— Нормально. А чё такого? — разухабисто ответила Любка.
— Ну, дело в том, что моя жена просто переживает по поводу наших дальнейших действий, — пояснил Алексей. — Ведь нам же предстоит сейчас ехать к нотариусу.
— Конечно поедем, — вклинился Митя. — Сейчас спокойно заложим деньги в ячейку и поедем к нотариусу. Все будет нормально.
— Вот именно что к нотариусу. Андрей, — обратилась к Мите Евгения, — вы же лучше меня знаете, что нотариус свидетельствует факт вменяемости сторон.
— Конечно знаю! А какое это отношение имеет к нам? — делано удивился Митя.
— Да, едренать. Какое? — оскорбился на недвусмысленное предположение Боряныч.
— Ну как какое? Мне кажется, что вы вместе со своей женой просто не совсем трезвы. Не так ли? — обратилась к Борянычу Евгения.
