Марина вытерла заплаканное лицо платком и посмотрела на следователя:
— Нет. Ничего я больше про него не знаю. Про себя он вообще мало рассказывал. Говорил, что не любит вспоминать свое детство и юность, так как они у него тяжелые были. В основном про наше будущее говорил. Говорил, как мы хорошо в Америке жить будем. А вы его найдете?
— Думаю, найдем. Только вот не знаю когда.
— Что же мне теперь делать? С работы я уволилась, квартиру продала. Что со мной будет? Как же он так мог со мной поступить?
— Я подумаю, как вам лучше действовать, и позвоню по домашнему телефону или подруге вашей. Вы действительно у подруги лучше какое-то время поживите.
Марина кивнула, и следователь продолжил:
— А пока что, если вам больше нечего добавить, внимательно прочитайте и распишитесь под вашими показаниями.
— Где расписаться? — не читая протокола, спросила девушка.
Следователь показал пальцем, где нужно расписаться, и дал свою ручку.
— Мне можно идти?
— Да-да, конечно. Всего хорошего. Вот только одно мне не ясно осталось: как вы могли выписаться на какую-то подставную жилплощадь во Владимирской области, не задумываясь, что становитесь просто бомжем?
— Я сама не понимаю, как это произошло, но Володя говорил, что мне можно забыть про все советские прописки, так как я и зарегистрирована буду по его американскому адресу, да и подданство скоро поменяю. Ну, в смысле, после женитьбы сразу. Вы извините, но мне сейчас так плохо. Пойду я к подруге своей. До свидания.
— Всего хорошего.
Марина встала и пошла к двери, открывшейся прежде, чем она успела дотронуться до ее ручки. В кабинет зашел Василий. Василий пропустил потерпевшую к выходу и как бы предупредил на прощание:
— До свидания. Больше не знакомься на улице.
Марина, ничего не говоря, вышла из кабинета, и Вася закрыл дверь.
— Удалось что-нибудь узнать? — спросил Егоров.
— Можно сказать, что ничего. Номер мобильного телефона числится за пятидесятилетней теткой. Я уже позвонил ей домой и пообщался. Судя по голосу — алкашка. Она сказала, что месяца три назад ее попросил какой-то симпатичный иногородний купить сим-карту на ее имя, так как срочно нуждался в телефоне, а свой паспорт потерял, и заплатил за это денег. Ну а его имя с фамилией и фирма, естественно, выдуманные. Вот так.
Александр Сергеевич закурил сигарету и посмотрел в окно. После нескольких затяжек он произнес:
— Да, в моей практике я впервые встречаюсь с такой формой кидания. Раньше ведь как было: найдет себе лимитчица одинокого алкаша, выйдет за него замуж, пропишется соответственно на его жилплощадь, подождет год-другой и в один прекрасный день звонит в милицию. Мы приезжаем и видим вдупель пьяного мужичка, который сидит на полу рядом с окровавленным ножом да бормочет себе что-то под нос в угарном бреду, и его «несчастную» супругу тоже видим — с ранением в области плеча или задницы. Ранение не смертельное и даже не глубокое, а мужик-то на пять лет едет в Мордовию шлаковату грузить — и это в лучшем случае. Ну и квартирка соответственно лимитчице отходит безвозмездно, а он после освобождения во Владимирскую область направляется, в сельскую, так сказать, местность. А здесь, понимаешь, ни алкаша тебе, ни лимитчицы, ни посягательств на человеческую жизнь… Да…
— Грамотно подготовился, ничего не скажешь. Кучу бабок срубил влегкую и главное — никаких следов не оставил, короче, ни дать ни взять — черный мак-мачо! — подвел черту Василий.
— Чего?
— В смысле черный маклер — и при этом мачо.
— Понятно. Надо подумать, каким образом этот мак-мачо на нее вышел. То, что он заранее про нее все знал, — предположил следователь, — это и ежу понятно, но вот кто ему мог все это в подробностях рассказать, пока не ясно.
— Может, директор детдома? Или работники ДЭЗа?
— Может быть…
— А может, и дружки детдомовские подготовили такую подлянку из зависти, что она бабкину квартиру унаследовала, а им только комнаты дали, а? — высказался Василий и сел на свое прежнее место.
— Тоже может быть… Только вот кто в этом сознается? Слушай, Василий, надо бы по округам пробить оперативную информацию лет за пять. Может, он уже в каких-нибудь районах всплывал с подобными выкрутасами?
— Идея хлопотная, но другой-то нет. А то получается, что мы про него знаем только одно: директор консультативного центра…
— Еще проверь ее домашний телефонный номер. Вдруг он впопыхах куда-нибудь по междугородней связи звонил? — давал указания Егоров.
— Проверю. Но чувствуется, что мужик опытный, хитрованством своим вряд ли на мелочах проколется.
— Кто знает? И на старуху бывает мокруха.
Глава 8
Неисповедимы и игристы пути кидалы-афериста
Прежде чем встретиться с другом, Аркадий заехал в церковь Троицы Живоначальной, располагавшуюся на Воробьевых горах. Там он всегда замаливал свои грехи и ставил свечку во здравие каждой новой жертвы. Вот и теперь он помолился, пошептал прошения об искуплении грехов, поставил свечку за сироту Марину и тихо удалился.
Уже час спустя Аркадий шел рядом с Митей по конюшне между денниками с лошадьми. С дорогим фотоаппаратом на плече он выглядел как счастливый английский джентльмен, Митя был экипирован в униформу наездника и нес в руках седло и хлыст.
— Сейчас ты его увидишь. Он теперь мой. Даже не верится. Ведь когда мне его первый раз показали, я сразу понял, что этот конь должен быть мой.
— А ты все правильно оформил?
— Да, конечно. Племенное свидетельство на коня и расписка продавца о получении денег хранятся у меня. Так что все грамотно. Единственное, что осталось, так это оплатить денник, но я договорился, они могут несколько дней подождать.
— А сколько стоит этот денник? — поинтересовался Аркадий.
— Ну мне отдают за двести пятьдесят баксов в месяц. Для Москвы это не дорого. Но когда наши дела здесь закончатся и я увезу его в Питер, там, конечно, найду подешевле.
На подходе к деннику друзья заметили голову красивого коня, появившуюся над перегородкой. Митя повесил седло на поручень и открыл ворота денника.
— Ну привет, мой хороший! Привет, мой красавец!
Митя зашел внутрь к коню и начал гладить его по голове и шее. Грациозное животное загарцевало от удовольствия и предвкушения лакомств.
— Ты погляди на этого немца… И правда красавец. А как же его зовут?
— Барон. Баро-о-о-о-н… — самодовольно ответил Митя.
— Весьма скромно, — заметил Аркадий.
Митя достал из кармана баранки и начал кормить Барона, потом передал пару штучек Аркадию со словами:
— Угости его.
