Адриан с трудом подтянулся и нашел стену. С моей помощью он прислонился к ней и сел рядом со мной.
— Фелтон и тебя сюда посадил? — прошептал он.
— И натравил собак…
И вдруг я расплакалась. Адриан обнял меня и прижал к себе. Теперь он меня утешал.
— Проклятые собаки! И Фелтон тоже! А тебя-то за что?
— Не знаю, — рыдала я, крепче прижимаясь к нему.
Через некоторое время я успокоилась и рассказала о Реймонде и дальнейших своих приключениях. Присутствие рядом Адриана успокаивало меня.
— Ты думаешь, в кофе подмешали наркотик? — тихо спросил он, дослушав до конца мою эпопею.
— Должно быть. И если бы я не оставила больше половины, этот проклятый Реймонд…
Он нежно похлопал меня по плечу. Я заметила, что руки его стали сильнее.
— Его тебе дала Анна?
— Анна его принесла. — Я нахмурилась, стараясь восстановить события. — Но я не думаю, что Анна знала! Помню, она заикалась о том, что Вивьен хорошо варит кофе! A потом, когда я вырвалась от Реймонда и постучала в дверь их комнаты, там спала Анна, а не Вивьен. Она спросила, не Вивьен ли это. Только тут подтащился он, и мне пришлось бежать!
— Тихо! — нежно произнес он. — Постарайся забыть об этом! Сейчас нам важно выбраться отсюда, а потом и из Грэнит-Фолли!
— Мы не сможем, Адриан! Здесь такие крепкие стены! А потом… собаки!
— У всех собак свои недостатки! — спокойно ответил он. — Как бы хорошо их ни дрессировали. Может быть, Фелтон не знает об этом, но я знаю!
— Только не собаки! — в ужасе воскликнула я, схватив его за руку. Адриан поморщился. — Это сделала собака, да? Как же они тебя поймали и бросили сюда? Только не говори, что собаки тут ни при чем!
— Очень даже при чем! Будь они прокляты! Но это сделала не собака! — Он поднял руку и коснулся вспухшего рубца на голове.
— Фелтон?
— А как он выглядит?
— Средних лет, худой, каштановые волосы с проседью. Стрижен под ежик. Лицо загорелое с глубокими морщинами.
— Тогда это не Фелтон. Кто-то другой. Крупнее, моложе. Хотя собак на меня спустил, наверное, Фелтон. А другой ударил меня, пока я отбивался от собак. До тех пор дела у меня шли неплохо.
Я вздрогнула и прижалась к нему крепче:
— Почему, Адриан? Что заставило Фелтона и его подручного превратиться в таких дьяволов?
— Не могу сказать точно, но если нам удастся выбраться отсюда, я знаю кое-кого, кто сумеет быстро выяснить это!
— Полиция?
— Разумеется, полиция. Но человек, которого я имею в виду, служит в таможне! Я бы смог достаточно легко выбраться из того хода, потому что нашел комнату, у которой ты обнаружила фонарь. Но, открывая лаз, я услышал голоса и увидел, что там, откуда я только что пришел, горит свет. Помнишь, я рассказывал, что в стене, возле комнаты Анны, есть лестница? Вот там и были свет и голоса. Я оставил фонарь около лаза и вернулся посмотреть, что происходит. Как я и думал, ход идет вниз к старым камерам рабов под домом. Но камеры расположены в два ряда, и второй ряд находится в стене, и входы в них тоже в стене. Вот так.
— Фелтон говорил, капитан Грэнит держал в этих камерах рабов, о которых не хотел, чтобы знали посторонние.
— Возможно. Мне просто не повезло, что увидел эти камеры. В них горел свет, и работали четыре или пять человек. Из твоего описания я могу сказать, что командовал ими именно Фелтон. Других я никогда раньше не видел.
— Может быть, они пришли с яхты, которую я сегодня видела в бухте?
— Может быть.
— Ты говоришь, работали?
— Упаковывали жестяные коробки в картонные, Гейл, — сказал он. — Картонные, вроде той, что ты видела в мавзолее. Одну коробку они открыли на столе, словно осматривая ее, или проверяя. Они открыли дно и вытащили оттуда вовсе не орехи кешью! Это был какой-то белый порошок или кристаллы, упакованные в крошечные пластиковые мешочки, спрятанные в двойном дне коробки. — Он обнял меня крепче. — Я бы сейчас отдал правую руку за то, чтобы не заглядывать в эту камеру, Гейл! Потому что именно то, что я там увидел, возбуждает людей, как шершней, затрагивая и тебя. Фелтон сказал тебе, что получает прибыль, в шесть раз превышающую стоимость Грэнит-Фолли? Это более полумиллиона долларов! Боюсь, что это еще не все. Яхта, которую ты видела. Картонные коробки. Большие деньги. То, что с нами произошло…
— Ты имеешь в виду, они занимаются контрабандой? Как капитан Грэнит? — спросила я, не веря своим ушам.
— Хуже, Гейл, наркотиками! — тихо произнес он.
Неудивительно, что Фелтон готов на все, лишь бы не позволить нам остановить осуществление его планов!
— Примерно тогда меня учуяли собаки, — продолжал Адриан. — Я услышал, как кто-то на них прикрикнул. Затем я увидел, что они выходят, и быстро пошел назад. Я успел дойти до лаза прежде, чем меня поймали собаки. Их было три, — он коснулся своей перевязанной руки. — Одна из них разорвала мне руку. Полагаю, я немного взбесился! Я пытался нащупать рукой твой фонарь. Он, знаешь ли, может быть неплохим оружием. Но тут подоспели головорезы, завязалась драка, и один из них треснул меня по голове. Я не очень хорошо помню, что было потом, если не считать того, что кто-то бил меня по лицу, а кто-то другой задавал множество вопросов, на которые я не мог ответить и которых я уже не помню. Вот так все и было. Я помню многочисленные ступеньки, ведущие вниз. Они бросили меня здесь и ушли. По-моему, кто-то меня столкнул. Вероятно, крупный парень с лодки.
— Парето был с ними? Они все в этом замешаны?
— Не знаю, — задумчиво произнес он. — Да и честно говоря, Гейл, мне было тогда слишком плохо, чтобы я мог о чем-то думать. Коттрелл точно, должно быть, Вивьен, если она подсыпала в кофе наркотик… — он осекся. Кто-то идет!
Со стороны моря к нам приближался кто-то с фонарем. Фелтон со своими собаками, предположила я.
— Прости, что я вовлек тебя в это, Гейл, — тихо сказал Адриан.
— Я сама решила приехать сюда, — прошептала я в ответ. — Во всяком случае, со мной произошло то же самое, когда я по глупости залезла в мавзолей капитана Грэнита. — Тут я кое-что вспомнила, приложила губы к его уху и прошептала: — Ради бога, Адриан, делай вид, что ты ни о чем не догадался! Ты помнишь только то, что они сделали с нами. Я упорно настаивала на том, что ни о чем не догадываюсь, и Фелтон, кажется, мне поверил!
Он кивнул.
— Я сделаю все, чтобы вызволить тебя из этой передряги, — пообещал он, но в его голове звучала нотка безнадежности.
Одна из собак бежала к нам. Сначала я увидела силуэт человека, а потом и саму собаку, крупнее и темнее остальных.
— Охранять, Нерон! — приказал сзади мужской голос.
Пес заскулил и послушно остановился, а человек положил свою ношу и посветил фонарем на упаковочный ящик. Я глубоко вздохнула с облегчением. По крайней мере, кем бы он ни был, он принес нам свет! Я не видела человека, только его тень. Спичка чиркнула и загорелась, и, когда он склонился над лампой, я увидела его освещенное лицо. Худой человек, похожий на Фелтона, но старше, с длинными седыми волосами. Спичка погасла, и он зажег другую, чтобы поджечь фитиль. Человек закрыл огонь стеклом, и стену за упаковочным ящиком залило желтым светом. Его тень заполнила нашу маленькую камеру, когда он, подняв фонарь, посветил на нас.
