— Сногсшибательные новости! — выкрикнула женщина размахивая листком. — Прежде чем я сообщу их вам, леди и джентльмены, сторонники и члены ОБЗПЖ, я хотела бы сказать несколько слов как президент Общества…
«Значит, это и впрямь страшная миссис Сент-Клер, — подумал Майк Барретт. — Это она дала толчок к аресту Бена Фремонта и шумихе вокруг „Семи минут“. Интересно, — мелькнула у него мысль, — какие еще напасти она сейчас накличет на мою голову?»
— …и поблагодарить нашего уважаемого окружного прокурора за его вдохновенную и яркую речь, — продолжала миссис Сент-Клер. — С такими слугами народа, как мистер Дункан, мы скоро победим. А сейчас…
Она поднесла к микрофону лист бумаги.
— …а сейчас — новое свидетельство, которое самым драматическим образом выплыло на поверхность и которое поддержит нашу борьбу за бдительность при оценке литературы и даст окружному прокурору последнее недостающее оружие, необходимое для разгрома апологетов порнографии. — Она положила лист перед собой, несколько секунд смотрела на него, потом подняла голову. — Вообще-то это заявление должен сделать сам прокурор. Однако поскольку оно имеет прямое отношение к «Семи минутам», из этических соображений мистеру Дункану, как мне объяснили, лучше воздержаться от всяких публичных комментариев до окончания процесса. Поэтому мистер Дункан не может обсуждать факты, имеющие непосредственное отношение к предстоящему процессу. ОБЗПЖ так же заинтересовано в разгроме порнографии в общем и «Семи минут» в частности, как и прокуратура. Я, как президент ОБЗПЖ, считаю себя обязанной проинформировать нас о самых последних событиях, касающихся этой мерзкой книги.
Слушатели с трудом сдерживали любопытство. У Барретта бешено колотилось сердце.
Миссис Сент-Клер подняла глаза от листка и начала:
— Дамы и господа, соратники, все вы знаете, что первым издателем «Семи минут» был француз по имени Кристиан Леру. Он лично знал покойного Дж Дж Джадвея и, возможно, он — единственный человек на земле, способный пролить свет на многие оставшиеся до сих пор невыясненными вопросы, касающиеся книги и ее автора. Все мы спрашивали себя, какой человек мог создать такую книгу? Какие побуждения подвигли его написать «Семь минут»? Что случилось с ним потом? Что послужило причиной ранней смерти? Сегодня вечером мы наконец получили ответы на эти вопросы, и получили их из уст самого Кристиана Леру, издателя Джадвея.
Сердце Барретта забилось еще сильнее, и он обменялся встревоженными взглядами с Фей. Потом опять повернулся к сцене.
— Менее часа назад во Франции после продолжительных поисков был найден Кристиан Леру, и он согласился помочь народу штата Калифорния, Америки и всему человечеству в обсуждении «Семи минут». Кристиан Леру сожалеет об издании этой отвратительной книги и считает это ошибкой молодости, следствием незрелости и алчности. Но сейчас, дабы другие не повторяли его прегрешений и чтобы грязные книжонки не причиняли вреда человечеству, месье Леру намерен искупить свою вину и помочь прокурору.
Послышались нестройные хлопки, но Оливия Сент-Клер жестом попросила людей успокоиться и продолжала:
— Сейчас на не проясненные еще вопросы отвечает человек, который хорошо знал Дж Дж Джадвея. Французский издатель сообщил, что Джадвей написал книгу, потому что отчаянно нуждался в деньгах. Джадвей вел распутную жизнь в Париже, тратил сбережения на спиртное, наркотики и свою последнюю любовницу. Да, у него была женщина, любовь которой он мог сохранить только с помощью дорогих подарков. Леру объяснил, что Джадвей сделал ей самый большой подарок, сделав прототипом героини своей гнусной книги «Семь минут». Настоящее имя этого несчастного создания — Касси Макгро, и именно она изображена в книге как Кэтлин. Когда у Джадвея кончились деньги, он решил написать порнографическую книгу, чтобы быстро заработать. Но Джадвей воспитывался в благочестивой семье и после издания «Семи минут» увидел, какой вред книга нанесла невинным людям. Он понял всю глубину своей ошибки и грехопадения. Вечером Леру подтвердил то, что наш окружной прокурор узнал из другого заслуживающего доверия источника. В последние дни жизни Дж Дж Джадвей осознал весь ужас своего поступка и понял, что сможет сохранить лицо, только если отречется от этой ужасной и мерзкой книги. Чтобы хоть как-то искупить вину, Дж Дж Джадвей покончил с собой.
По залу пронесся дружный громкий вздох.
Миссис Сент-Клер заговорила, стараясь перекричать шум:
— Если сам автор покончил с собой от стыда за созданное им произведение, значит, он заслуживает того, чтобы мы объединили свои усилия и уничтожили это чудовище, даровав тем самым Джадвею долгожданное спасение. Кристиан Леру сейчас направляется к нам на подмогу в Лос-Анджелес, чтобы выступить свидетелем обвинения. Его смелость и скорое появление в зале суда вселяют в нас уверенность в исторической победе. Мы сами будем приветствовать мистера Леру на нашем следующем собрании, которое состоится совсем скоро и будет посвящено нашей победе. Спасибо вам, друзья и соратники!
Зал разразился оглушительной овацией.
Майк Барретт слушал Сент-Клер в смятении и молчании. Каждое ее слово било, будто удар мясницкого ножа. Это был нокаут, но все же Майк попытался убедить себя, что такого быть не может. И не убедил.
— Пойдем, — прохрипел он и схватил Фей за руку.
Они покинули переполненный зал.
— Куда мы идем? — спросила Фей.
— Ушам своим не верю, — объяснил Барретт, увлекая Фей за собой к вестибюлю. — Быть этого не может. Шесть часов назад мы спрятали Кристиана Леру в гостинице и считали его своим главным свидетелем. Он согласился защищать Джадвея с его книгой, и вдруг Дункан заявляет, что Леру хочет выступить свидетелем обвинения. Я должен выяснить правду… Послушай, Фей, — сказал он, остановившись посреди вестибюля. — Покури здесь где-нибудь. Я быстро. Нужно позвонить Эйбу Зелкину. Пока он не опровергнет слова Сент-Клер, я не успокоюсь.
Барретт торопливо отправился на поиски телефона. Он нашел кабинку, закрылся в ней, достал монеты и набрал номер Эйба.
— Я ждал, когда ты вернешься домой, — встревоженно заявил Зелкин. — Нам необходимо поговорить. Из Франции только что звонил Дювуа. Знаешь, что нашей козырной карты больше нет? Никто не знает, куда, черт побери, делся этот Леру!
Барретт закрыл глаза и прислонился спиной к стене будки. Значит, миссис Сент-Клер сказала правду.
— Эйб, я знаю, где эта скотина. Он летит к Элмо Дункану.
— Ты шутишь? О, только не это!
— Эйб, я серьезно. Я звоню из «Хилтона». Знаешь, что я сейчас услышал? — Он уныло пересказал сообщение Оливии Сент-Клер, потом устало добавил: — Не пойму, как это могло произойти. Мы спрятали его под вымышленным именем, и он согласился на наши условия. Мне в голову приходит только один ответ. Наше предложение навело Леру на мысль, что он стал ходовым товаром на рынке. Как только наш человек вышел из его номера, Леру, вероятно, связался с Дунканом и продался за более высокую цену.
— Нет, Майк. Дюбуа не такой дурак, он это предусмотрел и поговорил с консьержем, телефонисткой и управляющим отелем. С момента, когда он отвел Леру в номер, тот ни разу не выходил, не посылал и не получал ни писем, ни телеграмм, не звонил сам, и ему никто не звонил. Дюбуа удалось выяснить лишь, что за несколько часов до его прихода к Леру явился какой-то француз. Вскоре после этого они ушли, и Леру как в воду канул!
