Секретарь пообещала. Удовлетворенный Ренделл повесил трубку и выскочил на улицу, чтобы найти такси.
Через двадцать пять минут он вернулся на первый этаж отеля “Краснапольски”, горя желанием показать отцу настоятелю странную фотографию папируса номер девять.
Он вошел к себе в кабинет, готовясь подождать гостя из Греции здесь, как вдруг понял, что в комнате кто-то есть.
В другом краю кабинета находился Джордж Л. Уилер, причем, Уилер, которого Ренделл никогда не видел. С грубого лица издателя совершенно исчезла улыбочка угодливого коммивояжера. Уилер был разъярен. Его огромная туша нависла над Ренделлом.
— Где, черт подери, вы были? — рявкнул он..
Удивленный неожиданной агрессивностью своего работодателя, Ренделл замялся.
— Ну… я хотел подобрать кое-какие фотографии для рекламной кампании и…
— Только не надо впаривать мне эту чушь, — заявил на это Уилер. — Я знаю, где вы были. Вы были у Эдлунда. Именно там.
— Правильно. У него был пожар в лаборатории, и мы…
— Я знаю все про этот хренов пожар. Мне только хотелось знать, какого черта вы вынюхивали там. Вы были там вовсе не по причине ваших долбаных рекламных снимков. Вы были там, потому что до сих пор занимаетесь херней с этим вашим папирусом номер девять.
— У меня появились дополнительные сомнения, и мне хотелось кое-что проверить…
— С Эдлундом. Когда же тот не смог вам помочь, вы решили побеспокоить настоятеля, — сердито заявил Уилер. — Так вот, я пришел сюда сказать, что вы не увидите монаха ни сегодня, ни завтра, ни когда-либо. Он выехал в аэропорт десять минут назад. И если у вас хоть на мгновение появится шальная идея еще раз связаться с ним, в Хельсинки или на Горе Афон, неважно, забудьте о ней. Его предупредили ни с кем не контактировать, ни с кем не говорить, включая и наш собственный персонал, о чем-либо, связанном с Евангелием от Иакова. И он совершенно чистосердечно с этим согласился. Он тоже желает предохранить Божье Дело от кого угодно, что изнутри, что снаружи, кто желает доставлять одни только неприятности.
— Погодите, Джордж. Я вовсе не доставляю неприятностей. Мне только нужно быть вдвойне уверенным, что поддерживаемое нами — подлинно.
— Настоятель удовлетворен подлинностью папируса, мы тоже. Так что же делаете вы?
— Я пытаюсь удовлетворить самого себя. В конце концов, я ведь тоже являюсь частью всей операции…
— Тогда, черт подери, и действуйте соответственно! — Уилер был вне себя от злости. — Действуйте как один из нас, а не как член банды де Фроома. Вы притащили сюда собственного человека для проверки папируса, он его проверил и признал подлинным. Чего вы еще хотите?
Ренделл не отвечал.
Туша Уилера сделала шаг вперед.
— Зато я скажу, чего хотим мы. Мы хотим заменить вас, вот что, но мы прекрасно понимаем, что это приведет к отсрочке проекта. Потому мы согласились, что если вы займетесь своим делом и не станете совать нос не в свое дело, мы тоже будем с вами. Мы платим вам огромные деньги затем, чтобы представить нашу Библию общественности. Мы не нанимали вас затем, чтобы вы проводили расследование относительно нашей Библии. Она проверялась уже тысячи раз квалифицированными специалистами, знающими, что они делают. Опять же, мы не нанимали вас еще и на роль Адвоката Дьявола. С нас достаточно одного де Фроома, чтобы теперь еще и вы предоставляли ему помощь и удовольствие. Вы здесь только лишь ради одного. Чтобы продавать нашу Библию. И меня выбрали, чтобы напомнить вам о вашей настоящей работе, и уж будет лучше, если вы займетесь ею — делайте вашу работу и ничего более.
— Я и намереваюсь делать ее, — ровным голосом ответил ему Ренделл.
— Меня не интересуют намерения. Меня интересуют результаты. Нам нужны только результаты. Слушайте меня. Мы знаем, кто пытался уничтожить лабораторию Эдлунда. Мы знаем, что это был один из хулиганов де Фроома…
— Де Фроома? Как мог он сам или кто-либо из его людей туда попасть?
— Неважно — как. Не забывайте о том — кто. Это был де Фроом, в этом мы даем свое слово. Так что теперь у нас нет никаких шансов на переговоры с этой радикальной сволочью. Он безрассуден и готов на все. И мы решили нанести ему последний, решающий удар. Мы готовим его прямо сейчас. Мы еще раз переносим наш день объявления. Мы собираемся сделать это в пятницу, пятого июля. Только что я целый час разговаривал с вашими людьми. Мы уже передоговорились относительно королевского дворца и трансляции по Интелсат. Сейчас мы рассылаем письма и телеграммы, приглашения журналистам. Мы вплотную занялись предварительными сообщениями, чтобы пресса могла настроить публику на то, чтобы через восемь дней она ожидала крупного события. Мы приказали Хеннигу передать вашим людям Библии без переплетов сразу же, как только те будут готовы. Мы хотим, чтобы рекламная команда — и это относится к вам тоже — работала день и ночь, вплоть до самого дня объявления. Нам нужно, чтобы все рекламные материалы были готовы к тому моменту, когда мы отправимся в королевский дворец, чтобы рассказать всему миру про нашу Библию. Вы слышите меня, Стив? С этой минуты ничто уже не должно помешать вашей работе над этим.
— О’кей, Джордж.
Уилер направился к выходу, толкнул дверь, повернулся.
— Что бы вы не искали, Стив, даю вам слово, этого вы не найдете. Потому что его просто не существует. Так что, хватит охотится на призраков и доверьтесь нам.
После этого он ушел.
А Ренделл остался со своими вопросами и без каких-либо ответов. Совершенно неожиданно он вспомнил, что осталось еще кое-что. Еще один призрак.
Еще один. Последний, у которого могут быть ответы.
Впервые за последнее время он захотел встретиться с Анжелой Монти.
* * *
РЕНДЕЛЛ РАБОТАЛ ДОПОЗДНА СО СВОИМИ людьми, так что только в десять часов вечера он смог уйти, чтобы устроить долго оттягиваемую встречу с Анжелой.
Чем сильнее он желал этого воссоединения с нею, тем больше он его боялся. С того времени, как он узнал в Париже, как обманула его Анжела, с поездки на Гору Афон, в течение которой он внутренне ненавидел эту девушку, столько всего произошло, что злость постепенно уходила. Тем не менее, остатки недоверия отравляли Ренделлу душу. Если бы у него был выбор, он продолжал бы оттягивать их свидание и неизбежный момент истины. Но Ренделл знал, что выбора у него нет — он просто обязан увидеть Анжелу. Слишком многое было поставлено на карту.
Когда Ренделл робко постучал в дверь номера 105 в гостинице “Виктория”, он был настроен на то, чтобы вести себя с Анжелой холодно, бесстрастно, по-деловому. Но когда дверь открылась, показав ее, эти развевающиеся темные волосы, обольстительные зеленые глаза, сладострастное тело, подчеркнутое белоснежным неглиже, он почти что забыл о своем намерении. Он с радостью ответил на объятия Анжелы, вдыхая запах ее духов, чувствуя прикосновение ее пышной груди, теплоту ее плоти. Тем не менее, он попытался взять себя в руки. Скользнув губами по ее щеке, Ренделл оторвался от девушки и прошел в ее комфортабельный номер.
