Она открыла его на оглавлении и пробежала пальцем список авторов. Ни одного известного ей. Вдруг ноготь зацепился за вырезанную в странице дырочку. Так. Одно имя было аккуратно устранено. Рассказ назывался «Заснуть, и быть может, увидеть сон», страница 38.
Быстро перелистав страницы, она нашла нужную. Под цифрой была чернильная пометка и пара слов: «Мой рассказ». Название было напечатано каким-то староанглийским шрифтом и под ним тем же шрифтом значилось: «Вымышленные грезы», а рядом — дырка, он опять вырезал свое имя.
Черт побери.
Она надеялась добавить в свою коллекцию еще одно имя, но пока что в ее списке останутся Говард Йост, Лео Бруннер и Мечтатель.
Мечтатель не открыл ей ничего полезного. Ее прогресс временно застопорился. И все же кое-чего она добилась.
Сегодня ночью она сделала из него мужчину.
Мужчина неизбежно захочет отплатить женщине за эту услугу.
Она может подождать, прежде чем востребует с него долг.
Шэрон взглянула на дверь. Итак, трое позади — один впереди. Еще один, и рабочий день закончится. Еще один, но от него вряд ли дождешься даже небольшой информации. Он слишком скрытен в личных делах, слишком осторожен. Очевидно, она потерпит неудачу.
И все же не стоит падать духом, сказала она себе, как когда-то, в худшие времена.
Уже наступила полночь, и она ужасно устала.
Она лежала в темноте, в постели возле спящей фигуры Злодея. Она считала минуты, ожидая, когда это отвратительное, волосатое животное пробудится в достаточной степени, чтобы покинуть комнату и оставить ее одну.
Он был удовлетворен их прелюбодеянием, в этом не было сомнений. Они самозабвенно совокуплялись не менее трех четвертей часа и она, с обретенной свободой движений, позволяющей пользоваться руками, смогла быть более сексуально агрессивной и более чуткой к его запросам.
Он вложил в этот акт свою душу, и она постоянно укрепляла его эго, ругая и царапая его, умоляя продолжать и притворяясь, будто кончает с ним одновременно в равном землетрясению оргазме, после которого она едва не падала в обморок. Такому представлению поаплодировали бы даже величайшие из актрис.
Он был слишком истощен физически, чтобы, как обычно, сразу покинуть постель и отправиться досыпать туда, где было место его ночлега. Злодей просто плюхнулся рядом. Уже десять минут она ожидала его пробуждения и ухода.
Она всматривалась в него в полутьме, пытаясь различить, спит он или нет. Голова его была глубоко погружена в подушку, веки тяжело смыкались, но он следил за ней сквозь узкие щелки глаз.
Она попыталась улыбнуться ему, маскируя отвращение, которое питала к этому гнусному дегенерату.
Его тонкие губы шевельнулись.
— Я порадовал твою маленькую «хлопушку»? — пробормотал он почти засыпая.
— Очень.
— Тебя здорово унесло.
— Меня смущает то, как я себя вела.
— Скажи-ка — просто ради интереса — кто-нибудь из остальных молокососов заставил тебя кончить?
— Ну конечно, нет. Я не настолько доступна. И они не слишком-то хороши. Ты — единственный, кто меня завел. Не хочу льстить тебе, но ты — великолепный любовник.
Он зевнул:
— Спасибо, крошка. Ты тоже хоть куда. И-сусе, я еле жив. — Он снова зевнул. — Впрочем, я из парней, которые держат слово. Я говорил тебе, что отвяжу, если будешь хорошо себя вести, и я заставил их сделать это.
— Я благодарна тебе.
Ее переполняло отвращение к необходимости пресмыкаться перед ним и подавлять свою жгучую ненависть.
Веки его смежились.
— Ты спишь? — спросила она.
— Что? Не-е, просто отдохну минутку, прежде чем встать.
— Отдыхай сколько хочешь.
— Ага.
Не попытаться ли ей что-нибудь выудить из него? Лучшего времени, чем сейчас, для этого не найдешь.
— Дорогой, можно тебя кое о чем спросить?
— О чем?
— Как долго вы собираетесь меня здесь держать?
Веки его коротко мигнули:
— А какая тебе разница? Я думал, тебе здесь нравится.
— Ах да, конечно. Это не касается тебя или меня. Просто меня беспокоит собственная карьера и невыполненные обязательства. Я надеялась, что смогу узнать хотя бы…
— Нет, — перебил он, снова закрывая глаза. — Нечего приставать ко мне с этим. Когда мы решим, узнаешь и ты.
— Ну хорошо. Не к спеху. Просто я хотела сказать, что когда мы вернемся в Лос-Анджелес…
Он прищурился:
— Кто сказал, что мы не в Лос-Анджелесе?
— Ну ладно, где бы мы ни были, я говорю о том, что мне не хотелось бы расставаться. Мы могли бы продолжать встречаться.
— Много хочешь, сестренка, — проворчал он. — Ни за что. Я доверяю тебе не больше, чем любой другой потаскушке в сходном положении. Не-е, когда мы разойдемся — на этом точка. — Глаза его закрылись и он улыбнулся. — Но не переживай. Я дам тебе столько любви, что тебе ее хватит на следующие десять лет. После этого, если тебе повезет, быть может мы снова соберем Фан-клуб и опять умыкнем тебя.
Он с кряхтеньем повернулся на бок, показывая ей мускулистую спину.
Она содрогнулась и с ненавистью уставилась на его затылок.
Она должна помнить одно. Не играй со Злодеем в бирюльки. Не вздумай недооценивать его. Это хитрый и ловкий сукин сын с явно выраженными чертами садиста. Он непредсказуем и способен наброситься на любого в любое время.
Как бы ни пыталась она смягчить его, ублажить и завоевать, ей никогда не удастся использовать его. Злодей не доступен ее ухищрениям. Ей придется положиться на более предсказуемые слабости Йоста, Бруннера и Мечтателя.
Она лежала, мечтая, чтобы он поскорее ушел и она хоть немного расслабилась бы от напряженной атмосферы его присутствия.
Послышался скребущий звук, она взглянула на его неподвижную фигуру и поняла, что он храпит.
Он крепко спал, этот странный ублюдок. Что ж, черт с ним. Ей тоже нужно поспать. Она пошарила по тумбочке в поисках нембутала, нашла его и поняла, что у нее нет воды.
Как можно тише, чтобы не разбудить его, она выскользнула из постели и на цыпочках прошла в ванную.
Очутившись внутри, она заперла дверь, включила свет и, сунув в рот таблетку, запила ее водой. Затем быстро вымылась и, надев ночную рубашку, посмотрелась в зеркало. Она выглядела развалиной. Спутанные, свалявшиеся волосы, припухшие веки и бледное лицо, подурневшее от недостатка солнца и сна.
Что ж, ей придется жить с этой жалкой личностью, терпеть эту внешность до тех пор, пока она не вернется в цивилизованный мир, если она вообще туда вернется.
