Нойман побежал к штабу на стоянке машин напротив мебельного магазина.
Калпеппер встал перед Зигманом и Нелли Райт. Он смотрел на них, медленно втягивая в себя воздух.
— Вы хотите знать, есть ли у нас какая-либо надежда… — сказал он.
— Но уже есть шанс, разве нет? — спросил Зигман.
Калпеппер выдохнул.
— Я вам вот что скажу. До сих пор шансов не было вообще. Наши вертолеты ничего не заметили с воздуха — ни единого объекта, похожего на обитаемое убежище. Это кое о чем говорит. Подозреваемые не станут прятаться в таком месте, где их можно заметить с воздуха. Что касается наземных патрулей, то они ничего не нашли, расспрашивая местных жителей. Но зато прямо здесь, в Арлингтоне, мы нашли то, что дает нам последнюю надежду. Как вы понимаете, на это тоже потребуется время…
— Сколько времени, капитан? — с тревогой спросила Нелли.
— Вы хотите узнать вероятность благополучного исхода? Тогда скажите мне, сколько проселочных дорог в этих холмах. Сосчитайте их, и получите вероятность того, что мы найдем дорогу, которая приведет нас к мисс Филдс, пока не станет слишком поздно.
На пути к трейлеру капитан Калпеппер старался найти для них какие-либо слова утешения.
— Во всяком случае, — говорил он, — на эту возможность мы можем положиться. А раньше у нас не было ничего. Но начиная с этого момента — ну… каковы бы ни были наши шансы, но игра идет.
В гостиной дома в Мас-а-Тьерра, после того как Шивли пошел ловить Лео Бруннера, Адам Мэлон продолжал смотреть телевизор. Специальный выпуск новостей Скай Хаббарда предварял каждую передачу.
По сути дела, к первоначальному выпуску, когда Хаббард объявил, что кинозвезда Шэрон Филдс похищена и что делом занялась полиция, не прибавилось ничего нового. Репортеров, прибывших к поместью актрисы Бель-Эйр, туда не пустили, они снимали через открытые железные ворота, и можно было видеть, как туда-сюда снуют черно-белые полицейские автомобили. Другая телевизионная команда, посланная на киностудию «Аврора-Филмз», обнаружила, что студия закрыта на выходные, а продюсер Шэрон, Джастин Роде, уехал из города.
Тревоги Мэлона насчет того, что о похищении стало известно, постепенно прошли — его поглотили отрывки фильмов, в которых играла Шэрон. И хотя отрывки, которые показывали по телевизору, были ему знакомы, он все же был рад вновь пережить прошлое — как Шэрон, так и свое собственное.
Затем, во время коммерческих новостей, он вдруг внезапно вспомнил — казалось странным, что он об этом забыл, что предмет его обожания находится под этой самой крышей и всего через одну комнату от него.
Поскольку дополнительных новостей не ожидалось, Мэлон выключил телевизор, прошел по коридору, отпер дверь в комнату Шэрон и вошел.
Она сидела за туалетным столиком, одетая в ту же блузку и юбку, которые были на ней, когда они похитили ее шестнадцать дней назад. Она была поглощена тем, что рассматривала себя в зеркало, перед тем как наложить косметику.
Она приветствовала его вымученной улыбкой.
— Это не пустая суета. Просто освежаюсь, чтобы выглядеть прилично перед тем как мы распрощаемся. — Она поколебалась. — Это произойдет сегодня вечером, да?
— Сегодня или завтра рано утром.
— Как угодно. Выкуп уже забрали?
— Думаю, да. Наш курьер должен вернуться с минуты на минуту. Ты… ты очень красива, Шэрон.
— Спасибо. Ты тоже красивый. Тебе не хотелось бы меня поцеловать?
Он наклонился, чтобы ее поцеловать, и ее руки обхватили его. Губы ее были влажными, мягкими, язык дразнящим, и это возбудило его страсть.
— Хочешь заняться любовью? — шепнула она. — Может быть, это будет в последний раз на ближайшее время.
Он отчаянно этого хотел, но последние события переключили его внимание на другое. Он знал, что ему лучше быть под рукой, когда вернутся Йост или Шивли.
— Я хочу, но прямо сейчас я лучше не буду.
— Почему? Что-нибудь не так? — она отпустила его. — Ты, кажется, встревожен.
— Ты вообще включала телевизор?
— Только утром.
— Все известно — новости о том, что тебя… ну, о том, что никто не знает, где ты, что тебя держат взаперти и что речь идет о выкупе.
Ему ее реакция показалась странной, потому что ее лицо как бы просветлело, но он мог и ошибаться, потому что через мгновение она была уже на ногах и выглядела встревоженной и испуганной.
— Как это могло выйти наружу? — спросила она. — Зигман не сказал бы об этом ни одной живой душе.
— Не знаю, я и в самом деле не знаю. Никаких деталей не передавали, только сообщение об этом… о так называемом похищении и о том, что этим делом занялась полиция.
— Как ужасно! Вот этого я совсем не хотела. А другие, они очень сердятся? Они должны понять, что я здесь ни при чем. Они не будут винить в этом меня?
— Нет, Шэрон, нет, не беспокойся. Я же сказал тебе, как только выкуп окажется здесь — а это произойдет с минуты на минуту — мы договоримся о времени, когда мы тебя отпустим. Скорее всего, сегодня вечером. Так что ты лучше упаковывай вещи.
— Мне нечего упаковывать. Да, кроме твоих книг, конечно.
Она проводила его до двери и наградила затяжным поцелуем. Заперев ее дверь, он вернулся в гостиную.
Теперь, когда прошло минут десять — пятнадцать, сделав себе бутерброд с сыром и копченой колбасой — хотя есть ему совсем не хотелось — Мэлон снова поплелся в гостиную. Он собирался было снова включить телевизор, когда его внимание привлек Кайл Шивли, прошедший по дворику и затопавший по крыльцу.
На его рубашке были какие-то темные пятна, и он распахнул ее, входя в гостиную. Увидев Мэлона, он сделал гримасу и покачал головой.
— Этот ублюдок, — пробормотал он, — этот психованный сукин сын Бруннер, говорю тебе… мне действительно жаль.
— Что ты имеешь в виду? Он…
— Этот желтый хрен удрал. Я дошел до поляны, где мы спрятали багги. Везде его искал. Никаких признаков. Не знаю, как он ухитрился. Он не мог намного меня обогнать. Я ведь быстрее и сильнее его.
— Может быть, он заметил тебя и спрятался?
— Может быть. Нам повезло, однако, что он не тронул багги. Я боялся, что он утащит ключи и удерет на ней. Хотя багги нам не потребуется, когда вернется Гови… — Шивли, казалось, встревожился. — А где же он, черт побери? Хотелось бы, чтобы он приехал побыстрее, чтобы мы могли поделить добычу.
— Должен быть с минуты на минуту.
— Какой черт мог его так задержать? Дорожное движение, наверно. Подумать только, скоро он придет сюда, нагруженный этими двумя чемоданами. Но Бруннер, сукин сын, — это проблема. Надеюсь, он будет молчать и спрячется где-нибудь.
— Конечно, я уверен в этом, он сделает это ради своего же блага.
