— Дело не во мне, а в ней, — справедливо возразил Шивли. — Я ни черта плохого не делал. Держался как положено. Она сама делала намеки. Обычно я игнорирую подобные вещи. Я знаю правила, Джек. Но я все время помнил о тебе, вот что. Не пойди я с ней, она могла бы обидеться и заставить своего старика поискать другую мастерскую. Я думал о тебе, Джек, в этом все дело.
Нейв покачал головой:
— Ты величайший темнила на свете, Шив. Оказывается, ты делал это ради меня и ради Экономичной бензоколонки. Ты напрашивался на свидания, выполняя ее желание, и по ее же желанию звонил раз, другой и третий. Брось, Шив, не морочь мне голову.
— Клянусь, я не…
От бензоколонок донесся автосигнал. Нейв повернулся, увидел зовущего водителя и крикнул, что сейчас подойдет.
— Послушай, умник, — повернулся он к Шивли, — и заруби на носу. Эта миссис Бишоп включила нас в список, понял? На этот раз она обещала, что не настучит своему мужу. Но еще одна попытка с твоей стороны, на станции или по телефону, и она все расскажет старику. Тогда нам конец. Он перенесет свой бизнес на другую станцию. Знаешь, что значат для меня его счета? Он один из лучших наших клиентов. Он посылает к нам своих приятелей, и я не могу позволить себе потерять его. Я скорее потеряю десятерых бездельников вроде тебя, чем одного клиента вроде Бишопа. Будь я поумнее, вышиб бы тебя с работы сразу, но ты со мной не первый год и неплохо справляешься с работой, поэтому даю тебе шанс. Не хочу пороть горячку, но предупреждаю, Шив: с сегодняшнего дня ты у меня на испытательном сроке, точь-в-точь как я у миссис Бишоп. Еще один неверный шаг с ней или другой клиенткой, и ты приземлишься на задницу. С этой минуты держи пасть закрытой, ширинку застегнутой и не занимайся на станции ничем, кроме работы. Не забывай об этом.
Нейв зашагал к колонкам, а Шивли остался кипеть от ярости, вызванной нагромождением одной несправедливости на другую.
Больше всего его расстроило то, что как раз вчера он решил было попросить у Нейва пересмотреть договор и потребовать давно заслуженной прибавки. Он собирался пригрозить хозяину уходом, если тот не поставит его вместо фиксированной оплаты на проценты со счета по каждому обслуженному им автомобилю.
Теперь его угроза потеряла смысл. Вместо прибавки он наказан, оказавшись в положении, когда его можно вышвырнуть в любой день. И все из-за богатой шлюхи, которая хотела его, но не признала этого, считая его ниже по положению. Будто ее муженек, вряд ли ублаживший ее хоть раз за последние десять лет, превосходит его, потому что сколотил миллион или больше долларов, обманывая общественность и правительство. Шивли вспомнил прочитанную где-то статью о том, как недавно были выявлены 112 человек с годовым доходом более 200 000 долларов, не заплатившие ни гроша федерального налога. Жирный лис Бишоп, как видно, был одним из этих мошенников.
Черт побери.
Шивли вернулся к автомобилю, чтобы побыстрее закончить работу и убраться отсюда к дьяволу. Он был на сегодня сыт по горло Нейвом, его автозаправочной станцией и паршивыми клиентами. Сейчас ему хотелось лишь обстоятельной неторопливой выпивки. Чем крепче и неторопливее, тем лучше.
Через полчаса, чистый снаружи, но не внутренне, Кайл Шивли походкой гуляки вошел во Всеамериканский Кегельбан-Эмпориум и забрел в излюбленный оазис, Лантерн-бар, оказавшийся в это время полупустым. Взгромоздясь на табурет у стойки, он приветствовал бармена.
— Что закажете, мистер Шивли? — осведомился Эйн. — Как обычно?
— Не-е. Сегодня обойдусь без пива. Налей мне двойной текилы. Со льдом.
— Черный день?
— Ага. Вонючий день.
В ожидании напитка Шивли оглядывал зал. Обычно здесь находился кто-нибудь из тех, кого он знал, но в этот час знакомых поблизости не было. Взгляд его упал на заднюю кабинку, где он сидел с тем чокнутым и с теми двумя придурками. Кабинка пустовала. Никого, даже психа с его диким планом о том, как познакомиться с Шэрон Филдс.
— А где сегодня народ? — спросил Шивли.
— Пока еще рановато. Вы говорите о ком-то определенном?
— Ну, скажем, о том парне, которого мы зацепили прошлым вечером, величающем себя писателем.
— А, вы говорите о мистере Мэлоне.
— Вроде, да. Адам Мэлон. Он и впрямь писатель или дурачил меня?
— Пожалуй, можно назвать его писателем. Я не слишком хорошо его знаю. Он был здесь всего несколько раз. Однажды показывал мне что-то опубликованное из своих работ. В каком-то журнале для высоколобых. Сомневаюсь, чтобы они ему много платили, если вообще платили. То есть, я не видел этого журнала в аптеках. Но наверно это и делает парня писателем.
— Ага.
— Впрочем, он забегал ненадолго с час назад. Выпил стакан сухого вина и посидел, чиркая в блокноте. Сказал, что у него мало времени. Будто бы должен закончить какую-то работу и направиться на Голливудский бульвар, чтобы глянуть на Шэрон Филдс. Ожидают, что она появится там на премьере своей новой картины. — Эйн покрутил пальцем у виска. — Теперь я вспомнил. Прежде чем уйти, мистер Мэлон просил передать на тот случай, если кто-то спросит о нем сегодня вечером, что он вернется сюда попозже. Чуть не забыл. По-моему, он имел в виду вас или любого другого, кто о нем осведомится. Если хотите повидать Мэлона скорее, может, сможете найти его на премьере. И вдобавок получить шанс увидеть Шэрон Филдс во плоти. Девчонка уж точно красавица.
— Я не намерен видеться с Мэлоном ни сейчас, ни позже, — отрезал Шивли. — Что касается Шэрон Филдс…
— Простите, мистер Шивли, у меня жаждущий клиент на том конце стойки.
Шивли кивнул, поднял стаканчик и проглотил разом чуть не половину мескалевого сока. Он немедленно ощутил жар алкоголя и подождал, пока он рассеется по груди, обнимет потроха и уютно уляжется в паху.
Слова Эйна засели у него в голове. Насчет того, чтобы повидать Шэрон Филдс во плоти.
Во плоти. Плоть без единого покрова. И-сусе. Ну и зрелище.
Он немедленно сосредоточился на «полнометражном» облике нагой Шэрон Филдс, самой сексуальной бабенки на свете, виденной им на телеэкране прошлым вечером и в тысячах журналов и газет. Вот она, растянулась прямо у него перед носом, без единой чертовой тряпки.
С удивлением и восторгом Шивли узнал ее. Это она, Шэрон Филдс, а вовсе не Китти Бишоп, снилась ему перед самым пробуждением. Именно она завела его утром, как сделали это сейчас мысли о ней…
Он снова глотнул текилы, и в голове у него созрел план. Сейчас он где-нибудь перекусит, затем сиганет в свою машину и поедет на Голливудский бульвар, чтобы поглазеть на Шэрон Филдс во плоти. Ага. Во плоти ощупать ее взглядом интереса ради.
В тот же вторник, около шести вечера Говард Йост сидел в богатой гостиной дома во французском провинциальном стиле, в шикарном Брент Вуд-парке, престижном районе западного Лос-Анджелеса.
Его туша удобно расположилась в мягком кресле, манеры его были раскованными и общительными — ведь он пришел сюда на встречу с процветающими, перспективными клиентами. Однако он чувствовал растущее внутреннее напряжение и волнение, не покидавшие его весь день.
