А потом я переступил порог замка, где мне предстояло узнать
неприглядную правду.
В главном зале горел огонь, в очаге громко потрескивали
поленья, и какие-то люди в темных костюмах с озабоченным видом сновали
туда-сюда.
Отец мой, нынешний лаэрд, восседал в кресле с высокой резной
спинкой. Завидев нас, он поднялся нам навстречу.
— Уходите прочь! — приказал он всем остальным.
Я узнал его с первого взгляда. Облик этого крепко
сложенного, широкоплечего человека по-прежнему дышал могуществом. Он очень
походил на своего собственного отца, хотя был вовсе не так стар, как прежний
глава клана во время нашей единственной памятной встречи. В волосах отца
кое-где мелькали серебристые нити, но длинные пряди все еще были густы и
сохраняли насыщенный каштановый оттенок. Глубоко посаженные глаза отца сияли
радостью и любовью.
— Эшлер! — произнес он. — Слава Богу, ты
вернулся домой. Отец устремился ко мне и заключил в объятия. Я вспомнил, как
увидел его впервые, осознал, что отец — единственный человек
на свете, который знает об мне все и при этом взирает на меня с неизменной
любовью. Сердце мое едва не выпрыгивало из груди.
— Садись к огню и выслушай меня, — сказал отец.
Он поведал мне о том, что Елизавета, нечестивое отродье Анны
Болейн, правит теперь Англией, однако главную угрозу для нас представляет вовсе
не королева. Джон Нокс, неистовый пресвитерианин, вернулся из ссылки и теперь
разжигает религиозную войну, пламя которой вот-вот охватит всю страну.
— Воистин, эти люди лишились разума! — горестно
возгласил мой отец. — Они хотят уничтожить статуи Пресвятой Девы, хотят
сжечь церковные книги. Без всяких оснований они упрекают добрых католиков в
идолопоклонничестве, тогда как сами они — гнусные еретики. Слава Богу, наш
Эшлер снова с нами и поведет нас к спасению.
Услышав эти слова, я невольно вздрогнул.
— Ты прав, отец, — произнес я. — Упреки наших
врагов не имеют под собой оснований. Мы далеки от греха идолопоклонничества. И
я отнюдь не являюсь идолом. Я всего лишь священник, смиренный служитель
Господа. Какую помощь я могу оказать в суровую годину войны? За годы, проведенные
в Италии, я немало слышал о жестокости еретиков. И я могу лишь молиться, чтобы
Господь наставил их на путь истинный, а нам даровал победу. Но возможности мои
не столь уж велики.
— Не столь уж велики! Да ты — наше главное упование!
Нам, правоверным католикам, сейчас более всего необходим предводитель, который
поможет выдержать все грядущие испытания. В любое время протестантские войска
могут набраться храбрости и, пользуясь своим численным превосходством,
устремиться на штурм главного въезда в долину. Еретики уже имели наглость
заявить, что, если мы осмелимся отслужить в соборе Рождественскую мессу, они
снесут город с лица земли. Но мы способны выдержать длительную осаду. У нас
достаточно припасов, зерна и баранов. Если мы продержимся все двенадцать дней
Рождества, враги, без сомнения, поймут, что нам помогает сам Господь, и уйдут
прочь. Сегодня ночью ты возглавишь крестный ход, Эшлер, — продолжал
отец. — Ты будешь запевать праздничные гимны, ты опустишь Младенца Христа
в ясли, рядом с Девой Марией и святым Иосифом. Ты приведешь в стойло животных,
которые поклонятся Христу, явившемуся, дабы спасти этот мир. Будь нашим
духовным пастырем, Эшлер, и делай все, что полагается делать доброму пастырю.
Моли за нас Господа, призывай милосердие Господне, и да будет твоя молитва
услышана!
Разумеется, я знал, что идею, во власти которой пребывал мой
отец, протестанты считают устарелой и безосновательной. Согласно этой идее мы,
избранные, возведенные в духовный сан, обладаем некоей чудесной способностью
вступать в прямое общение с Господом, способностью, которой лишены обычные
люди.
— Отец, обещаю, я выполню свой долг духовного
наставника и священнослужителя, — сказал я. — Но что, если мы не
сумеем выдержать осаду в течение двенадцати рождественских дней? Что, если и
после Рождества наши враги не отступят? Рано или поздно наши запасы подойдут к
концу, силы наши иссякнут. Что тогда помешает протестантам ворваться в долину?
— Рождество — это время, которое еретики особенно
ненавидят, Эшлер, — пояснил отец. — Ведь именно этот праздник
римско-католическая церковь отмечает с особой торжественностью. В
рождественские дни католические священники надевают роскошное облачение, в
храмах курится ладан и горит множество свечей. В рождественские дни служат
Великую мессу. Но в Шотландии очень живучи старые предрассудки и суеверия,
Эшлер. В языческую пору Рождество считалось порой ведьм, порой, когда не
знающие покоя души мертвых бродят по миру и творят зло. Не случайно ближайшая к
нашей долине гавань называется Гаванью ведьм. В крови у нас, представителей
клана Доннелейт, есть немалая примесь ведьминской крови. Недаром многие из нас
наделены колдовским даром. Говорят, что наша долина — пристанище маленького
народа, злобных нечестивых тварей, которые держат в плену души умерших. Папизм
и черная магия — вот два главных обвинения, которые бросают нам протестанты.
Для них эти два понятия неразделимы. Сами же они готовы отдать жизнь, лишь бы
ниспровергнуть каноны и установления истинной церкви, доказать, что вино и хлеб
не могут превращаться в Тело и Кровь Христову! В своем ослеплении они твердят,
что молиться Пресвятой Деве — великий грех.
— Да, я все понял, — кивнул я, и сердце мое
болезненно сжалось. Оказывается, маленькие существа держат в плену души
умерших. Прежде я не знал этого.
— Наших святых еретики осмеливаются назвать идолами! А
нас самих считают служителями дьявола, — продолжал отец. — Но лишь
Христос, которому мы поклоняемся в наших храмах, — истинный и живой
Христос.
— И мой долг — придать защитникам праведной веры
душевной крепости и отваги, — пробормотал я. — Однако это вовсе не
означает, что я сам должен устремиться на врагов с мечом и пролить их кровь.
— Нет, — покачал головой отец. — Но пусть
голос твой, подобно грому небесному, прозвучит в защиту Сына Божьего. Иного мы
от тебя не ждем. Силой своих пламенных речей ты поможешь сплотиться нашим
приверженцам и заставишь замолчать наших противников! Ибо наши тайные недруги
находятся среди нас. Да, и в нашей долине есть сторонники пуритан, которые
надеются, что Истинная Церковь доживает последние дни. Есть и такие, кому
повсюду мерещатся ведьмы и прочая нечисть. Они мечтают разделаться с черной
магией, побросав в костры чуть не половину жителей долины. Положи конец
подобным раздорам. Именем святого Эшлера объедини верных католиков! Отслужи в
соборе торжественную мессу.
— Отец, насколько я понимаю, вы уже сказали людям, что
я святой, сошедший к ним прямо с церковного витража, — предположил я.
