Лесли появилась через несколько секунд. Волнение,
преданность, увлеченность и неистощимая энергия переполняли ее.
– Ах, мистер Эш, на следующей неделе открывается
Международная выставка кукол, и только что звонила женщина из Японии, которая
заявила, что вы определенно желали бы видеть ее работу, – так вы сказали
ей сами в последний раз, когда были в Токио. И еще. Вы пропустили около
двадцати различных встреч, пока отсутствовали. Я подготовила весь список…
– Сядь, пожалуйста, и мы займемся этим.
Он занял свое место за столом, отметив про себя, что на часах
восемнадцать сорок пять, и решил, что не станет смотреть на циферблат даже
украдкой, пока не будет уверен, что время перевалило за полночь.
– Лесли, отложи все это в сторону. У меня появились
новые идеи. Я хочу, чтобы ты их записала. Порядок не столь важен. А что
действительно важно, так это чтобы ты давала мне полный список ежедневно, без
пропусков, с замечаниями о прогрессе, который мы имеем по всем проектам.
Отмечай словами «Нет прогресса» те, к которым я позволил пока не приступать.
– Да, сэр.
– Поющие куклы. Для начала довести до совершенства
квартет: четыре куклы, поющие в унисон.
– Ох, какая прекрасная идея, мистер Эш!
– Модели должны отражать некую идею, чтобы
заинтересовать покупателей и оправдывать затраты на изготовление. Однако это не
самое главное. Голоса должны звучать прекрасно, даже если кукол уронят на пол.
– Да, сэр… бросят на пол.
– И музеи в башнях. Мне нужен список лучших двадцати
пяти пентхаусов, выставленных на продажу в центральной части города, с ценами
продажи или сдачи внаем и со всеми необходимыми деталями. Я хочу устроить музей
в небе – так, чтобы люди могли выходить и на крытую стеклом галерею…
– А что будет там выставляться, сэр, – куклы?
– Куклы, соответствующие определенной тематике. Двум
тысячам художников-кукольников следует дать одно и то же задание. Пусть выразят
в трех объединенных между собой фигурах свои представления о человеческой
семье. Нет, пусть это будут четыре фигуры. Одна из них может быть детской. Да,
описания должны быть точными. Нужно, чтобы мне напомнили… Выбери наилучший
вариант.
– Да, сэр, я поняла это, да, – произнесла она,
изящным почерком заполняя свой блокнот.
– И по поводу поющих кукол… Каждому следует объяснить,
что в конечном итоге это будет целый хор. Ребенок или коллекционер мог бы
постепенно, за годы, собрать целый хор или группу – назови это как хочешь.
Понимаешь? Ты следишь за ходом моей мысли?
– Да, сэр…
– И я не желаю видеть никаких допотопных проектов. Все
должно быть сделано в электронном виде, на компьютере – словом, по последнему
слову техники. И там должно быть… Там должен быть применен какой-нибудь способ
соответствующего изменения в голосе, что послужило бы сигналом для ответа
другой куклы. Но это детали. Запиши все…
– Материалы, сэр? Фарфор?
– Нет, не фарфор. Ни в коем случае! Я не желаю, чтобы
они разбивались. Запомни, они никогда не должны разбиваться! Никогда.
– Простите, сэр.
– И я сам буду создавать их лица. Мне понадобятся
рисунки – все, какие есть. Я хочу видеть работы всех мастеров. Если еще жива та
старая женщина – кукольница в деревне, в Пиренеях, мне нужны и ее работы. И
Индия. Почему у нас нет кукол из Индии? Я уже не впервые задаю этот вопрос,
однако до сих пор не получил ответа. Напомни об этом вице-президентам и
менеджерам по маркетингу. Индия. Кто занимается изготовлением художественных
кукол в Индии? Думаю, мне самому следует отправиться туда. Да, пожалуй. Выбери
время для моей поездки туда. Я разыщу людей, изготавливающих кукол, если больше
ни у кого не хватает на это разума…
Снегопад снаружи все усиливался, ослепительно белые снежинки
пролетали мимо стекла.
Все остальное заполнила тьма. С улицы изредка доносились
слабые звуки – не то гудели трубы, не то снег падал на крышу, а может быть,
дышали стекло и сталь – словно живые. Казалось, все здание дышит, слегка
раскачиваясь на ветру, будто гигантское дерево в лесу.
Он все говорил и говорил, наблюдая, как энергично движется
маленькая рука, держащая шариковую ручку. О копиях монументов, о маленькой
пластиковой версии Шартрского Кафедрального собора, в который могли бы входить дети.
О важности соблюдения пропорций, масштаба. А что, если разбить здесь парк с
огромным кругом из камней?
– Да, и еще. Специальное поручение, которое ты должна
выполнить завтра, возможно послезавтра… Нет, позже. Ты сделаешь это. Ты должна
спуститься в мой музей…
– Да, сэр.
– Бру. Ты знакома с моей Бру, большой французской
куклой? Моей принцессой.
– С той Бру, сэр? Да, конечно. О, какая кукла!
– Бру; тридцать шесть дюймов в высоту; парик, туфли,
платье, комбинация и прочее… – все подлинное. Экспонат номер один.
– Да, сэр, я знаю.
– Ее должна упаковать ты сама, и никто другой, с
надлежащей помощью, и затем, соответственно, застраховать. И ты проследишь за
всем сама и отправишь… отправишь…
Но кому? Не сочтут ли слишком бесцеремонным такой дар еще не
родившемуся ребенку? Нет, посылку следует адресовать на имя Роуан Мэйфейр, не
так ли? Конечно, это правильно. Что же касается Майкла… Что-нибудь на память –
столь же драгоценное, но в его стиле, что-нибудь искусно вырезанное из дерева,
одну из очень, очень старых игрушек, фигурку рыцаря, например, сидящего на
лошади… Да, вот ту, с сохранившейся подлинной краской…
Впрочем, это неподходящий подарок… не для Майкла. Это должна
быть действительно ценная вещь, нечто столь же прекрасное, как Бру, и что-то
такое, что ему бы хотелось самому передать в руки Майкла.
Эш поднялся из-за стола, приказав Лесли оставаться на месте,
прошел через просторную гостиную и спустился вниз через холл в свою спальню.
Он положил эту вещь под кровать, что служило сигналом для
Реммика: вещь драгоценная и ее не следует трогать даже наиболее доверенным
слугам. Он встал на колени, нащупал ее рукой, а затем осторожно вытянул –
великолепную, сверкающую драгоценными камнями на переплете.
Воспоминания о мгновении, пережитом очень давно, вновь
ожили: боль, унижение, насмешки Ниниана, говорившего ему, какое ужасное
святотатство он совершил, изложив их историю священным стилем и на священном
языке.
