При желании он мог бы увидеть в темном оконном стекле
отражение Реммика – благопристойного мужчины с маленькими, ярко блестящими
синими глазами. Тот факт, что они были слишком близко поставлены, совершенно не
портил его внешность. Абсолютная невозмутимость лица и не сходившее с него
выражение искренней и беззаветной преданности хозяину были настолько
располагающими, что постепенно тот проникся любовью к Реммику.
В мире существует множество кукол с чересчур близко
поставленными глазами – особенно французских, изготовленных довольно давно
Жюмо, Шмиттом и Сыновьями, а также Юре и Пети и Демонтье, – с
лунообразными лицами, крошечными фарфоровыми носиками и маленькими ротиками,
похожими скорее на только что завязавшиеся бутоны или даже на следы пчелиных
укусов. Всем нравятся эти куклы. Ужаленные пчелами королевы.
Если вы любите кукол и изучаете их, то невольно проникаетесь
симпатией и к людям, ибо усматриваете в выражениях их тщательно вылепленных лиц
добродетели, видите, как в стремлении достичь совершенства при создании того
или иного типа продумана каждая составляющая их деталь. Иногда он часами бродил
по Манхэттену, внимательно вглядываясь в каждое лицо, чтобы вновь, в который
уже раз, убедиться: ни нос, ни ухо, ни единая морщинка на них не были
случайными.
– Она пьет чай, сэр, потому что совершенно продрогла в
пути.
– Разве мы не послали за ней машину, Реммик?
– Конечно послали, сэр, но тем не менее она замерзла.
На улице очень холодно, сэр.
– Но ведь в музее тепло. Вы проводили ее туда, не так
ли?
– Сэр, она направилась прямиком наверх. Она так
взволнована… Вы понимаете…
Он обернулся, одарив Реммика мимолетной слабой улыбкой (во
всяком случае, он надеялся, что это выглядело именно так), и отослал его едва
заметным жестом руки. Пройдя по выложенному каррарским мрамором полу в другой
конец комнаты, он открыл дверь, которая вела в соседний кабинет, и в
расположенном следом за кабинетом помещении с таким же, как и везде, сияющим
мраморным полом увидел молодую женщину, в одиночестве сидевшую за письменным
столом. Он мог отчетливо рассмотреть ее профиль и понял, что женщина чем-то
обеспокоена. Судя по всему, возникшее было у нее желание выпить чаю уже
пропало. От волнения она не знала, куда деть руки.
– Сэр, ваши волосы… Вы позволите? – Реммик
дотронулся до его плеча.
– Это необходимо?
– Да, сэр, безусловно.
Реммик вынул откуда-то маленькую мягкую щетку – такие обычно
носят с собой мужчины, не желающие допустить, чтобы их заподозрили в
пользовании одинаковыми с женщинами аксессуарами, – и быстро, энергично
прошелся ею по волосам хозяина, заметив при этом, что их давно следует
подстричь. Длинные пряди неровно и вызывающе дерзко лежали на воротнике.
Реммик отступил назад и, покачиваясь на каблуках, оценивающе
оглядел хозяина.
– Теперь вы выглядите великолепно, мистер Эш, –
проговорил он. – Даже несмотря на то, что волосы все же длинноваты.
Эш усмехнулся.
– Ты боишься, что я напугаю ее? – спросил он
беззлобно, едва ли не с нежностью в голосе поддразнивая слугу. – Ведь на
самом деле тебя совершенно не волнует ее мнение.
– Сэр, я забочусь о том, чтобы вы всегда выглядели
прекрасно, но делаю все только для вашей собственной пользы.
– Разумеется. Я в этом не сомневаюсь, – спокойно
ответил он. – Поэтому и люблю тебя.
Он направился к молодой женщине, намеренно не скрывая звука
шагов. Она медленно обернулась к нему, взглянула вверх и… Как и следовало
ожидать, вид его привел посетительницу в состояние шока.
А он тем временем протянул к ней руки.
Женщина поднялась и, сияя, взяла его руки в свои. Ее пожатие
было теплым и в то же время твердым. Она внимательно посмотрела на его ладони.
– Я удивил вас, мисс Пейджет? – спросил он, одаряя
ее самой любезной из своих улыбок. – Мои волосы были приведены в порядок
специально для встречи с вами. По вашему мнению, я выгляжу очень плохо?
– Мистер Эш, вы выглядите сказочно, – быстро
отозвалась она. У нее был твердый калифорнийский выговор. – Я не ожидала,
что… Я не ожидала, что вы такой высокий. Разумеется, все говорили, что вы…
– И как вам кажется, я действительно произвожу
впечатление доброго человека, мисс Пейджет? Ведь обо мне говорят и такое.
Он говорил медленно, стараясь отчетливо произносить каждое
слово: американцы часто не понимали его «британский акцент».
– О да, мистер Эш, – сказала она. – Очень
доброго. А ваши длинные волосы так красивы… И великолепно причесаны, мистер Эш.
Это было очень приятно и очень забавно. Он надеялся, что
Реммик слышит их разговор. Богатство понуждает многих воздерживаться от
критических высказываний по поводу поступков его обладателей. Напротив, во
внешности и стиле поведения своих более обеспеченных сограждан они стремятся
найти и отметить только хорошее. Это, однако, свидетельствует не о
подобострастии, а о более вдумчивом отношении к тем, кто рядом. По меньшей мере
иногда…
Женщина явно не лукавила – он с удовольствием прочел
искреннее восхищение в ее глазах. И дружески сжал на мгновение ее руки. Пока он
огибал письменный стол, посетительница, по-прежнему не спуская с него глаз,
снова села. Ее узкое лицо, несмотря на молодость, прорезали глубокие морщины,
фиалковые глаза отливали синевой. Она была по-своему привлекательна: пепельные
волосы, небрежность, даже неряшливость и в то же время удивительное изящество
во всем облике, элегантная, хотя и несколько помятая, старая одежда…
Да, не надо выбрасывать их – следует спасти их от пыльных
лавок старьевщиков, возродить к новой жизни с помощью всего лишь нескольких
стежков и утюга. Судьба фабричных вещей зависит от их долговечности и постоянно
меняющихся обстоятельств: жатый шелк под люминесцентными лампами, элегантные
лохмотья с пластиковыми пуговицами самых невообразимых цветов, чулки из столь
прочного нейлона, что из них можно плести веревки невиданной прочности, если
только люди не разорвали их в клочья, перед тем как выбросить в мусорные корзины.
Так много вещей можно сделать, так много способов и возможностей… Да, будь в
его распоряжении содержимое всех мусорных корзин Манхэттена, он с легкостью
сделал бы еще один миллиард – только лишь из того, что мог бы найти там.
– Я восхищаюсь вашей работой, мисс Пейджет, –
сказал он, – приятно наконец встретиться с вами лично.
Он указал жестом на письменный стол, заваленный большими
цветными фотографиями ее кукол.
