– Ха! Прикольно.
– Не то слово. Я сразу подумал: «Мне столько не прожить», но ума хватило промолчать. А она продолжила: «Спасибо вам огромнейшее! Дай вам Бог здоровья! Пусть у вас все получается!» Ну, и пошла себе потихоньку. У меня настроение так резко поднялось – будто крылья выросли. Даже подумал – может, знак какой сверху?
– И что – знак?
– Не знаю. Две сделки намечались на день, я к ним месяц готовился, и обе провалились. По вполне объективным причинам. Но от этого не легче. Так что добрые дела и старушки – это само собой. И награды в виде заключенных сделок за это ждать не следует.
– Может, в будущем?
А вот и подъезд к широкой лестнице школы. Олег посмотрел на часы.
– Разве что в самом далеком… У меня лучший в мире штурман! Мы не то, что не опоздали, мы приехали с запасом. У тебя еще целых одиннадцать минут.
– Нет, это у меня – самый лучший водитель в мире. Смешно. Тебе до офиса – пять минут пешком, а ты описываешь такой круг из-за меня.
– Да ты что! Мне же в радость. Иногда мне кажется, что салон автомобиля – единственное место, где мы с тобой разговариваем.
– Ну да. И то два через два посменно с мамой. Бассейн, бассейн…
– Колокольчик, – он приложил руку к сердцу. – Я если поплаваю с утра, у меня на весь день появляются и не проходят хорошее настроение и заряд бодрости. А нет – так хожу квелый, и все время хочется спать.
– Конечно, конечно. Сегодня вечером опять не увидимся?
– Увидимся. Я же приеду за мамой.
– Ага. И вы сразу умчитесь.
– Ну… У нас же мероприятие… Я тебя спрашивал – останешься ты дома, или поедешь тусоваться к бабушке…
– Мероприятие, да. Корпоратив. У бабушки та еще тусовка, спасибо. В интернете посижу.
– Лучше книжку почитай.
– Папа!
– Ладно, целуемся, беги.
Дочка чмокнула его в подставленную щеку, вышла, открыла заднюю дверь, взяла с сиденья рюкзак, крикнула «Пока!» и побежала вверх по ступенькам.
Отец вздохнул, пропустил мимо грузовичок, тронулся, объехал школу кругом и поехал назад.
II
На подземной парковке бизнес-центра, поставив свой «мерседес» на выделенное ему место рядом с выпендрежным «порше» коллеги Сумуновского, у лифта встретил давно ожидаемого из командировки Пашку. Пожали друг другу руки, приобнялись.
– Сволочь, ты еще на прошлой неделе обещал прилететь! – возмущенно сказал Олег.
– Ай, – отмахнулся Ширко, – убалтывал-убалтывал, убалтывал-убалтывал…
– Результат – есть?
Вошли в распахнувший дверь лифт, Павел скосил глаза на незаметную постороннему видеокамеру, и вместо устного ответа поднял вверх большой палец.
Товарищ кивнул, но не выдержал и хлопнул Ширко по плечу.
– Больно! – крикнул тот и потер якобы ушибленное место. – Качок хренов.
– Алкаш.
– Спортсмен безмозглый.
– Пьяница безмозглый.
– Слушай! – Пашка скорчил мину. – Сегодня же – юбилей! Вот я прибыл, так прибыл, с корабля на бал!
– Ты что, – удивился Олег, – прямо из аэропорта, что ли?
– Рехнулся? Вчера в десять вечера самолет сел.
– Ну и позвонил бы.
– Нет, – покачал друг головой. – Я напился в зюзю. Сегодня встал в полшестого, литр кефира, поллитра куриного бульону, кофе, контрастный душ, парилка…
– Да, – ткнул в него пальцем коллега. – У тебя ведь в квартире баня.
– Не баня, а маленькая сауна.
– Выглядишь свежо.
– Да. Но если бы ты знал, как хочется пива…
Легкий звон оповестил о прибытии на нужный этаж. Едва они шагнули в зал, как к друзьям подбежала секретарь Олега по имени-отчеству Любовь Леонидовна, она же «Эл-Эл», она же «Любовь-Морковь» с округлившимися от ужаса глазами и громким шепотом запричитала:
– Олег Иванович, Олег Иванович, у нас тут такое, такое, такое…
– Любаша, глубоко вдохни и начни заново.
– Сергей Сергеевич Машу увольняет! Два года беспрерывного труда! Ежедневная подготовка документов, отчеты, составление графиков, визы, все безупречно, а какой специалист, а тут из-за чашки кофе, ну это же… Это же…
– Я сначала в кабинет свой пройду, о, кей?
– Ой, извините, но он так кричит! Он же кричит! Я ведь…
Олег бесцеремонно отодвинул сконфуженную даму плечом и направился к себе. Перед его кабинетом, за столом Любы, сидела Маша и сдавленно рыдала. На поверхности стола были разбросаны бумажные салфетки, которые она доставала из стоящей перед ней коробки, аккуратно складывала втрое-вчтетверо и получившимся уголком промокала веки, очень осторожно, чтобы не размазать тушь. Выглядела она, как секретарша – мечта десятиклассника, или секретарша – новая роль известной порноактрисы: черный приталенный пиджак, юбка, не достающая до колен, глубокое декольте, очки в черной роговой оправе, пухлые губы и фигура под названием «сейчас лопнет через грудь или зад». Любаша в своем предпенсионном возрасте являлась полной противоположностью, но они дружили – немудрено, что старшая бросилась искать покровительства для младшей.
– Мария Алексеевна, – строго произнес Олег. – Вы не на своем месте.
– Угу, – пробормотала та, поднялась и ушла, вероятно, в дамскую комнату.
– Я потом зайду, – крикнул из коридора Пашка.
– Хорошо! – крикнул Олег в ответ, прошел к себе, кинул портфель на стоявший у стены кожаный диван, включил компьютер, ввел пароль и направился к начальнику управления корпоративных финансов Сергею Сергеевичу Безуглову.
– Здоров, Серый! – сказал он, перешагнув порог.
– Ты представляешь, – оторвался тот от монитора и посмотрел на вошедшего. Лицо его пламенело от злости. – Приносит, сука, мне, кофе, я выпиваю, а на дне – лимонная косточка. То есть: мало того, что для чаю – одни чашки, блин, а для кофе – другие, блин, так кто-то там выдул из моей личной чашки чай, а она, сука, даже не помыла! Не помыла! Взяла, не глядя, и поставила под кофеварку! Ну это же… Это же…
– Безразличие, – подсказал гость хотевшему грязно выругаться хозяину кабинета.
– Ну! И что я теперь должен делать?
– Тебе не «теперь» надо «делать», а «раньше» «думать». Помощницу нужно брать такую, как мою Любовь Леонидовну, которая делопроизводством еще в советское время занималась, а не самую юную из пришедших на собеседование кандидаток с округлыми формами и торчащими сиськами. Успел к ней под юбку залезть?
– Ну… Это…
– Так скажи спасибо, что это только косточка, а не мышьяк или цианистый калий. Ну, или полоний, а то мышьяк – не тренд.
