Ну и — пошел откат. В театре сменилась публика… Вместо революционных санкюлотов зрительные залы теперь заполняли те самые мускадены: ну, которые даже картавили специально — только бы букву «эр» не выговаривать… И ходили они в «Теат' ‘Эволюции» исключительно, чтобы освистывать этих бывших революционеров. И требовать от них играть пьесы про благородных дворян, королей и священников, а также обязательно про отвратительных и мерзких кровавых террористов — каковым словом, напомню, тогда называли именно якобинцев, получающих в финале по заслугам. Ну а для пущей демонстрации того, кто теперь в доме хозяин, новообразовавшаяся «золотая молодежь» заставляла актеров персонально проявлять патриотизм к новой эпохе. Например, во время спектакля от кого-нибудь требовали исполнить не так давно появившуюся «антимарсельезу» — песню «Пробуждение народа». Даже Тальма этого не избежал. Но ему еще повезло: он просто прочел ее как стихи, стоя у рампы. Да еще сумел сымпровизировать краткую речь, совершенно успокоившую разошедшихся патриотов. После чего продолжил представление. Не такому известному и не столь талантливому актеру Фузилю пришлось петь ее, стоя на коленях… По причине того, что в якобинские времена Фузиль был не просто артистом, но и деятельным функционером якобинского Конвента. И отличился в подавлении Лионского восстания — так что, пожалуй, он тоже еще легко отделался: лишь выкриками из зала: «Долой убийцу! К черту палача!» А вот вторую по величине после Тальма звезду театра — Дюгазона — едва не закололи прямо на сцене, когда он отказался петь «Пробуждение…» Бывший одно время адъютантом Сантерра — командующего парижской Национальной гвардией (ничего так, да? Вообще парижские актеры очень даже проявили себя во время революции. Не только в Париже лицедействовали — они и на фронт с выступлениями ездили, добровольцами на войну уходили. И политиками были известными — ну вот Колло д'Эрбуа, например, усмиритель Лиона. Так что палец им в рот лучше было не класть… Тот же Тальма, имея жуткую близорукость, еще в самом начале революции стрелялся на дуэли со своим политическим противником…) — и отнюдь не робкого десятка, Дюгазон швырнул в зал парик на крики зрителей. После чего несколько из них с обнаженными шпагами кинулись на сцену, и только вмешательство других актеров предотвратило кровопролитие…
И так практически на всех представлениях — и чем дальше, тем хуже.
Правда, объективности ради стоит отметить, что мускадены были не шибко оригинальны… Ибо точно тем же самым на протяжении нескольких лет перед ними в парижских театрах занимались санкюлоты. Когда требовали играть революционные пьесы. Ну, вот так вот… История, как известно, довольно часто ходит кругами. Набредая на свои же собственные следы…
3
Короче — у актеров Театра Революции возникла немалая проблема…
Им надо было как-то оправдаться перед новой публикой, чтобы банально не прогореть. Да и с властью подружиться тоже. Чтобы иметь крышу от наездов новых патриотов. Прогнуться, в общем…
Вот они и искали способы. Для чего, собственно, тоже и собрались в этот раз… И не Наполеону было их за это осуждать. Ибо сам он после термидора весьма решительно заклеймил Робеспьера в официальном письме — именно с целью отмежеваться. Не помогло вот только. Все равно посадили… Знакомое дело, да…
Причем направлений было два. Во-первых, сменить репертуар на более подходящий. С чем, как ни странно, получились нехилые трудности. Поскольку играть то, от чего они ушли из Королевского театра, им было профессионально невмоготу. А чего-то, что подходило бы к их стилю игры, никто из авторов новой, термидорианской, волны предложить не мог, потому что не умел. Поэтому то, что они сейчас ставили, — по местным меркам не такие уж и плохие вещи — выходило у них ни то ни се и хороших сборов не давало… Во-вторых же… Во-вторых, можно было прогибаться перед новыми хозяевами жизни персонально. И как раз по такому поводу они в этот раз и собрались. Ажно сам господин Тальен устраивал костюмированный бал с элементами театральной постановки для развлечения гостей. Вот туда немалая часть труппы и намылилась. Какие-то сцены из рыцарских времен — Тристан, Изольда, Роланд и тому подобное… Декорации. Костюмы. Роли… И как так получилось — ну это я уже потом сообразил, что с голодухи не рассчитал, сколько я выпить могу, сам не пойму, но встрял я в это обсуждение… Тальма, собака, втравил!.. Я помню, хоть был и пьяный! В общем, как известно: слово за слово, чем-то там по столу… Я и опомниться не успел, как оказалось, что я им обещаю к этим сценкам написать балладу! Из рыцарских времен! Правда, за приличные деньги, к чести господ актеров сказать… Мне бы отказаться! Но пьяному — море по колено! Да еще артистки тут же визжат, умоляют… Уж не знаю, чего им так разохотилось, но насели они все на меня крепко. Даже прима… Все-таки, думаю, здесь без Тальма не обошлось. Гада такого!.. Он ведь знал, что Наполеон пописывает… Согласился, дурак! Вот, теперь корячусь…
Но едва лишь прислушаться — камень звучит… Не, не подходит… Но лишь только замри — камень заговорит?.. Ну, тут есть что-то… бу-бу-бу… бу-бу-бу…
Заодно мелодию подбираю. Я, правда, только незабвенных три блатных аккорда знаю, но хоть общее представление задать… Добрые артисты мне даже и гитару дали. Шестиструнку испанскую… Вот. Сижу. Бренчу… Жюно коситься уже стал на такое странное поведение который день: Пришлось соврать, что слово дал в горячности… Хотя, в общем, чистая правда — пообещал же! Уж лучше бы я им пообещал колесо от троллейбуса… Блин… Ну и — гонорар, чего уж там…
А если просто: но прислушайся — камень заговорит! Бу-бу-бу — бу-бу — бу-бу — бу-бу-бу!.. Гм…
Только время зря трачу, черт…
А что делать? Я же установил уже, что заработать тут не удастся. А это хоть шерсти клок… Денег-то опять нет. И даже за сие творение еще не скоро будут, если будут вообще… Придется, видимо, пистолеты продать. А то ко всему в придачу — холодрыга! Никак не способствует творческому процессу… Или лучше продать часы? Они дороже будут… Хотя нет — жалко! Да и на что мне пистолеты? От грабителей защищаться? Так кому на фиг нужен нищий оборванец… А часы все же имидж позволяют создать. Типа человек приличный… Ага… Совсем, бляха муха, издержался, император недоделанный…
Ну в самом деле — чем мне заняться-то можно? Спекуляцией?
Ну, биржа — или то, что ее заменяет, в Пале-Рояль, — смешно, кстати: в точности в том же здании, где и Театр Революции — работает вовсю. Только шум стоит. Покупают и продают. Следят за курсом валют и котировками. Ворочают гигантскими по нынешним меркам капиталами… Только кто меня туда пустит? Да я и сам туда не полезу — не финансист я… Можно, конечно, и тут чего-нибудь придумать. В духе Остапа Бендера. Насчет трехсот, с чем-то сравнительно честных способов отнятия у населения денежных знаков… Хотя бы объявить себя гроссмейстером и учинить сеанс одновременной игры в городки… Или материализации духов и раздачи слонов — как доктор Месмер… Да, точно: спиритизмом можно заниматься — дух Наполеона вызывать из бездны!.. Бу-га-га! Вот будет прикол, если явится!.. Уржаться можно… Вот только закавыка в том, что все эти способы — типа «срубил — и беги!» А оно мне надо?
Нет, знаю я и посерьезней кое-что… Та же финансовая пирамида. Или мультилевел… Самые простые формы, конечно, но здесь и это пойдет… И очень даже неплохо может выйти… Если в полицию не попаду. И — опять же — для этого надо хоть какой-то стартовый капитал. Или — с год бегать как наскипидаренному, раскручивать проект. Чтоб работал по-настоящему… А у меня есть этот год? То-то…
