– Беги, заводи машину, я с ними тут немного "поиграю"! – крикнул отец. – Жди меня!
Татьяна кивнула, выпрыгнула в коридорчик и побежала прямо в коньках к выходу. За ней выскочила из своей будочки полная женщина, выдававшая коньки и с криком: "Верните инвентарь!", побежала за ней. Но Татьяне некогда было расшнуровывать ботинки – ее преследовали бандиты, поэтому она не остановилась. Женщина догнала Татьяну, схватила за руку и сильно дернула. Тане ничего не оставалось делать, как развернуться и врезать ей прямо в нос своим маленьким кулачком. Женщина тут же отпустила ее руку, завертелась, как юла и упала на пол.
Таня выскочила на улицу и прямо в коньках помчалась туда, где оставила машину. В это время бандиты, оставшись без бригадира, который никак не мог подняться с льда, растерялись. Татьяна улизнула прямо у них из-под носа, но остался Краб. Они все кинулись за ним. Краб играл в Заполярье в хоккей со своей командой два раза в неделю по два часа. Ни щитков, ни хоккейных касок у морпехов не было из-за недостатка финансирования, даже клюшки порой делали сами, оттого их игра напоминала не хоккей в чистом виде, а американский футбол на коньках. Но такая жесткая игра была хорошей практикой для бойцов морской пехоты, которым приходилось сражаться в любых условиях – сам Краб придумал такую тренировку, чтобы вырабатывать у пехотинцев чувство равновесия и скорость. И вот самому и пришлось испытать это все на практике.
Краб краем глаза заметил, что Татьяне удалось выскользнуть, оглянулся и увидел, что все пятеро Роминых бандюков мчатся за ним стаей. Он набирал скорость, а бандиты старались не отставать. Достигнув бортика, он резко остановился и развернувшись ушел в сторону. Преследователи, не ожидавшие от него такого маневра попали впросак – гамадрил, возглавляющий погоню успел остановиться, зато следующий за ним бандит не затормозил, ходу врезался в него и они оба растянулись на льду. Попадали как попало и все остальные бандюки. Но наиболее сильно повредился самый рослый из Роминых бойцов.
Он запнулся о чью-то ногу, полетел кувырком и ударился головой о бортик катка так, что послышался хруст досок ограждения. Вероятно, были сломаны не только доски, потому что раздался рев боли, который заглушил даже музыку, играющую на катке. Бандит схватился за плечо и стал крутиться на льду, суча ногами, облаченными в ботинки сорок пятого размера и коньками похожими на полозья саней. Еще одного Краб вывел из строя – осталось четверо. Они были разозленными, если не сказать разъяренными. Краб остановился неподалеку, подождал когда все поднимутся на ноги и встал, как вратарь в воротах, готовый поймать шайбу. Он улыбался и эта веселая улыбка Краба взбесила бандитов.
Гамадрил и тот браток, что его сбил – ударились очень сильно, поэтому вставали медленно, но еще двое, которые ехали позади, вскочили быстро и бросились на Краба. У них хватило ума атаковать его с двух сторон. Краб стоял до последнего, а когда они приблизились, поймал одного и бросил под ноги второму. Конек второго врезался упавшему бандиту под ребра, вспорол одежду и кожу. На лед хлынула кровь, а этот второй запнулся и летел прямо на Краба. Отец Татьяны поймал его на кулак сбоку, хорошим боксерским апперкотом, изменив направление его движения. Бандит рухнул на лед, проехал метра три вращающейся "звездой" плашмя и замер без движения. На оставшихся двоих Краб напал уже сам и они позорно побежали от него – заскользили по льду, суетливо и от этого не слишком быстро.
Они видели как Краб расправился с их братанами, им не хотелось остаться инвалидами, но уйти им все-таки не удалось. Отец Тани срубил сначала одного, а потом второго подножкой и решил, что и ему пора сматывать удочки. Но в это время на него налетел очнувшийся Рома, вооруженный невесть откуда взявшейся клюшкой. Краб едва успел присесть, иначе бы удар пришелся ему как раз по зубам – а так древко только скользнуло над головой, брызнув ветром по волосам Краба. Рома закрутился, не удержал равновесия и свалился брюхом на лед. Краб подъехал к нему, выхватил клюшку и напоследок врезал ею бригадиру хорошенько по горбу. Тот завыл от боли, перевернулся и стал корчиться, громко матерясь.
Краб посчитал битву выигранной, помчался к краю поля, пробежал по коридору, рухнул на скамейку и быстро расшнуровал и скинул ботинки. Но женщина с разбитым носом отказалась выдавать ему его обувь, сославшись на то, что его "подружка" убежала в коньках. Из двери появились два рослых молодца – по виду охрана катка и женщина стала истошно вопить: "Держи его!". Молодцы кинулись на Краба, он хотел было сначала объясниться, но понял, что потратит на это слишком много времени, а его-то как раз и не было – бандиты на льду уже стали приходить в себя и подниматься с намерением продолжать преследование. Молодцы, видимо упорно занимались единоборствами, но пика формы еще не достигли. Поэтому когда они один за другим без чувств повалились на пол от точных ударов Краба, женщина с разбитым носом, выдающая коньки замолкла, словно ее выключили.
– Мы вам ваши коньки вернем, – пообещал Краб, – вы мне мою и дочкину обувь отдайте.
Женщина спорить не стала, моментально выставила на стойку сапожки Татьяны и ботинки Краба. Он переобулся и выскочил на улицу. Татьяна уже ждала его у входа, сидя за рулем заведенного "Лексуса". Краб прыгнул в машину на заднее сидение и сразу же за ним выскочил Роман с перекошенным лицом, а за ним гамадрил – они оказались самыми выносливыми и стойкими в отношении поврежденных конечностей. Татьяна не стала ждать, когда бандиты кинутся к "Лексусу", нажала на газ и рванула вперед.
– Коньки-то хоть сняла? – спросил Краб, обернувшись назад. – Или прямо коньками на педали жмешь?
– Все шутишь? – отозвалась Татьяна. – А я тут вся на нервах, думаю, а вдруг они там тебя убивают?
– Коньки надо будет вернуть, – сказал Краб, – я пообещал. Не потеряла?
Татьяна кивнула на переднее сидение и Краб увидел там снятые коньки. Еще он увидел, что Рома, гамадрил и еще двое бандитов уселись в серебристый "БМВ" и поехали за ними. А двое из их "бригады", вероятно, так и не смогли подняться. Татьяна сказала, что коньки она не потеряла, а вот за сапожками надо будет вернуться. На это Краб ей ответил, что сапоги Тани ему отдали под честное слово. Бандитский "БМВ" мчался за ними на всех парах, Татьяне пришлось нарушать правила и проскакивать на красный свет светофора, но Рома с бригадой не отставал.
– Погоняться хотите? – спросила Татьяна, глядя в зеркало заднего вида. – Погоняемся!
Она до упора нажала на газ, выскочила на встречку и понеслась в направлении МКАДа. Бандиты тоже поддали газу – шли, не отрываясь. Татьяна вела уверенно, делала финты, неожиданно поворачивая в проулки, но "БМВ" подсел на хвост плотно и отставать не хотел. Таким образом они выскочили на проспект Мира и погнали по прямой, нарушая все мыслимые и немыслимые правила движения. Видимо, бандиты понимали, что гонка может продолжаться бесконечно – пока у кого-то не кончится бензин, поэтому Краб увидел, что из окошка высунулся сам Роман с укороченным автоматом Калашникова, который, скорее всего, был припрятан где-то в машине и дал короткий залп по "Лексусу". Пули попали в автомобиль, разбили правый задний фонарь, который со звоном рассыпался по дороге.
