В это время Краб локтем ударил прямо в нос тому, что был с дубиной, потом сделал захват и бросил его через себя с грохотом, не страхуя прямо на паркет. Парни были серьезными и сдаваться не хотели. Тот, что получил по спине, все-таки нашел в себе мужество встать и снова броситься в атаку. Краб еще не успел приготовиться к обороне, едва закончив биться со вторым, поэтому крепыш схватил его, прижал к стене и несколько раз ударил всем телом посредством рывка о стену. Краб размахнулся свободными руками и ладонями врезал с двух сторон по оттопыренным ушам.
Крепышу от удара показалось, что его засунули в колонку во время выступления рок-группы, он сразу же отпустил свой захват, а Краб отбил его руки и ударом ноги под колено сначала осадил противника, а потом схватив его за голову нанес несколько ударов коленом ему в лицо. Крепыш сник и поплыл, завалился на бок, оросив паркет Бальгана своей кровью. В это время, шатаясь, стал подниматься второй боец, которого Краб бросил без страховки.
Очевидно правая рука его была повреждена, потому что висела плетью вдоль корпуса, но все же боевой дух крепыша не был еще сломлен и он кинулся в драку с одной левой и ногами. Удар ногой под названием маваси из карате был настолько хорошо известен Крабу и столькими способами блокировался, что Краб на долю секунды растерялся, решая какой же все-таки прием ему будет лучше применить. В результате, он перехватил его ногу, приподнял весь корпус и бросил еще раз, в полете поймав голову противника на футбольный пинок. С крепышами было покончено, Краб обернулся и увидел, что Бальган целиться в него из пистолета, а руки его сильно дрожат.
– Стойте на месте!!! – не слишком уверенно приказал Бальган. – А-то застрелю!!!
Краб шагнул к Бальгану, тот зажмурился и вытянул пистолет вперед.
– Стреляй, чего же ты ждешь? – спросил Краб. – Татьяну угробил, теперь давай и меня!
– Это не я!!! – опять заверещал продюсер. – Я не при чем!!! Татьяна это моя гордость, мой лучший проект, с ней я мечтал покорить запад, заработать огромные деньги! Мне меньше всех нужна ее смерть! Я сам хотел ее искать!
Краб резким движением руки отобрал у Бальгана оружие. Тот сник и рухнул на пол. Краб схватил его за шиворот, вытащил на середину комнаты и бросил в кресло, прицелившись из его же пистолета ему прямо в лоб.
– Я не виноват в похищении Татьяны!!! – заверещал продюсер. – Я не при чем!!!
– А кто при чем? – спросил разозленный не на шутку отец певицы. – Кто – скажи мне?
– Откуда я знаю??? – ответил Бальган, потирая раскрасневшееся ухо. – Я сам хотел бы это знать! Наверное, Дольская мстит Татьяне!
– А может быть, твоя "зайка" организовала похищение? – спросил Краб.
– Она не при чем, – ответил продюсер, чуть не плача, – я точно знаю что она не причем!
– А если я у нее сам спрошу? – напирал Краб, тыча пистолетом в лицо Бальгана.
– Не надо, – испугался продюсер, – она же в положении! Она беременна, ей нельзя волноваться, иначе возможен выкидыш! Я клянусь, что моя Таня не при чем… она не виновата в похищении… у нее погиб брат… больше некому за нее заступиться… она не при чем…
– Какой брат? – не понял Краб. – О ком ты говоришь? Какая Таня?
– Мою "зайку" тоже зовут Таня, как и нашу Татьяну, – ответил Бальган, – что тут непонятного, они тезки? И я клянусь, что моя Татьяна, она совсем не при чем.
– Так твою любовницу тоже зовут Таней? – переспросил он. – А почему ты зовешь ее все время зайкой?
– Для конспирации, – ответил продюсер.
Краб отпустил продюсера и, кивнув на крепышей, которые понемногу приходили в себя, спросил:
– А это что за двое из ларца, одинаковых с лица?
– Это мои телохранители, – пояснил Бальган, – вокруг такое творится, вся эта стрельба, мне стало страшно и я их нанял, чтобы они меня охраняли.
– В тебя ни разу еще никто не стрелял, – напомнил Краб, – стреляли пока только в Татьяну. Да и не сильно твои телохранители тебе сегодня помогли.
Продюсер сник, его крепыши поднялись с пола и, увидев своего шефа в неприглядном положении с пистолетом возле лба, растерялись. Краб засунул оружие за пояс и присел на диван, который стоял рядом с креслом, на котором сидел Бальган. Крепыши переминались с ноги на ногу.
– Идите пока на кухню, – приказал телохранителям продюсер, не глядя на них, – приложите к своим синякам лед из холодильника. Мы тут поговорим.
Крепыши сконфуженно вышли на кухню и закрыли за собой дверь. Краб молчал, Бальган сопел. После минут пяти молчания, продюсер поднял глаза и выпалил:
– Это Дольская, теперь я точно уверен, что это Дольская! Больше никому не нужна смерть Татьяны! Милена Татьяну ненавидит, это она все затеяла, я теперь уверен! Нужно немедленно ехать к ней! Я помогу вам проникнуть на ее виллу, я знаю как это сделать!
– Ладно, – согласился Краб, – я надеюсь, ты не будешь против, если я пока оставлю у себя твой пистолет.
Бальган торопливо согласился – выбора у него не было.
* * *
Трехэтажная вилла Милены Дольской была расположена по Рублевскому шоссе, метрах в трехстах от него, была обнесена высоким кирпичным забором и даже не все соседи в этом посёлке знали, что в их районе обитает известнейшая певица. По верху забора была протянута колючая проволока, а въезд во двор перекрывали прочные ворота над которыми были установлены камеры наблюдения.
Впрочем такие камеры были установлены по всему периметру забора с возможностью вращения на триста шестьдесят градусов и наблюдения при полной темноте. Все это Бальган рассказал Крабу, пока они еще ехали по Москве, направляясь на Рублевку. Отец Татьяны удивился таким мерам предосторожности, а продюсер пояснил, что прячется за высоким забором с камерами и взводом охраны Милена от назойливых поклонников и папарацци. Краб напомнил, что ранее продюсер говорил, что не все в посёлке даже знают, что рядом с ними проживает поп-дива, на что Бальган пожал плечами и ответил:
– Что поделаешь, у нее паранойя…
Под покровом ночи "Мерседес" Бальгана с выключенными фарами, за рулем которого сидел самолично продюсер подъехал с тыльной стороны виллы поп-дивы. Рядом с Бальганом сидел на переднем сидении Краб, а позади примостились избитые и заклеенные пластырями крепыши – телохранители продюсера.
– Знал бы, что вы мне сегодня еще пригодитесь, так потише бы вас бил, – сказал Краб, оглянувшись на них, – как настроение?
– Нормально, – буркнули они, хотя им было очень обидно, что их бывших сержантов разведроты легко отлупил какой-то дядя, как будто они были не воинами-гвардейцами, а какими-нибудь очкариками – студентами мехмата.
Продюсер пояснил Крабу, что в этом месте, где они остановились для видеокамер "мертвая зона" шириной метра три. Это еще когда только устанавливали видеонаблюдение, фирма-установщик схалтурила. Бальган тогда еще работал с Дольской и сам занимался руководством его установки. Сначала хотели переделать, да потом пошли гастроли в Штаты, потом запись нового альбома и эта проблема как-то подзабылась, тем более, что о ней папарацци не знали, а Милене эта "мертвая зона" очень впоследствии пригодилась, когда она жила с мужем-чеченцем и принимала в его отсутствие у себя в объятиях молодого пронырливого пародиста и прочих пылких воздыхателей. Краб из краткой инструкции по преодолению препятствий понял, что сегодня роль "любовника", лазящего через забор предстоит сыграть ему и сказал Бальгану, что пойдут на виллу к Милене Дольской через забор они вдвоем.
