— Викуля, я прошу тебя, не делай из меня монстра, я бизнесмен, а не Аль Капоне, — сказал Хорьковский, увидев в её глазах недоверие. — Увидишь ты еще своего Спичкина на голубом экране. Кстати, он признался мне, что за ним охотится милиция по подозрению в убийстве жены.
— Ты и твои молодчики его так сильно избили, что я удивляюсь, что он еще тебе не признался, что он сам и есть убитая им жена, — сказал Виктория.
Хорьковский хохотнул — его жена всегда отличалась чувством юмора и вроде бы стала отходить от ссоры, поэтому он предложил:
— Давай с тобой вместе поужинаем сегодня где захочешь, в лучшем ресторане Москвы. А хочешь, поедем в ювелирный магазин антикварный, ты выберешь себе бриллиант. Что хочешь? Не хочешь прогуляться на Таити?
Вика в ответ на предложения магната шумно вздохнула, показав ему, что уже ничего не хочет — ужинать в ресторанах ей надоело до чёртиков, всё одно и то же — скучно. Бриллиантов у неё был уже полный ящик, а сознаться мужу в том, что она хочет сейчас только того, чтобы сильный жеребец Владик овладел ею прямо на супружеском ложе магната, она не могла.
И всё-таки в результате семейного спора получилось так, что она вроде как и права осталась. Вика села на кровати, обняла мужа за шею и спросила его:
— А давай прыгнем с тобой вместе с парашютом с Эйфелевой башни…
— Это еще зачем? — не понял магнат очередного каприза супруги.
— Просто… — ответила Вика. — Хочется…
Хорьковский не знал что и ответить на это сумасбродное предложение, понятно было, что женушка уже с жиру бесится и в этот момент в дверь спальни супруги тревожно постучали. Магнат всегда предпочитал делам семейным дела своей корпорации, поэтому сразу же поднялся с кровати и направился к двери. Он открыл дверь спальни и увидел встревоженное лицо своего личного секретаря — человека большого ума и обладателя редкого интеллектуального коэффициента в сто шестьдесят баллов и Оксфордского образования по фамилии Громберг, глаза которого испуганно бегали туда-сюда.
Поняв, что случилось что-то нехорошее, Хорьковский подтолкнул секретаря к своему кабинету, затолкал внутрь и спросил, нахмурив брови:
— Ну, что???
— Ваших телохранителей, которые повезли этого парня… как вы сказали на место… их убили, — волнуясь сообщил Громберг, — только что нам сообщили из милиции, что обоих застрелили возле «Мерседеса». Наповал. Обоих.
— Кто? — только и выдавил из себя изумленный магнат.
Давненько никто не отстреливал его людей, лет уже пять или шесть. Теперь все вопросы решались в суде — и на тебе вдруг ни с того, ни с сего. Хорьковский был поражен словно громом.
— Никто ничего толком не видел, — ответил на его вопрос Громберг, — там пара свидетелей нашлась, они сказали, что вроде как был какой-то грузовой фургон, который выехал на красный свет и чуть не столкнулся с вашим «Мерседесом». Потом с водителем фургона и еще с одним из фургона у наших возникла драка, а потом вылез еще один и застрелил наших ребят.
— А «Мерседес»? — спросил магнат.
— «Мерседес» бросили и уехали, — ответил Громберг, — значит не машина им была нужна…
— А этот, телеведущий, который был в багажнике? — спросил магнат. — Он где?
— Про него ничего милиция не сообщила, — ответил Громберг, — наверное ребята уже успели его выкинуть.
Хорьковский вздохнул с облегчением. Этот Спичкин типичный хлюпик — если бы попал в руки ментам в багажнике связанный сразу же рассказал бы, что магнат хотел его убить. И хотя Хорьковский мог купить и милицию, и суд, но и у его недоброжелателей, завистников и конкурентов тоже свои менты есть — поймают вроде бы на мелочи какой-нибудь, потом начнут тащить и вытянут что не надо, чтобы магната засадить далеко и надолго. Так что хорошо это, что в его личной машине не нашли человека со связанными руками и мешком на голове.
Хорьковский, который был уверен, что в жизни ничего не происходит просто случайно и без повода — задумался. Если бы какие залетные гастролеры хотели «Мерседес» угнать, то угнали бы, но нет — охрану побили, а автомобиль бросили. Значит, вывод какой? А вывод простой — наезд этот был неудавшимся покушением на него самого!!! Поехали ведь телохранители на его личной машине, других под рукой не оказалось, стекла у неё тонированные, в салоне не видно кто едет. Может быть, враги заказали Хорьковского убить, киллеры преградили дорогу, уничтожили телохранителей, а в «Мерсе»-то клиента не оказалось!!! Они и бежали.
Легкий озноб пробежал по телу магната, он стал перебирать всех кому выгодна его смерть, таких набралось по самым приблизительным подсчетам человек сто, но почему-то ему почудилось на почве свежей ссоры, что это покушение затеяла именно его жена Виктория. И причина была у неё очень веская убрать мужа. Увлеклась Владиком, она решила мужа ликвидировать, чтобы выйти замуж за молодого любовника с большим пипином и вместе с ним тратить денежки, которые потом и кровью заработал Хорьковский, швыряясь купюрами в дорогих ресторанах Парижа и барах на Гавайях.
— Сука! — прошептал он сквозь зубы.
— Кто? — подобострастно переспросил Громберг.
— Ты!!! — зло бросил ему в лицо Хорьковский.
Секретарь побледнел и стал кивать — он согласен был быть хоть сукой, хоть кобелем, лишь бы не лишиться своей хорошо оплачиваемой работы. Магнат прошел за свой стол, уселся в кресло и сказал:
— Даю тебе сутки! Чтобы через двадцать четыре часа те люди, которые убили моих ребят были найдены и доставлены ко мне сюда!
— Но как… — попытался вякнуть Громберг, но тут же под суровым взглядом Хорьковского заткнулся.
— Мне они нужны живыми, понял? — продолжил магнат. — Чтобы я смог их допросить с пристрастием. И еще пусть разыщут этого клоуна Матвея Спичкина. Может быть, он чего-то знает об этой стрельбе. Понял?
— Yes, — ответил Громберг.
— Что ты мне тут «ескаешь», — нахмурил брови магнат, — ты не в Оксфорде уже, а в России, вот и говори по-русски.
— Я хотел сказать ес-тественно, — поправился Громберг.
— Вот-то же, — кивнул магнат и продолжил, — самое важное: поставьте «жучка» на телефон к певице Татьяне и вычислите любыми способами мне её родственника по имени Владик, он работает в каком-то стриптиз-клубе. Найдете его и привезите ко мне. Ясно?
— Так точно, — по-военному ответил Громберг, он все указания запоминал на память.
— Тогда выполнять, — приказал магнат.
И тут мобильный телефон у секретаря в кармане зазвонил, но он не посмел к нему прикоснуться. Хорьковский одними веками разрешил ему ответить. Секретарь вытащил телефон, взглянул на его дисплей и доложил хозяину:
— Это как раз из милиции звонят по поводу этого нападения…
Магнат едва заметно кивнул головой, Громберг ответил на звонок, выслушал что ему сказали, поблагодарил за информацию, отключился и доложил:
