— У него хрупкое здоровье. Настоящий слабак, — сказала Акеми.
— Он разве не работает в саду? — спросила я осторожно.
— Эта работа несложная! — фыркнула Акеми. — Он говорит, что берется за любую работу в храме, чтобы понять, через что проходят монахи. Так он сказал моему отцу, но я думаю, ему просто лень. Он ищет способы находиться снаружи и болтать с прохожими, хотя на самом деле должен вести себя более замкнуто.
Это было похоже на Ваджина, которого я знала: он не оставил бы меня в покое. Произнося речь перед людьми, он чувствовал себя в своей стихии. В конце выступления Ваджина раздались искренние аплодисменты, после чего люди поднялись и направились к стрелковому полю. У меня оставалось слишком мало времени для разговора наедине с Акеми, так что я спросила:
— Казухито — жулик или просто очень хорошо умеет общаться с людьми? Он в конечном счете получит храм и тому подобное, но, возможно, он не такой уж плохой.
— Думаешь, я ревную?! А я уж решила, что ты меня понимаешь. После всего, что я для тебя сделала! — Акеми поднялась на ноги и посмотрела на меня с отвращением.
— Тс-с. Давай поговорим об этом позже, — сказала я.
Сиденья вокруг нас уже были заняты, и остались только стоячие места. Я волновалась, что люди вокруг начнут прислушиваться к ссоре мисс Лисы и мисс Медведицы.
— Забудь. Если ты не можешь понять, как опасен этот ублюдок, тебе же хуже. — Акеми посмотрела на меня в последний раз и куда-то унеслась. Место около меня в долю секунды оказалось занято восьмилетним ребенком, нетерпеливо ожидавшим начала состязаний. Он вертелся на сиденье и возился со своим тамагочи, похожим на тот, с которым играла внучка Йоко Маэды.
— А стрелы правда острые? Они в нас попадут? — спрашивал мальчик у своего отца, который навис у меня над головой, возможно, в надежде, что я тоже встану с места. — Почему на тебе маска лисы? — Мальчик нахально смотрел на меня.
— По народной традиции надо на Танабата надевать маску, — начала я терпеливо.
— Ты лис или лиса?
— Вообще-то, лиса.
— Но у тебя волосы как у мальчика и голос подозрительный.
— Я из другой страны. — Я взглянула на отца ребенка, ожидая помощи.
— Мой сын очень невоспитан, прошу прощения...
Все происходящее начало меня раздражать. Я сняла ставшую уже ненавистной маску, подставляя потное лицо свежему воздуху. Довольная, что рядом нет Акеми, чтобы меня остановить, я сказала мальчику:
— Я женщина, видишь?
— Ты потная, как строитель. А строители — мальчики!
Я вздохнула, обрадовавшись, что соревнования наконец-то начались и ребенок сможет сосредоточиться на настоящих мужчинах.
— Мой тамагочи! Ты его скинула на землю! — Мальчик стукнул меня.
— Посмотри на рыцарей и их лошадей, — сказала я, мечтая, чтобы его отец принял хоть какие-то меры. — Очень красивые лошади!
По команде разодетые всадники пустили своих лошадей в легкий галоп. Скорость определялась шириной поля.
— Отосан, заставь ее отдать мне тамагочи!
Его отец пробормотал извинения, но я сдалась и нагнулась. Пластиковое яйцо откатилось от моих ног куда-то под стул. Длинный юката осложнял поиски. Пока я ощупывала землю между своими щиколотками, меня ошарашили резкий порыв воздуха и странный вибрирующий звук.
— Стрела, отосан! Настоящая стрела!
Я глянула себе за плечо и увидела то, о чем говорил мальчик: в спинке моего стула дрожала металлическая стрела приблизительно в фут длиной.
21
Если бы я сидела прямо, стрела попала бы мне точно в грудь. Я едва успела осознать это, как заметила еще одно быстро приближающееся расплывчатое пятно. Я упала вперед, подмяв под себя надоедливого мальчишку ради его же безопасности, и в мой стул ударила следующая стрела.
Ужасный звук, издаваемый стрелой, был почти заглушён начавшейся паникой. Отец мальчика, наконец-то начав действовать, вырвал у меня своего ребенка, а вокруг нас все кричали и спотыкались о стулья, спеша покинуть опасное место. Люди бежали прямо на поле, лучники остановили своих лошадей. «Без паники! — кричал ведущий в мегафон. — Ни один из лучников с поля ни разу не выстрелил. Стрелы прилетели откуда-то еще. Пожалуйста, без паники!» Но мне было абсолютно все равно, кто стрелял. Сбросив свои неудобные сандалии, я смешалась с толпой. Я бежала не разбирая дороги, пробиралась через толпу, мечтая убраться со святой территории в место, где не будет летящих стрел.
«Беги, Форрест Гамп! Беги!» — заорал Энгус Глендиннинг, когда я проносилась мимо него, стоящего возле пивной палатки «Асахи». Я не остановилась, но краем глаза заметила, как Хью убрал руку, которой обнимал Винни. Значит, он меня узнал.
Меня больше не волновал его новый роман. Это лучник позади меня? Я не хотела оборачиваться, когда услышала, что за мной кто-то бежит. Вспомнив о беге все, чему меня учила Акеми, я припустила так быстро, как могла, по дороге, по которой приехала сюда на рикше.
Точнее, я бы это сделала, если бы не наступила голой ногой на крапиву. В ту же секунду, как я остановилась, в меня кто-то врезался.
— У тебя отличный темп. — Хью тяжело дышал.
— Слезь с меня, пока не поздно, — попросила я из-под него.
— Какое совпадение, что ты на ярмарке! Теперь понимаю, почему Энгус так стремился сюда пойти. — Короткие выдохи Хью маленькими взрывами били мне в затылок.
— Ну хорошо, ты меня нашел. Теперь возвращайся к своей Винни. — Я начала извиваться, чтобы сбросить его с себя.
— Ты все преувеличиваешь! Я просто обнял ее, чтобы не потеряться в толпе. Она мне как старшая сестра. — Хью не отпускал меня.
Я начала брыкаться, заставив его застонать и схватиться за пах. Удар не причинил ему особого вреда, но мне этого хватило, чтобы восстановить собственное достоинство. Я села, поправляя платье и ощупывая ссадину на ноге.
— Я не могу тут больше оставаться, мне грозит опасность! — В нескольких словах я рассказала Хью о том, что случилось на стрелковом поле. — Это не был кто-то из всадников, потому что стрела летела с другой стороны.
— Давай вернемся в Токио. — Хью уже поднимал меня на ноги.
— Не могу. Мне обязательно нужно сегодня ночью забрать в чайном домике вещи.
— Тогда веди, потому что я тебя не брошу, — твердо сказал Хью, — по крайней мере, не сегодня ночью.
Эта ночная прогулка оказалась особенно долгой из-за моей раненой ноги и отсутствия фонарей. Когда мы наконец дошли до леса и Хью начал бормотать что-то о ядовитом плюще, мелкий зверек выбежал на тропинку и уставился на нас холодными желтыми глазами. Хью схватился за меня.
— Это что еще за Гончая Ада? — выдавил он.
