— Наверное, она согласится, — сказала я.
Из-за нехватки земли в Японии похороны обходятся очень дорого, а предложение бесплатного места на кладбище в храме, подобном Хорин-Джи, равносильно благословению. И это не Нана Михори сбила господина Сакая с пути — это был Казухито, который не принадлежал к семье Михори. Нана словно бичевала себя за поступки, которых не совершала.
— Я должна подумать, что могу сделать для вас. — Взгляд ее остановился на мне. — Как я понимаю, вы решили передать свиток в Хорин-Джи. Это необычайная щедрость.
После нескольких серьезных разговоров с лейтенантом Хатой стало ясно, что у меня нет законных прав на свиток, поскольку он случайно попал в тансу. Хата назвал свиток «утерянным», а не «украденным», объясняя это тем, что действия Акеми невозможно рассматривать как воровство, потому что она была одним из опекунов свитка. Я могла бы получить возмещение в суде, но это меня не заботило. Есть вещи более важные, чем деньги.
— Я думаю, что мне стоит купить заказанный вам тансу, — сказала Пана.
— Это не имеет смысла теперь, когда свиток снова у вас, — пожала плечами я, — вы получили то, что хотели.
— Вообще-то, я планировала пожертвовать тансу Йоко Маэде, которая управляет магазином антиквариата, в котором вы до недавних пор работали. Она, наверное, упоминала, что однажды я причинила ей некие хлопоты. Я хотела бы искупить свое эгоистичное поведение этим подарком. Вы больше не будете там работать, а ей будет не хватать вашей помощи.
— Вы очень влиятельны. — Я пристально посмотрела на Нану. — Как думаете, камакурское Общество охраны древностей и окружающей среды могло бы решить вопрос со стоянкой возле ее магазина?
— Конечно. Я уже отправила письмо об этом в муниципалитет. — Она сделала паузу. — Я должна повторить, как благодарна вам за спасение моей семьи. Я знаю, что Акеми не пришла проведать вас, потому что ей очень стыдно. Она думает, вы откажетесь с ней встречаться, потому что знаете, как она взяла свиток.
— Это смешно. Передайте ей, что, когда мое колено заживет, я хочу начать тренировки.
— Снова бег?
— Определенно, и, возможно, даже дзюдо. Моя жизнь показала, что пришло время научиться защищать себя.
Нана Михори улыбнулась, пожелала мне приятной поездки и оставила жестяную коробку, полную восхитительного ячменного чая. Под коробкой я нашла длинный белый конверт. Итак, она действительно собиралась купить тансу. Я вытащила толстую пачку денег и пересчитала их. Госпожа Михори оставила пять миллионов иен и записку:
Пожалуйста, примите компенсацию за тансу, а также за дорожные расходы и комиссионные посредника. Братья Глендиннинг уверили меня, что лично добавят тансу завтра утром, поэтому не беспокойтесь о транспортировке. Я буду отзываться о Вас теплотой. С нетерпением жду новой встречи. Передавайте наилучшие пожелания своей тете.
Искренне Ваша, Нана Михори.
— И что случилось с деньгами? Ты делец черного рынка? — Энгус Глендиннинг не спеша вышел из кафе «Старый Тегеран» с сумками в обеих руках и, как мне показалось, счастливо фыркая.
— Это законная плата, — ответила я. — Я заработала каждую иену кровью, потом и слезами.
— Люди, о которых ты упоминала — настоящая банда. — Он усмехнулся, швыряя кассету с моим японским. — Я сделал это для тебя. Это самый современный английский: куча мотивов восьмидесятых, как ты любишь.
— Что за группа? Я не могу разобрать твой почерк, — спросила я, разглядывая каракули на коробке.
— Они называются «Масштабная атака». Тебе понравится, — пообещал Энгус, забирая у меня кассету и вставляя ее в плеер, который принес мне в прошлый раз.
К тому времени как первая песня проиграла, он уже танцевал по комнате, а я смеялась так сильно, что опрокинула бутерброд на покрывало.
— Гайдзин, иностранцы, — вздохнула дежурная медсестра, обращаясь к коллеге, когда они вошли в комнату и обнаружили, какой беспорядок мы там устроили.
Мы только усмехнулись.
