Я слегка ослабил хватку, и часы в руке протестующе заверещали, заставив всех вздрогнуть еще раз. Точно, совсем как настоящие, гранаты с антивеществом тоже информируют всех окружающих, что скоро взорвутся. Если, конечно, пластину детонатора снова не сожмут, говоря сложной механической начинке «Еще рано».
– Не отвлекайтесь, – попросил я капитанов и свое непосредственное начальство. – Я пока вот тут посижу, на диванчике, рядом с коммуникатором. Почетный караул к дверям заодно вызову.
– И не жалко тебе людей? – хмыкнул Олег, кивнув на содержимое моей руки. – Если она взорвется, одна-единственная переборка их не защитит.
– Им за риск платят. – Мое пожатие плеч заставило публику резко напрячься. – К тому же без очень веского повода разжимать пальцы не буду, самому еще пожить охота.
Рабочее совещание проходило быстро и четко, как по нотам. Капитаны кораблей по очереди отчитывались о своих проблемах, запасах и мнениях по поводу того, куда бы лучше телепортироваться вместе со станцией и как именно это сделать. Основные проблемы владельцев звездолетов можно было выразить тремя предложениями. Успеем ли слинять раньше, чем оставшиеся силы «Минералов Космоса» придут и разнесут нас на клочки, поскольку оборона практически уничтожена? Как получить деньги со старателей, которые остались нам должны по результатам заключенных сделок? И как бы не платить тем, кому должны уже мы, ведь, узнав о передислокации, наверняка все до одного захотят вернуть свои кредиты. На все у Олега были ответы, причем, судя по скорости их появления, заранее заготовленные. Впрочем, вероятно, тему сегодняшней беседы и примерный список вопросов, в ходе ее неизбежно возникших бы, он продумал заранее.
Мнением начальства вообще и демократического большинства в частности, мелкие недоимки решили простить. Все равно возможностей, чтобы выбить их силой, почти не осталось, а крупные потребуем потом в денежном переводе. С нашими кредитами аналогично. Отдадим, если напомнят. А нет – пусть ищут свои кредиты сами. Станция через портал пройдет, если ее разобрать на сегменты и буксировать кораблями. Операция сложная, но ничего запредельного в ней нет. На этих словах Том, который был де-факто главным среди всех техников, недовольно покачал головой, но промолчал. Видно, не все так гладко, но и паниковать поводов нет. Вроде бы. Но саму процедуру лучше пережидать на каком-нибудь корабле, к примеру, на флагмане нашей фирмы. И не торопиться его покидать. А то мало ли, вдруг рабочие чего-нибудь напутают и внутри нашего космического дома внезапно отключат свет, канализацию или откачают воздух. А все звездолеты достаточно автономны, чтобы обойтись без стоянки и дозаправки недельку-другую.
Наконец все вопросы утряслись, и полунезависимые капитаны, входящие в корпорацию «Звездный камень», потянулись к выходу. Толпой, но под бдительным оком Ли и его парней, вызвавшихся их проводить после соответствующего приказа, полученного из палаты главы компании. Ох, чую я, будут у меня проблемы с этим азиатом. Только сейчас я озаботился рассмотреть его как следует и тут же мысленно себе посочувствовал. Биомеханическое гуманоидоподобное тело трех с половиной метров несло на плечах вполне пропорционального размера голову. И настоящая плоть в данном организме, судя по всему, была упрятана так глубоко и далеко, что выцарапать ее оттуда было бы делом без тяжелого вооружения невозможным. Моя шея под весом такой черепной коробки, думаю, просто сломалась бы. Так, если дойдет до рукопашной с этим почти полностью рукотворным чудовищем, надо запомнить одну простую вещь. Его видимый облик лишь маска, натянутая умелыми врачами на груду запчастей и имплантатов. Вполне возможно, мозг находится даже не там, где ему вроде бы положено, а, к примеру, в районе живота. Хотя лицо, на которое спадают длинные нечесаные волосы, и производит впечатление вполне человеческого, выражая эмоции, в настоящий момент кривясь в саркастической полуулыбке. Но настоящим оно являться просто не может, размеры не те. Одеждой в общепринятом ее понимании Ли пренебрегал, выставляя всем напоказ блестящую поверхность тяжелого боевого скафандра, носимого им с легкостью обычного костюмчика. Впрочем, о чем это я? Какая еще рукопашная с боевым киборгом? Нога подобного чудовища в диаметре не сильно уступает объему грудной клетки нормального человека. Любого холодного оружия, за исключением, быть может, рыцарского копья, в комплекте со всадником и конем, подобный измененный не боится принципиально. Кулаки же ему будут просто смешны. Если, разумеется, их обладатель не точно такое же существо или хотя бы не облачился в скафандр с хорошим экзоскелетом. Тяжелый лазер, и только он, вот решение проблем в споре с живой крепостью, защита которой не сильно уступает современному аналогу танков. Ну, или иные средства для уничтожения бронетехники, вплоть до управляемых ракет включительно.
– Фух, – выдохнул Олег, когда за его посетителями закрылась дверь. – Ушли, наконец. Все нервы вымотали, паразиты. Впрочем, надо отдать тебе должное, Игорь. Сегодня они чесали языками на редкость шустро, жаль этот фокус с гранатой нельзя повторять слишком часто. Привыкнут. Кстати, дай ее сюда, а то утащишь еще, а мне она дорога как память.
– О чем? – спросил я, бросая будильник на постель рядом с начальством. Часы немедленно заверещали, будто готовясь взорваться.
– Черт! – поперхнулся начатой фразой Олег и, схватив муляж, быстро щелкнул переключателем детонатора. Противный звук немедленно исчез. – Такое чувство, что Петр тебе все мозги в детстве на тренировках выбил!
– Да чего так орать? – обиделся я. – Даже если бы кто-то здесь решил покончить жизнь самоубийством и рвануть гранату с антиматерией, таймер меньше, чем на семь секунд, поставлен быть просто не может из-за особенностей конструкции! Его не то что мы с тобой, его охрана, снаружи прибежавшая, отключить успеет.
– Угу, – мрачно буркнул Олег, возвращая часы на место. – Но, знаешь, заводские дефекты они разные бывают.
Да ладно, какие там могут быть дефекты в будильнике? Мелодию криво сыграл бы в самый неподходящий момент? Завибрировал бы, как социк, увидевший расклеенные на стенах плакаты, призывающие к революции и упразднению системы статусов? Обозвал бы начальника станции ленивым засранцем на глазах подчиненных? Ну, думаю, такой риск может считаться вполне приемлемым. Вот если бы в руках лежала настоящая граната…
– Вот эта малышка, – кивнул продолжающий свою речь мужчина на муляж, – и еще целый ящик ее товарок были единственными, что осталось у меня, когда на Нью-Камбодже закончилось то, что местные называют предвыборной кампанией. Слышал о такой дыре? Жуткое захолустье. Холод, снег и вечно злые негры с доисторическими лазерами, помнящие еще Войну. А я, как на грех, завербовался быть инструктором в армии одного из кандидатов. Еле ноги унес, когда его на дипломатическом приеме съели с чесноком. Обменял билет с планеты на тот самый ящик, взяв для гарантии в заложники сына капитана. Иначе точно сдал бы, торгаш чернокожий, больно уж глаза у него нагло сверкали. Всю дорогу сидел вместе с молодым папуасом в одной из кают, сжимая последнюю из гранат, совсем как ты сегодня. С тех пор она – мой талисман.
– Понятно, – ноги у меня предательски и, надеюсь, незаметно со стороны, начали подкашиваться. – А как же часы?
