Уничтожали орду шесть разных флотов, включая и первый аратанский и третий ударный аварский. Уйти удалось не более чем двум процентам. Кисаду освободили, но в войне она уже не участвовала.
С того времени о кочевниках все забыли, ну кроме Фолка, он слишком близко к путям их миграции находился, хотя его, как ни странно, никто ни разу и не тронул. Не думаю, что это связано с его условной годностью к проживанию, в конце концов, для тех, кто всю жизнь в космосе прожил, это не проблема.
И вот сейчас на растянувшемся на всю рубку голографическом экране я наблюдал, как эскадра из трех кисадийских дальних рейдеров расстреливает из главного калибра в упор вяло огрызающийся не слитными залпами ионных орудий огромный, формой напоминающий вытянутый бутон анемона, почти пятикилометровый материнский корабль какой-то из орд.
Дальние рейдеры действовали привычно — жестоко и расчетливо. Два из них, маневрируя, дырявили корпус пытавшегося оторваться, а теперь уже скорее дрейфующего в сторону второй малой планеты корабля, сквозными попаданиями разнося вдребезги внутренние коммуникации, а третий методично выбивал двигательные секции…
Кисадийцы ничего не забыли и ничего не простили. За время того набега общие потери двухмиллиардного населения планеты достигли восьмисот миллионов — чуть больше трети от всей популяции. Даже удивительно, что они уже через год после войны спустили со стапелей первый в серии дальний рейдер. Их так и прозвали кисадийскими рейдерами, потому что ничего подобного до этого не строили, да и сейчас строить не собирались. По сути, каждый из них представлял собой полноценный линейный корабль полуторакилометровой длины, только с очень большой, практически не ограниченной автономностью, для того чтобы прочесывать сектор за сектором дальнего фронтира с явным перекосом в сторону тяжелого энергетического вооружения. В этих кораблях все сделано было для того, чтобы находить, преследовать, а затем и уничтожать вот такие материнские корабли-базы-города, полутруп которого я сейчас перед собой на голопроекции вижу. Всего было выпущено серия из пятнадцати штук, причем в системах Содружества их с момента ввода в эксплуатацию видали крайне редко.
К коллективной системе обороны Содружества они не относились и полностью находились на балансе Кисады. Думаю, что экипажи на таких кораблях состояли исключительно из людей, имеющих к кочевникам личные счеты. Потому что служба на них фактически означала приговор на пожизненную войну за дальними рубежами. Наверное, от добровольцев не было отбоя, экипаж-то на каждом составлял не более ста пятидесяти, а то и ста человек. А живут здесь долго, для них пятидесятилетие не срок.
Кочевник восстановил было щит, но в кормовой части раздался взрыв, а потом по всей длине обшивки зазмеилась трещина, из некоторых участков которой вырывались протуберанцы пламени. Кисадийцы продолжали обстрел, теперь уже втроем утюжа весь корпус целиком, на вид бессистемно перенося огонь с одного участка на другой. А потом огонь прекратился, и от рейдеров отделились стометровые овалы десантных транспортов. Не думаю, что кто-то реально собирался зачищать или захватывать кочевника целиком, но вот зачистить изнутри и подорвать основные узлы — это самое то. А дальше… дальше не очень долгая, но мучительная смерть, судя по траектории полета от падения на поверхность малой планеты, второй от звезды, следующей после той, на которой сейчас я.
Сенсоры засекли возмущение пространства. Не успел мне искин отрапортовать о появлении в пределах системы второго корабля-матки, как рейдеры возобновили обстрел, поспешно принимая в стыковочные узлы так и не дошедшие сегодня до цели десантные транспорты. Когда стыковка завершилась, почти синхронно развернулись к новому противнику и дали полный ход. А только что появившийся в системе материнский корабль, окруженный десятками малых, ринувшихся на его прикрытие, уже набирал разгон для прыжка.
Кисадийцы открыли ураганный огонь прямо с дальней дистанции и никаких проблем с энергетическими установками.
О поверженном, но не добитом противнике было забыто, ввиду наличия новой, еще способной самостоятельно передвигаться цели.
Материнский корабль разгонялся не больше пары часов, при этом заложив пологую дугу разворота, чтобы не гасить окончательно остаточную скорость после перехода. За это время рейдеры раскрошили примерно пятую часть кораблей прикрытия, вышли на параллельный разгону кочевника курс и дали полный ход. Остатки малых кораблей припустили следом… с учетом того, что масса каждого из них в десятки, а то и в сотни раз меньше, то в прыжок они войдут гораздо раньше и, что немаловажно, закончат его тоже быстрее. Интересно, а что, кисадийцы действительно такие тугие на голову, что не понимают, что в точке обратного перехода, с вероятностью до девяносто пяти процентов, их ожидает засада? Или же они-то как раз все и понимают, а я опять полез со своими умозаключениями не в свое дело… Скорее всего именно так и есть.
Сенсоры засекли множественные переходы, а через некоторое время и сильное, слитное возмущение пространства, — это вошли в прыжок кисадийцы.
Я снова остался в системе один, если не считать обломков на орбите, гипотетически выживших после столкновения с рейдерами экипажей малых кораблей (вот в этом я искренне сомневаюсь) и, разумеется, дрейфующего и уже почти достигшего зоны низких орбит второй по счету малой планеты материнского корабля.
Собственно, на корабль он сейчас походил меньше всего. На кучу металлолома, спрессовавшуюся под действием гравитационных сил в результате вращения вокруг одного центра масс — да, похож. На астероид побитый — тоже. Но на корабль… ну разве что на основательно расколошмаченный обо что-то, впрочем, приблизительно так и было.
В принципе понятно, почему его не стали добивать, искин рассчитал — зону низких орбит он проходил не задерживаясь, после чего благополучно падал на планету. Ни одного шанса. После такого, если там даже кто живой и остался, то жить ему оставалось минуты, ровно до соприкосновения с поверхностью.
Однако искин вдруг изменил параметры траектории, вначале начал смещать точку падения, а затем и вовсе почти приблизил к достаточно стабильной орбите.
Я сначала не сообразил, а потом заметил шлейф выхлопа плазмы движка. Увеличил картинку. Точно, один из маневровых движков, торчащих с правого бока, и как-то неправильно, на мой взгляд, застрявший между броневых плит, сейчас работал на износ, в форсажном режиме, сжигая свой оставшийся ресурс за эти минуты, увеличивая орбитальную скорость. Тем самым давая своей смертью шанс огромному кораблю, пусть и не выйти обратно на безопасную орбиту, но пробыть на ней достаточное время, чтобы суметь хоть что-то починить. При этом корпус подвергался очень существенным нагрузкам, мне это было видно по тому, как разошлась трещина, ну и некоторые куски все же отвалились…
Резкая вспышка, хоть и затемненная светофильтрами, но такая внезапная, заставила меня отдернуться на спинку пилотского кресла. С планеты по истерзанному кораблю ударили энергетические планетарные орудия. Часть разрядов попали точно в работающий двигатель, остальные полоснули по корпусу и в расширившуюся трещину. Огромный корабль распался на сотни обломков, разлетевшихся в пространстве по собственным траекториям, похоронив в них и остатки своих хозяев. И живых, и мертвых.
