— Поправка? — нетерпеливо спросила Петра. Он не ответил.
— Поправка?! — настойчиво повторила девушка. Шторр молчал.
— Ну же, Крим! — Лопес оторвала взгляд от экрана и повернулась к нему. — Что с тобой, Крим? Поправка!
На лбу у него выступили крупные капли пота. Внутри у Крима все похолодело, сердце зашлось в неистовом ритме, дыхание перехватило. Пальцы его мелко дрожали, но по-прежнему не прикасались к кнопкам.
— Кримушка! Очнись, Кримушка! Поправка!
И тут он увидел ее глаза. В них было все: и вопрос, и страх, и любовь, и гнев, и надежда. В следующий момент Крим ничего уже не видел, кроме этой пары обращенных к нему ясных голубых глаз. Мир словно растворился в них: пространство исчезло, время остановилось, и не существовало более ни экрана, ни тренажера, ни «Викинга», ни базы, ни Империи — ничего. Только эти глаза. Глаза Петры. И еще ее голос — надрывный, отчаянный, умоляющий:
— Ну же, Кримушка! Поправка!
И тут он не выдержал.
— Есть поправка!
Пальцы яростно ударили по пульту, посылая в машину цифры. Верные цифры. Они вошли в атмосферу.
20
— Абордажной партии: готовность номер один, — разнесся по отсекам приказ Мигеля Руджери.
— Группа стыковки — готовы.
— Первая группа ударного эшелона — готовы.
— Вторая группа ударного эшелона — готовы.
— Третья группа ударного эшелона — готовы.
— Пятая группа второго эшелона — готовы, — доложил Мэрфи, когда очередь дошла до него.
Хорст до последней минуты надеялся, что его пятерку поставят в ударный эшелон, и он будет среди первых, высадившихся на атакуемый корабль. Но лейтенант Алекс Мустер, командующий десантом, был непреклонен. «Охота» — не детские игры, и впереди должны идти самые лучшие, самые опытные. Бесполезного риска «Викинг» себе позволить не мог.
В душе Мэрфи был с этим согласен: интересы дела важнее чьих-то личных амбиций, но сама мысль о необходимости укрываться за спинами других, пусть даже самих Алекса Мустера и Олафа Меды, больно уязвляла жреца. И новенькие погоны капрала, красовавшиеся на плечах его голубого комбинезона, и золотой знак командира боевой группы на груди служили здесь лишь слабым утешением.
Мэрфи оглядел свою пятерку, ныне — боевую группу из пяти рядовых. Академики были в легких пластичных скафандрах с большими шлемами, устройство которых позволяло одновременно видеть не только то, что происходит впереди, но и справа, и слева, а при желании — и сзади. На поясе у каждого висел короткий бластер — оружие абордажного боя. Последнее, впрочем, было лишь необходимой предосторожностью — десантникам второго эшелона стрелять обычно не приходится.
— Итак, повторяю задачу, — проговорил Хорст. — Совместно с четвертой, шестой и седьмой группами проникнуть через бортовой люк, после чего выдвинуться на нижнюю палубу. Безопасность следования обеспечивает третья группа ударного эшелона, но всем быть начеку. По прибытии на место поступаем в распоряжение сержанта Меды. Будем работать в грузовом трюме. Вопросы?
Вопросов не было. Еще раз придирчиво оглядев пятерку, Мэрфи пристегнул шлем и скомандовал уже по внутренней связи, соединяющей его, командира, с каждым членом группы:
— Загерметизироваться.
Крим надавил подбородком на упругий клапан в основании шлема, и в следующую секунду скафандр сделался непроницаемым. В легкие стал поступать воздух из закрепленного на спине баллона. При нормальном расходе его хватит на четырнадцать часов. Удобнее, конечно, было бы дышать обычным воздухом, но неизвестно еще, чего можно ожидать от противника. Были случаи, когда, в отчаянии, кешляне запускали в вентиляционную систему отравляющие газы и, погибая сами, доставляли немало неприятностей десанту.
— Дичь в пределах видимости, — сообщил по радио из рубки Мигель Руджери.
Взгляды всех обратились на экраны внешнего обзора: звездное небо пересекал чуть заметный серебристый огонек, не двигайся который, его легко можно было бы принять за одно из далеких космических солнц.
— Это кешлянский лайнер, — уверенно сказал через полминуты помощник капитана. — Артиллеристы?
— Цель под контролем, — последовал доклад.
— Атака! — скомандовал Руджери.
Невидимый глазу парализующий луч вырвался из бортового орудия крейсера и стремительно унесся в пространство. Где-то там, за тысячи километров от «Викинга», кешлянский капитан недоуменно уставился на внезапно взбесившиеся стрелки приборов. Впрочем, длилось это недолго. Не прошло и секунды, как все они замерли — и уже окончательно — на нулях. Лайнер был парализован.
— Цель поражена, — доложили от артиллеристов.
— Курс на сближение! — приказал Руджери. — Вперед!
Серебристая звездочка на экране начала стремительно расти, и вот уже можно подробно разглядеть кешлянский корабль. Помощник капитана не ошибся: это был лайнер Его Императорского Величества Космического Флота, родной брат того, на котором Крим покинул Реду. Воспоминания вновь захлестнули Шторра. Вот он, голодный, стоит на нижней пассажирской палубе. Перед ним — автомат с водой. У него нет денег, он растерянно смотрит по сторонам, и незнакомый юноша-кешлянин дарит ему империал. Ктобб Иф черб кеш… И потом — его фото в архиве «Викинга», словно скальп, снятый с жертвы — Крим знал о таком диком древнем обычае из истории. Да, они все здесь охотники за скальпами. И он, Крим Шторр, идет на охоту вместе с другими. И не важно, что, судя по всему, на этот раз ему не придется убивать самому. От совести не укроешься за спиной Олафа Меды.
Между тем, лайнер был уже рядом. Гибкие щупальца абордажных мостиков медленно, словно нехотя, выползли из борта крейсера и зловеще потянулись к люкам. Скрипнули стыковочные узлы.
— Есть стыковка! — разнеслось по радио.
— Ну, с Богом! — напутствовал землян капитан Миркус Вебер. — Да здравствует Терра!
В заученном порядке десантники устремились к переходникам. Мимо пятерки Мэрфи пробежала одна из групп первого эшелона. Провожаемая завистливыми взглядами новичков, она скрылась в шлюзе абордажного мостика, и все стихло.
Вновь потянулись долгие минуты томительного ожидания, тем более невыносимого, что знаешь: там, в какой-то сотне метров за бортом, твои товарищи рискуют сейчас своими жизнями, а ты не можешь — не имеешь права — ничем им помочь. Мэрфи не находил себе места.
— Ну, что они там так долго? — бормотал он, забыв, что по внутренней связи его слышит вся пятерка. — Пора бы уже и нас запускать… Бой, наверное, идет. Кешляне не дураки, прошлые «охоты» их чему-нибудь да научили. Там бой, а я здесь. Почему я не там? Я бы уж пригодился.
— Пошел второй эшелон! — прервал его причитания голос Мигеля Руджери.
В мгновение Мэрфи преобразился.
