Джефри, не слыша ее, поднял глаза.
— Что такое? — спросил он.
Лицо его улыбалось, но в глазах читалась настороженность.
Скажи она одно неверное слово — и они еще раз сцепятся в споре на всю ночь. Но я должна попытаться.
— Джефри, у нас ужасное разногласие по поводу Погибели и Контрмеры. Ты знаешь, что думаю я. Ты знаешь, на какие жертвы пошли твои родители, чтобы избегнуть Погибели. С другой стороны…
— С другой стороны Невил, удостоверенный мерзавец. — Джеф говорил сердито. — Но что из этого? Я помню Верхнюю Лабораторию. Здесь я лично видел, как Контрмера убила Фама. Даже ты признаешь, что Контрмера подняла Медленную Зону и, вероятно, уничтожила цивилизацию повсюду, куда только достает наш взгляд в ясную ночь. Не важно, кто хороший, а кто нет, Равна. Важна только правда.
— Я не про то, кто хороший, Джефри! Я говорю о заслуживающих доверия наблюдениях. Ты был всего лишь…
— Всего лишь ребенок? Это ты вчера уже говорила!
Но им ты и был!
И она никогда не забудет, как Джефри и Амди пытались утешить ее после гибели Фама. Она заколебалась, постаралась придумать, что сказать, что-нибудь разумное, что как-то все исправит.
— Джеф, ты думал когда-нибудь, что могут найтись факты, то, что можно открыть или проверить, которые могли бы изменить твое мнение?
— Ты хочешь подвергнуть мои верования ревизии? Как это мило. А ты готова пройти то же самое?
— Я…
— Не важно. На этой стадии какие еще могут быть неоткрытые свидетельства? — Джефри повернулся к огню. Он сидел сгорбившись, протянув руки над углями, долго молчал, потом заговорил: — Мы должны протащить тебя мимо Магната и Хранителя, доставить на «Внеполосный». И там ты сделаешь то, что считаешь правильным. Если ты не сможешь убрать Невила, я его уберу сам. — Он снова посмотрел ей в лицо. — Только вот что: «Группа изучения катастрофы» все равно останется. И новым ее руководителем будет не Били Ингва.
Равна дремала. Луна зашла, угли костра остыли и почернели. Иногда слышалось всхрапывающее фырканье керхога, но не было раздражающей болтовни Ритл. Наконец Равна услышала, как кто-то входит в лагерь: это должен быть Амди, пришел будить следующего часового. От этой мысли она проснулась полностью. Обычно Равна брала на себя вторую смену — хотя была уверена, что ни Амди, ни Шелковинт не доверяют часовому-человеку. Они частично слушали всю ночь.
Далеко и еле слышно доносились звуки, возможно, издаваемые Ритл, но совсем не такие сварливые, как обычно. Потом ночь взорвалась шипением и визгом. Какие-то твари гонялись друг за другом по окружающим кустам и при этом дрались.
— Амди! — крикнул Джеф.
Ответа не было, но Равна услышала, как какая-то стая — Шелковинт? — залезает по встрепенувшимся керхогам и вылезает на крышу фургона.
Визг продолжался, и шумы сближались на дальней стороне фургона.
Равна одну лампу всю ночь держала при себе. Сейчас она ее встряхнула, переводя в режим наблюдения. Свет заиграл псевдослучайными скачками, оглядывая кусты с виду бессистемно, чтобы сбить с толку наблюдателя, пытающегося определить источник.
Шум чудовищной драки продолжался, но атакующих стай не было заметно. Если Ритл выдала путников, то не простой засаде.
— Дай направлю свет.
Это сказал Шелковинт с крыши фургона, где хранилась вторая лампа. Он направил ее луч на что-то за фургоном. Равна, заглянув под фургон, увидела скребущие ноги Стальных Когтей.
— Это часть Амди!
Джефри побежал вокруг фургона, подняв взведенный арбалет.
С обеих сторон фургона выбежали две стаи-четверки, бросились друг к другу, клацая челюстями. Все они были одеты в простые рабочие плащи вроде тех, что носил в пути Амди.
— Эй! — крикнул Джеф. — Амди?
Вся восьмерка сбилась в кучу, свет лампы полоснул по ней. Да, это был именно Амди.
— Амди, что с тобой? — Равна опустилась на землю возле стаи, рассматривая ее элементы. У них были порезы и царапины, у одного порвано ухо. — Кто это сделал?
И здесь ли он?
Но она видела, что на крыше фургона все элементы Шелковинта смотрят на Амди и по поводу нападения не волнуются.
Амди шипел и плевался, но на фоне всех этих звуков слышался резкий высокий свист. Стая испытывала невыносимую боль. Наконец Амди перешел на самнорский:
— Нападения не было. Не было. Никто за нами не шпионил, хотя Шелковинту следовало встать на охрану.
Он издал два-три аккорда, Шелковинт что-то пропел в ответ. Остаток стаи спрыгнул с фургона и направился в кусты.
Амди извивался от боли в ярком свете лампы, переглядываясь сам с собой и посматривая на Джефри и Равну.
— Свет уберите, ладно? — Равна убрала свет, и голос Амди звучал в темноте: — Это была Ритл.
— Не понимаю, — ответила Равна. — Если никого больше не было, как она могла столько вреда натворить?
Послышался приглушенный щелчок — Джефри поставил арбалет на предохранитель.
— Я думаю, тут дело посложнее, — сказал он, и она услышала, как он опускается на колени перед стаей.
Амди издавал странную смесь звуков. Слышалось хныканье, почти плач человеческого ребенка. Были аккорды, которых Равна не понимала, был детский голос стаи, говорящий в тонах отвращения к себе.
— Эта тварь Ритл с самого начала мутила воду. Она не умная, но все время как в лужу ляпала, когда я выступал. Вы же тоже это видели? Из-за нее мы чуть не погибли на Верхней Станции. И при этом она лезет в мое личное пространство, как только случай представится.
Джефри сказал тихо:
— Амди, она синглет. Она не может жить отдельно.
Хныканье стало громче. Равна увидела в стае быстрое движение, услышала, как щелкнула в воздухе пара челюстей. Джефри утешительно что-то заговорил.
— Амди, не казни себя.
Через минуту голос мальчика продолжал:
— Ох. Я знал, что Ритл — проблема, с того момента, как она появилась, но думал — надеялся — что получится как в романах. Ритл снова сделает Шелковинта целым! Это бы решило проблемы и его, и ее. Но этот глупый огрызок ею не заинтересовался. Ритл он тоже не нравится. Потом она стала делать мне… ну, авансы. Вот уж не надо, подумал я. Я идеально подобран, и от дополнительного элемента мне никакой пользы не будет, только вред.
Амди минуту помолчал, потом захныкал дальше:
— Сегодня я растянулся через весь лагерь. Это действительно интересный способ быть. Я стал очень глупым, но все видел, и мысли тарахтели вокруг шаг за шагом, и каждый мой элемент что-то к ним добавлял. — Хныканье стало громче. Этот звук издавала не группа, он исходил от трех элементов, присевших поближе к земле. — Ритл влезла в меня между элементами. Она не подкралась, если точно, я знал, что она здесь. И она стала приставать ко мне, к частям меня, — голос поднялся до визга, — к тем частям, которым она нравится. — Он развернулся, клацнув зубами. Джефри опустил руку, рискуя неприятными порезами, погладить головы там и сям. Через минуту к восьмерке вернулась когерентность. — Ритл меня Раздирает на части!
