Джоанна заставила себя проснуться. Еще не утро, точно. Луна только на полпути к закату. При ее свете Джоанна рассмотрела, кто ее окружил: тройка, в том числе Чиперс, стоящий ближе всех.
— Что это? — спросил он снова, и второй из тройки шагнул к ней, подал коробочку, блеснувшую при луне как темное стекло.
— О Силы! — тихо выругалась она.
Под луной блестела солнечная батарея торсионной антенны. Это была одна из построенных Тщательником аналоговых раций. Каждая потребовала серьезной работы. Тщательник каждой из них отводил важную роль, гордился ими и устраивал жуткие скандалы, когда пропадала хоть одна.
— Что это? — продолжал спрашивать Чиперс, а на самом деле — вся толпа.
Джоанна подняла глаза:
— Это рация.
При прямой связи ее дистанция будет не больше нескольких километров, но при орбитальной трансляции она может передавать через всю планету — прямо Хранителю и Невилу.
— Где ты ее нашел?
Тройка-Чиперс показала на груду барахла возле мачт. Ага, там, где она нашла монтировку. Рация предназначалась для задуманного экипажа.
Где-то в толпе кто-то сказал:
— Слышал ее.
Слышал ее?
Джоанна поднесла коробочку ближе к уху. Если она не была на солнце, заряд должен был кончиться, и… она услышала очень далекие голоса! Сильный должен быть сигнал у спутника. Сообщение было на межстайном, простой аккорд, повторяющийся снова и снова:
— Ответь, если слышишь.
— Она не умерла, — подсказал Чиперс.
— …да-да, — ответила Джоанна, лихорадочно думая. Кнопка передачи была отключена. — Но ведь она умирает?
Головы опустились в волне уныния, разошедшейся за пределы ее зрения.
— Наверное. Мы кричим громче и громче, а она не слышит.
Тройка еще задумалась на секунду — может быть, слушая совет большей группы. А потом добавила:
— Голос мертвый.
Да, неудивительно, что передача звучит странно. Несомненно, закольцованный ролик. Стальные Когти умеют с большой точностью повторять звуки, но делать это снова и снова им надоедает.
— Мы приносим тебе, да? Ты чинишь?
Запросто. Починить — надо подождать рассвета и нажать кнопку передачи. А после этого ее друзья могут болтать с Хранителем и совершенно невинно ему сообщить, что Джоанна появится в Домене через пару-тройку декад.
Она оглянулась на Чиперса и прочих. Придется им соврать. Ближе к Домену рация очень даже может пригодиться, но пока что надо только вывести из строя кнопку передачи, сделанную под нажатие мордой. Вот это может быть непросто. Она видала, как свора играет с интересующими ее предметами. Рацию будут перекидывать друг другу, могут даже разбить, но будут еще и дергать и нажимать все, что только можно. Глядя, как свора играет с головоломками, Джоанна вспомнила маленькую Венду Ларнсдот. Ее пытливые ручки постоянно подносили сюрпризы. Однажды она сумела обмануть замок и влезла в отсек шестеренок ткацкого станка своих родителей — хотела там поиграть. Повезло, что жива осталась. Эти ребята либо сломают рацию, либо включат передачу.
Джоанна повертела коробочку так и этак, притворяясь, что ее осматривает. И потом сказала:
— Она почти мертвая, но я могу ее вылечить. — По толпе прошла волна радости. — Но понадобится много дней.
Тройка Чиперса приуныла, и когда смысл сообщения Джо разошелся, было видно, что огорчение тоже разошлось. Но Хор верил ей сильнее, чем раньше, и через несколько минут толпа рассеялась. Джоанна очень демонстративно взяла несколько одеял и сделала гнездо для священной реликвии. Потом завернула своими одеялами себя и это гнездо.
Чиперс и его тройка оставались рядом, посмотрели на нее нерешительно.
— Я все время буду за ней ухаживать, — пообещала Джоанна.
Они еще помедлили, может, думая, надо им разойтись или следует этой ночью остаться с ней. Потом закивали и повернулись уходить.
Ф-фух.
— Мы идем, — сказали Чиперс и его друзья. — Слушать другие рации.
— Что?
— В ящиках. Четверки четверок четверок раций.
Глава 24
В «Группе изучения катастрофы» Били Ингва был после Невила Сторхерте вторым. Про себя Били считал, что он — мозг операции, а Невил — ее хорошо подвешенный язык. Потому Били всегда поражался, сколько ж в конце концов приходится ему делать черной работы. Например, кто-то должен поддерживать порядок на «Внеполосном». Звездолет — центр власти в этом мире и наивысшая системная технология на световые годы во все стороны. Потерять над ним контроль — и ГИК через пару дней развалится. Власть в ней захватят предатели, невежды и собакофилы. А еще вероятнее — местный военный вождь перебьет всех людей, не отличая собакофилов от собакофобов. Резчица — смертельная угроза, даже когда она в полной власти «Внеполосного».
Но тот, кто поддерживает порядок, должен иметь по отношению к кораблю полномочия администратора. Невил совершенно правильно никому не доверял этой власти, кроме как себе и Били. Ну и, естественно, Били Ингва оказывался здесь часто по вечерам «властелином мира».
Он переключался с камеры на камеру, подсматривая за Резчицей и Тщательником на их, как они думали, личных территориях. Было бы забавно, не будь это так тягомотно. «Внеполосный» был, вне всяких сомнений, собранием самой тупой автоматики, которую Били только видел. В Верхнем Крае существуют рибосомные плагины поумнее всего этого корабля. Сидение в этом местном Средоточии Всего только напоминало Били, как низко пали они в эту адскую яму. Он даже почти понимал, почему собакофилы так вернулись к природе: если ты с «Внеполосным» хочешь сделать хоть что-нибудь, то делать придется вручную. Корабль не способен на тактическое мышление, не говоря уже о стратегическом планировании. Все должен делать Невил — а чаще Били. Звездолет просто слишком туп, чтобы им пользовался реальный гений вроде Ганнона Йоркенруда. А если предоставить этот корабль его собственным установленным по умолчанию параметрам, даже представить себе нельзя, какая дрянь может посыпаться.
Вот тут Били реально не хватало Равны Бергнсдот. О Силы, что за низколобая неандерталка эта тетка со Сьяндры! Нет, выглядит она как человек, но поговори с ней минуту, и ты поймешь, что пытаешься что-то объяснить мартышке. С другой стороны, эта ее ограниченность превращает ее в идеального партнера для «Внеполосного». Били вспомнил тысячи часов, которые она здесь провела, работая над мелкими подробностями, давшими возможность построить этот поселочек. Черт, ведь именно это он сейчас пытался приспособить для своего проекта. Обидно и противно, что она оказалась так чертовски опасна.
Били вытащил записки, которые составил для плана наилучшего варианта: они сидят здесь, делая лишь простейшие заключения по последним наблюдениям шпионских камер. Джоанна Олсндот и стая Странник определенно в картине отсутствуют. Это ослабило Резчицу не меньше, чем исчезновение этой самой Бергсндот, но очень много осталось неподчищенных концов.
