– Садитесь, – пригласил он. – Тут хоть говорить можно нормально.
Сели.
– Тринадцатому тут долго быть нельзя, слишком сыро и холодно, – предупредил Фэб. – Если можно, не будем задерживаться лишнего.
– Как получится, – дернул плечом Ри. – Час – реально?
– Но не больше, – попросил Фэб. – Простудим.
– Тогда лучше в рюкзак, – предложил Ит. – Пусть от спины греется.
– Хорошая мысль. Так, чахлая мелочь, заползай…
– Слушайте, а на кой рожон вам эта охота нужна? – поинтересовался Джим. – Мы-то понятно, нам тут жить, но вы?
– У нас этого вот, который в рюкзак лезет, чуть не прикончил этот самый призрак, – объяснил Ри. – Так что к этой мрази у нас отдельный счет, получается дело. Кроме того… – он замялся. – В общем, мы проводим одно исследование и сейчас видим, что этот ваш призрак с ним напрямую связан.
– Вот даже как? – удивился Дима. – А что за исследование?
– Если не вдаваться в детали, мы исследуем Русский Сонм, – осторожно начал Ит. – Мы это делаем… ммм… как бы правильно сказать… мы не воздействуем на миры Сонма, мы наблюдаем. А вы… то, что Апрей попал в эксперимент Официальной, вы знаете?
– Догадывались, – покивал Дима. – На Терре-ноль я работал, тогда нас еще выпускали, и вот, помню, кто-то из мужиков что-то такое говорил. Но это было… черт, да по большей части сплетни и бредятина. Сядут вечерком и под пиво… ну, сам понимаешь. Думаешь, у нас тут эта херь из-за этого эксперимента?
– К сожалению, да, – кивнул Ри. – И не только у вас. На Соде… знаешь про такой мир?
– Не-а, не слышал.
– Ну так вот. Там – призрак не один, их так и вообще много. – Ри специально упрощал тему и подгонял имеющуюся информацию к тому уровню, который Дима мог адекватно воспринять. – Все миры Сонма связаны с Террой-ноль, и нам кажется, что через Терру-ноль вам это вот все и устроили.
– Зачем? – зло спросил Дима.
– Кабы знать, – пожал плечами Ри. – Может быть, они не хотели. Случайно получилось.
– Суки, – с явным отвращением произнес Дима. – Ну а вы… вот именно что вы… ладно, что призрак навалял мелкому, это понятно, я вот другое не пойму.
– Что именно? – поинтересовался Ит.
– Чего вам сдался этот Русский Сонм? Вы же вообще рауф. Жили бы себе…
Он не договорил.
Ит усмехнулся и посмотрел на Скрипача. Тот улыбнулся в ответ.
– Ты не поверишь, – произнес Скрипач. – Знаешь, есть такая штука, называется «любовь». Так получилось, что мы любим Сонм. Странно звучит, да? Мы очень любим Сонм, мало того, мы…
Он осекся.
– Любовь? – вдруг спросили откуда-то из темной части подвала. – Любовь, говоришь? Много брешешь, гермо. Это у вас не любовь, а игра такая. В экзотику, коей для вас являемся мы. Вот у нас – любовь. И не путайте, не надо. Джим, на кой черт ты их привел? Шли бы они отсюда, а?
Говорящий выступил на свет – конечно, это оказался Сил, вот только выглядел он не таким, каким они привыкли его видеть. Лицо злое, на нем явственно читается раздражение. За плечами – уже не просто рюкзак, а что-то типа переносной радиостанции, но уже спустя несколько секунд Ри, Ит и Скрипач поняли, что это не станция, а нечто вроде анализатора, громоздкого, неуклюжего, тяжелого. Сюда бы современную «дельту», их разработку, использовавшуюся на Терре-ноль, она в десять раз меньше, а может, в сто раз больше…
– Джим, и в самом деле. – Клим тоже вышел в световой круг, отбрасываемый лампой. – Им тут делать нечего. Какого лысого…
– Так. Отучаемся говорить за всех. – Скрипач выпрямился. – Вы не поспешили с выводами?
– Нет, гермо, не поспешили, – ухмыльнулся Сил.
– А по мне – так очень даже поспешили. – Ит встал. – Слушайте вы, оба. Заткнитесь и слушайте! Мы сюда пришли не просто так. И не играть в игрушки. Мы прожили треть жизни на Терре-ноль и…
– И что? – с издевкой спросил Клим.
– А то, что мы этому миру отдали все, что у нас было, и даже сверх того, – зло сказал Ит. – Какого рожна вы набрасываетесь на нас, ничего не зная?
– А такого, что такие же придурки, как вы, шарятся сейчас по коллекторам и сбивают нам на хрен настройки. – Глаза Клима нехорошо сузились. – И вот нам только вас тут не хватало!
Скрипач тоже встал. Стянул через голову рубашку, повернулся спиной к Климу.
– Дырку видишь? – буднично спросил он.
– Ну, вижу, – пожал плечами тот.
– Рассказать, откуда?
– Ну и откуда?
– Подарочек с немецкого катера модели «Ватерфорд». Получен во время операции активации порталов Дерна-Домодедово. На чьей стороне мы воевали, ты догадаешься сам, – объяснил Скрипач. – Ит, устрой стриптиз, пожалуйста.
Ит не возражал. Снял рубашку, встал рядом со Скрипачом. Шрамов у него тоже хватало – убрал он только «мелочь», получившуюся после снятия метаморфоз, а большие оставил. Точно так же, как и Скрипач.
На память…
– Вот это – во время операции «Сулина», но это так, ерунда, задели. Это – нашу машину подбили во время двадцатилетней, причем над нашей же территорией; мы сели неудачно, но спасибо, что хоть не всмятку. Это – операция «Гора Кошка», во время диверсии Молота на одну из наших авиабаз. Это…
– То есть я так понял, что вы жили на Терре-ноль и воевали типа там, да? – недоуменно спросил Клим.
– Ох и не хрена себе… – протянул Джим. – Мужики, погодите, – попросил он. – Вы там не были, я был. Ит, а Дерна?
– Первая активация портала в Дерне была наша, – пожал плечами Ит. – Да и вообще разработка с порталами изначально наша. Точнее – первой была жена. Это она все придумала. Ее исследование.
– Твою мать!!! Так это что, выходит дело… Так это, что ли, вы?!
– В смысле? – не понял Скрипач. Взял у Кира из рук рубашку.
– Блин… – Джим очумело потряс головой. – Сил, Клим, хватит это… того… Это реально свои. В доску.
– Не мельтеши, – приказал Клим. – Какие такие свои?
– Черт. Ребят, а на Терре говорили, что вы типа все. Погибли.
– Ну вот еще. – Скрипач скривился. – Держи карман.
– Что погибли – было, – беззвучно сказал Кир. – Не они. Я.
– Чего? – Клим, кажется, растерялся окончательно.
– Ну я там погиб, – раздраженно пояснил Кир. – Воссоздание проходил. Долгая история.
– То есть ты хочешь сказать, что им можно верить, да? – Сил требовательно посмотрел на Диму. – И что с ними можно иметь дело?
– Давайте я все расскажу подробно, – попросил Ри. – Иначе вы окончательно запутаетесь.
* * *
Ветку через полчаса снабдили амулетом и отпустили. Потом наверх, в общий зал, поднялся Фэб с Мотыльками – для них в подвале было действительно слишком сыро и холодно. Остальные говорили еще два часа, не меньше: про все подряд.
