– И чего же? – Ри явно рассердился.
– Того, что ты начальник паники. Была бы тут Джесс, она бы не возражала. Мы не игрушки, черт побери, чтобы… – Тринадцатый осекся. – Чтобы с нами так обращаться.
– Я боюсь за вас, – понурился Ри. – А теперь, после того что случилось, еще больше стал бояться. Поэтому и листопад, и камнепад. Вы меня тоже правильно поймите…
Тринадцатый встал с подушки, на которой до того сидел, подошел к Ри (тот тоже сидел на диване) и ткнул кулаком в бок.
– А мы, думаешь, за тебя не боимся? – спросил он с упреком. – Еще как. Только… ну в этот раз что может случиться?
– Пес его знает, – уныло отозвался Ри. – Ладно. Идите. Только осторожно.
* * *
Иту и Тринадцатому достался Южный вход во вторую, самую высокую башню. Кроме рюкзака с Тринадцатым он сейчас нес весьма объемистую сумку с генератором, который весил, кажется, килограммов пять, не меньше.
– …Ну извините, – хмыкнул Ри, когда Скрипач сказал ему, что можно было бы как-то покомпактнее это все сделать. – Еще скажи спасибо, что не из ведра.
– А что, можно сделать из ведра? – удивился Фэб.
– Можно, – скривился Скрипач. – Мы на Терре-ноль делали как-то из ведра. В Симеизе.
– А зачем?
– Комаров отпугивать…
– Ты шутишь? – удивился Фэб.
– Ничуть – Скрипач с превосходством глянул на него. – Я тебе потом нарисую, как это выглядело.
– Выглядело круто, только не работало ни хрена, – заметил Ит. – Ри, надо будет посмотреть, к чему это все прицепить.
– Смотайтесь вдвоем и посмотрите, – пожал плечами тот. – С электричеством, думаю, там тоже проблем не будет. Для вас так точно не будет.
– Ладно…
Башни, разумеется, имели системы оповещения и подзвучку – Скрипач поругался, но потом согласился, что если нужную частоту запустить через все, до чего получится дотянуться, может быть, это и сработает. В результате «музыку для Морока» они решили ставить все-таки вдвоем, а остальная группа должна была работать на подхвате. Мало ли, вдруг что-то понадобится?
– Я буду сидеть с аппаратом, а ты мониторь, что там и как, – предложил Скрипач. – Ну и шугай от меня любопытных по мере надобности. Там же в нижнем холле постоянно музыка играет, мне придется немножко поколдовать.
– Колдуй, – пожал плечами Ит. – Да не бойся, разгоню я всех, кого надо. В первый раз, что ли?
* * *
Сейчас Ит неспешно брел к входу. Тринадцатый, судя по всему, чуть-чуть приоткрыл клапан и с любопытством осматривался. Народу рядом с башнями ходило на удивление мало – видимо, из-за того, что был рабочий день. Площадь перед входом оказалась совершенно пустой – ее покрытие, залитое ярким летним солнцем, выглядело светлым и монолитным, но когда Ит подошел ближе, он понял, что площадь выложена почти что белыми шестигранными плитками, то ли отлитыми из какого-то очень плотного состава, то ли и вовсе каменными.
Сиуры, подумалось ему.
Снова и снова, куда ни глянь.
Мир постоянно дает подсказки о том, как он устроен, но даже мы, даже зная об этом устройстве, умудряемся оставаться почти слепыми… и порой не видим элементарных вещей, которые по идее должны видеть сразу.
Кристаллические решетки и пчелиные соты.
Шестеричные системы.
Полутоновый нотный ряд.
Все очевидно, но мы снова и снова слепы. Вот как сейчас. Что мы не видим? Что упускаем? Что делаем не так?
А Терра-ноль? Я ведь до сих пор чувствую это всей кожей, я тоскую, как тосковал раньше по Фэбу. И… мы частенько очень мало смотрели вовне, потому что то, что внутри, было дороже. Даже коржики в столовой и те порой обыгрывали самые интересные задачи, потому что лучше чая с коржиком может быть только чай с двумя коржиками.
Но в то же время… это ведь тоже можно понять.
Там мы были причастны, и мир потому был для нас настоящим. Мы стояли там живым щитом, сколько могли, мы вросли в этот мир, и да, это не всегда было легко и приятно, но ведь нам никто и не обещал, что будет легко.
Чего же я хочу? Врасти снова? Ведь что сейчас?.. Мы постоянно вспоминаем, как сон, который засел в голове, но только… наоборот.
Ит замедлил шаг.
Уйдя с Терры-ноль, мы словно перестали жить. Мы же себя потеряли. Мы постоянно вспоминаем, мы бегаем от места к месту тут, в этой Москве, и твердим друг другу одно и то же – ты помнишь, ты помнишь? Да, я определенно хочу врасти обратно, но не в Апрей с этим его Мороком, конечно, а туда, где я стану действительно нужен и почувствую это. Прав Фэб, прав. Мы потеряли себя, мы потеряли дело, которое было нашим. Поэтому… Надо браться за ум и начинать учиться. Если я в этой жизни хоть кого-то спасу, я, наверное, буду сильно удивлен. Но ведь это действительно дело, в которое тоже можно врасти и которое потом позволит… может быть, даже позволит вернуться.
– Ну, меня-то ты спас, – тихонько произнес Тринадцатый.
– Нехорошо подслушивать, – упрекнул его Ит.
– Извини, но ты сначала очень громко думал, а потом и вовсе начал говорить вслух, – слегка обиделся Мотылек. – Изволь напомнить, что я сижу у тебя за спиной. И не услышать было очень трудно.
– Прости. Ну и как тебе эти домики?
Тринадцатый приоткрыл клапан, осторожно высунулся – совсем немного, сейчас он был пристегнут ремнем.
– Неплохо, – одобрил он. – На Филлекее было, конечно, покруче.
На планете, которую вспомнил Тринадцатый, квартировали Мастера Путей, у которых они учились отрабатывать проходы. Удивительный мир – вторичная экспансия, Индиго, но при этом совершенно нехарактерный для Индиго подход к заселению. Вся планета была зеленой и невероятно чистой. Город имелся лишь один – столица, зато ультрасовременный и в лучших традициях. По словам Брида и Тринадцатого, большей роскоши они в жизни не видели, несмотря на то, что были очень много где.
– Охотно верю, – согласился Ит. – Ладно, залезай обратно, пошли внутрь. И, слушай… как ты думаешь, я сумею стать врачом?
– Сумеешь, – уверенно ответил Мотылек. – Мне сейчас кажется странным, что тебе эта мысль не пришла в голову раньше.
– Почему ты так решил?
– Скъ’хара, знаешь, ты умеешь верить. – Мотылек усмехнулся. – А еще у тебя очень добрые руки. Не сомневайся, все получится.
* * *
Скрипач и Брид, выехавший раньше, были, конечно, уже на месте. На входе Ит отвел охране глаза и беспрепятственно прошел внутрь – еще вчера они выяснили, что с объемистыми сумками и рюкзаками в башни не пускают. В холле против ожидания народу оказалось побольше, чем на улице. Ит остановился в сторонке, вытащил телефон.
– Ну и где тебя носит? – раздраженно спросил Скрипач. – Двадцать минут где-то шляешься.
