— Нечто подобное я и предполагал, — сказал Смагин. — Налицо весьма развитое, высокоорганизованное и потому опасное для землянина существо. Судите сами. Все органы чувств доведены до совершенства. Слух и зрение, надо думать, острейшие. Наконец, мозг его представляется весьма крупным по сравнению с хомо сапиенсом…
— Мне он тоже не нравится, — согласился я. — Какой-то дьявольский генетический коктейль из летучей мыши-вампира и лемура, да еще с короной на голове. Плюс еще мезопода эта… А уж что у него в свое время было на уме, я не знаю и, честно говоря, даже знать не хочу.
Я помолчал немного и с достоинством, предоставляя своим мудрым словам улечься на благодатную почву. После чего изрек саму суть проблемы под названием «королевский вампиро-лемур»:
— Признаться, меня гораздо больше интересует что это существо делало на ракетоплане, принадлежащем планете Земля и государству Россия. Ась?
— Насчет сегодняшнего дня сказать не берусь, — неожиданно заговорил доселе молчавший Бирман. — Но вот некоторые его действия на борту ракетоплана можно реконструировать с довольно большой степенью надежности.
Мы как по команде развернулись на сто восемьдесят градусов и воззрились на траппера так, как если бы вместо Бирмана вдруг неожиданно заговорил сам рукокрыл.
— Достаточно одного взгляда на экипаж, чтобы понять: не сами они так улеглись, чтобы помирать. Уж больно ладно лежат, рядышком. Кто-то их уложил, верно?
— Это мог сделать последний оставшийся в живых космонавт, — сказал Федор, хотя по его тону было ясно, что он и сам не слишком-то верит в эту версию.
— Мог, — согласился траппер. — Тогда почему он оставил это существо в таком состоянии?
Бирман кивнул на инопланетянина. В самом деле, более всего напоминал он пьяного забулдыгу, которого сморил хмель по дороге домой, и тот за неимением лучшего притулился к забору в ближайшей подворотне.
— Оно может оказаться слишком ценным…
Бирман сделал многозначительную паузу.
— …Слишком ценным, чтобы оставлять его вот так… в беспорядке.
Я посмотрел на траппера с уважением. Пожалуй, слово «беспорядок» было ключевым во всей этой абсурдной ситуации: три мумии космонавтов-землян в компании мертвого монстра.
Я, часом, ничего не упустил?
В беспорядке находился не только ракетоплан «Казарка». В беспорядке были мысли каждого из нас. Мы ведь не просто стояли на пороге величайшего открытия в области ксеноконтактов, мы вляпались в него уже по самые уши.
До находки «короля», как его с ходу окрестила Тайна, ни она, ни мы с Федором и минуты в мыслях не держали, что экспедиция «Звезды» и «Восхода» могла вступить в контакт с инопланетной цивилизацией.
И вот, пожалуйте: не просто контакт, а нечто гораздо более существенное. Реальное тело реального инопланетянина!
И никакое это не экзотическое животное с Беллоны, тут я Минералову доверял на все сто.
Да и проверить столь скучную гипотезу легче легкого. Достаточно связаться с Николаем, а уж лучше Шадрина тамошнюю живность вряд ли кто знает. Что-то прежде он ни о каких беллонских монстрах с биовизором на клешне нам не рассказывал!
А еще с нашей находкой нужно было что-то делать.
Значит, к проблеме поиска пропавших звездолетов прибавилась еще одна, гораздо более существенная. Нам предстояло вместе с погибшими космонавтами транспортировать неизвестное науке существо инопланетного происхождения.
Цивилизация, к которой принадлежал этот «король», Объединенным Нациям абсолютно неизвестна, если только эти в высшей степени занятные сведения не раскопала в свое время госкомиссия, расследовавшая трагедию на Беллоне. В любом случае, даже если раскопала, то не предала огласке.
Поскольку список всех официально обнаруженных и существующих на сегодняшний день (а не ставших достоянием ксеноархеологии) внеземных разумных рас, владеющих космическими технологиями, состоит всего-то из десяти-двенадцати позиций. И даже мне, неспециалисту в вопросе, совершенно точно известно, что двухметровых верзил с мезоподой в этом списке нет.
Ну а вот, скажем, если все-таки госкомиссия чего-то раскопала… Какие они там, в конце концов, нашли основания к тому, чтобы скрыть факт встречи с разумными инопланетянами в 2161 году, отодвинув желанный первый контакт аж до 2295 года, когда мы, как знает каждый, столкнулись с чоругами?
Хм… При мысли о том, что же это могут быть за основания, волосы мои сами собой начинали шевелиться.
Я вдруг уже вторично понял, что чувствую себя очень неуютно рядом с этим существом. Но уже совсем по другим причинам.
Я его боялся. Боялся так, как не боялся еще ничего в своей жизни. И был уверен: мои товарищи испытывают сходные чувства. Потому что Федор предостерегающе поднял руку, призывая ко всеобщему вниманию.
— Кажется, мы основательно вляпались. Вы, надеюсь, не забыли, какой статус присвоен планете Беллона?
Он быстро мотнул головой, так что любому другому, не знающему характера этого корректного и выдержанного молодого господина, могло показаться, что это жест раздражения или досады.
— Планете Беллона системы звезды Вольф 359 присвоен особый юридический статус ЗАВТОН, — скучным голосом изрек наконец я.
— Огромное спасибо, — без тени яда в голосе поблагодарил Смагин и тут же уточнил. — А в каком году конкретно, не подскажете?
Тут я вынужден был капитулировать.
— Не знаю, — сказал я.
Не знала и Тайна.
— В 2170, — ответил сквозь миллион километров Минералов.
— Ну что же. Нечто подобное я и предполагал, — кивнул Федор. — Надеюсь, эту дату комментировать никому не надо?
Я вперил очи в палубу и тупо молчал, слушая лишь как в голове с ржавым визгом и скрежетом медленно проворачиваются колесики и подшипники, шарики да ролики.
Я чувствовал на себе пристальный взгляд, но даже не поднял головы. И так было ясно: это Тайна в очередной раз прочла мои мысли.
Но сейчас в них были сплошные вопросы. Вопросы и еще стылый, промозглый холодок предчувствия беды…
Кстати, интересно, пахнет ли от этого «короля» разложением или хотя бы тленом? Не знаю отчего, но мне это почему-то вдруг показалось очень важным.
Глава 18
Кричащий Крест
Апрель, 2614 год
Спасательно-оперативный модуль «Сом»
Окрестности Беллоны, система Вольф 359
В тот же вечер — хотя понятие вечера на космическом корабле достаточно условно — мы устроили по горячим следам всех наших находок настоящее производственное совещание.
Тайна постоянно выдвигала предложения, одно безумней другого. Между прочим, совершенно забывая при этом, что уже объявлена в розыск.
