— А если им придет в голову, что
несчастный случай кто-то подстроил? Кто, по-твоему, первый попадет под
подозрение? Начнется следствие… — Я смотрела на нее, не понимая, куда она
клонит. — Что ж ты такая бестолковая, — вздохнула Юлька. — Шеф
рассматривал кандидатуры трех человек на место вашего Юрьевича. Твою, Людкину и
Ольгину. Теперь двое погибли. Что, по-твоему, решат в милиции?
— Да ты спятила, — с трудом
оправившись от услышанного, пробормотала я.
— Ничего подобного. Я-то как раз
рассуждаю здраво. Если им понадобится козел отпущения, они легко его найдут,
стоит лишь переговорить с шефом. Я-то тебя хорошо знаю, а вот менты нет.
Задолбают вопросами. Где вы были вчера в восемь часов вечера?
— Она погибла в восемь? — спросила
я.
— Не знаю я, когда она погибла.
— Я вчера весь вечер провела с парнем.
— Рада, что у тебя есть алиби, —
хмыкнула Юлька. — Не смотри на меня так. Я вовсе не думаю, что ты имеешь
какое-то отношение к несчастным случаям. Но люди могут решить иначе: На фига
тебе неприятности? Шеф завтра подпишет приказ…
— Юлька, — сказала я.
— Ну…
— Ты веришь, что кто-то мог…
— Я даже думать об этом не хочу, потому
что тогда выходит, что где-то рядом бродит псих, к тому же убийца. Все начнут
подозревать всех. И выйдет палата № 6, а не трудовой коллектив. Нам же здесь
работать.
— Скажи, кто-то в самом деле… — начала я,
тщательно подбирая слова. — Кто-то действительно думает, что я…
— Если только законченный идиот. А вдруг
один такой отыщется в милиции? Ты ведь не считаешь, что Ольгу убили? —
приглядываясь ко мне, спросила Юлька.
— Убить можно по-разному. Можно испортить
тормоза в машине, а можно довести человека до такого состояния, что он сам в
столб въедет.
— Вот-вот. Скажи это ментам, и тут такое
начнется…
— Я знаю, что после гибели Людмилы Ольга
здорово нервничала. И боялась.
— Чего?
— Азазеля, — поморщилась я,
прекрасно понимая, как глупо это звучит.
— Я и говорю, палата № 6. Слушай, ты что,
тоже боишься? — вдруг озарило ее. — Ты боишься, что… ведь и ты
получила письмо.
Я не знала, что ответить. Я боюсь, потому что
меня преследует злой дух? Это серьезный повод обратиться к психиатру. Я боюсь
человека, который называет себя Азазель? Допустим. Только вот с какой стати
неведомому мне человеку желать моей смерти? Когда я произнесла это вслух,
получилось еще глупее.
— Да-а, — покачала головой
Юлька. — Просто не знаю, что сказать на это. Допустим, кто-то имеет виды
на место Сергея Юрьевича и сознательно доводит людей до такого состояния. Кто
это может быть?
Я пожала плечами.
— Я даже не уверена, что это имеет
отношение к работе.
— Ну, милая… тогда я не знаю, что и
думать.
— Можешь узнать фамилию парня, что расспрашивал
нас о Людмиле?
— Без проблем. Позвоню в отделение.
Только не говори потом, что я тебя не предупреждала…
— Узнай побыстрее. Я хочу пораньше уйти с
работы.
Через полчаса Юлька положила на мой стол лист
бумаги.
— Борисов Олег Михайлович, —
прочитала я.
— Это тут неподалеку, — сказала
она. — На Тимирязева. Хочешь, пойду с тобой?
— Пошли, — пожала я плечами. Но идти
мне пришлось одной. Шеф, по словам Юльки, завалил ее работой.
* * *
Улица Тимирязева действительно находилась
неподалеку от нашего офиса. Я не была уверена, что застану Олега Михайловича, и
потому волновалась. Впрочем, причин для волнения было более чем достаточно.
Мысль о том, что кто-то может решить, будто я причастна к происходящему,
откровенно меня пугала, но я-то знала, что это не так. Собственные доводы
казались несерьезными, а история, которую я собиралась рассказать, попросту
нелепой.
Я была готова свернуть на полдороге, но еще
сильнее во мне было желание все рассказать. На мгновение замешкавшись, я с
тяжелым сердцем вошла в здание. У дежурного узнала, где найти Борисова. В
кабинете он был один, разбирал бумаги, сидя за столом, лицо его казалось
усталым, и я вдруг испугалась. Зря я сюда пришла, он не будет меня слушать. И
не сбежишь теперь.
— Здравствуйте, — робко сказала я.
Он поднял голову и неожиданно улыбнулся.
— Здравствуйте. Проходите. Ульяна,
кажется?
— Вы меня помните? — удивилась я и
тут же испугалась, с чего это ему меня помнить? Или Юлька права: меня
действительно подозревают?
— Еще бы не помнить такую красивую
девушку. И имя у вас редкое. Вы тогда были очень расстроены, иначе бы заметили,
что своей красотой сразили меня наповал.
— Вы шутите, — нерешительно
улыбнулась я.
— Нет. Присаживайтесь. Одну
минутку. — Он вскочил. — Лучше на этот стул. Тот расшатанный, на нем
сидеть неудобно. Ну, вот… Слушаю вас очень внимательно.
— Я… я пришла поговорить с вами.
— Хорошо, — кивнул он. Кажется,
ситуация его забавляла.
И пригляделась к нему. Он прав, в прошлую нашу
встречу я была так потрясена гибелью Людмилы, что его лицо не осталось у меня в
памяти, теперь я точно впервые видела его. Симпатичный молодой человек лет
двадцати семи. Обручальное кольцо на пальце отсутствует. Впрочем, это ничего не
значит. Хотя… возможно, я действительно вызываю у него симпатию, и у меня
появляется надежда, что он хотя бы выслушает меня. Выслушать он обязан.
Молчание затягивалось, я почувствовала еще большую неловкость, вздохнула и
сказала:
— Вы, наверное, знаете. Еще одна девушка
погибла.
— Какая девушка? — не понял
он. — Что, кто-то еще упал с лестницы?
— Нет. Разбилась на машине. Ольга, Ольга
Лосева. Так вы не знаете? — Ясно, что не знает. А может, притворяется?
— Девушка работала вместе с вами?
— Да. И вчера она разбилась.
— Вы думаете, это как-то связано? —
вкрадчиво спросил он, а я опять испугалась.
— Довольно странно: два человека, которые
вместе работают, погибают в течение двух дней.
— К сожалению, несчастные случаи не такая
уж редкость. Но ведь есть еще что-то, что вас насторожило?
