— Нет, — задумчиво ответила я. — Меня взяли в
заложники.
Севка отлепил взгляд от телевизора, посмотрел сначала на
меня, а потом на Ритку, точно спрашивая ее совета. Та ничего советовать не
могла, она стояла и хлопала глазами. Конечно, она тоже считала, что это никуда
не годится, в смысле правдоподобия, но зная мое невезение…
— Это что, шутка? — на всякий случай спросила она,
а я отрицательно покачала головой, не оставляя ей никаких шансов.
— Чушь, — презрительно фыркнул Севка, — она
все выдумывает.
Это было обидно и отвечать я сочла ниже своего достоинства,
ограничившись презрительной усмешкой. Ритка пододвинула стул и села рядом со
мной. Пока она все это проделывала, по телевизору начались местные новости.
Сегодняшнее происшествие журналисты обойти не могли и даже начали с него. Через
минуту я увидела себя на экране в компании двух идиотов в масках. Съемку вели с
приличного расстояния, но узнать меня все-таки было можно.
— Господи, — охнула Ритка, прижимая руку к груди,
попеременно глядя то на экран, то на меня, а Севка прямо-таки позеленел,
подозреваю, что с досады, потому что теперь даже у него не хватит совести
заявить, что я вру, раз меня в новостях показывают.
— Ничего себе, — пробормотал он.
— Да тихо ты, — шикнула на него Ритка, — дай
послушать.
То, что сообщили в новостях, порадовать меня никак не могло.
Грабители, прихватив деньги (общая сумма, по приблизительным подсчетам
исчислялась одиннадцатью тысячами рублей, и это вместе с кошельками граждан, в
том числе с моей разнесчастной сотней), и застрелив одного из посетителей, который
оказал сопротивление (вот уж кто соврать любит, так это журналисты), скрылись
на машине (далее следовали марка, цвет и номер), взяв с собой меня в качестве
заложницы. В ближайшей подворотне они от меня избавились и в буквальном смысле
исчезли. Далее следовал обычный в таких случаях набор фраз: ведется следствие и
все такое…
— Господи, — опять ужаснулась Ритка, когда сюжет
закончился, — что ты пережила…
— Да уж, — вздохнула я.
— С этим надо что-то делать, — покачала она
головой.
— В каком смысле? — не поняла я.
— Ну, не знаю. Но это уже становится невыносимым. Может
тебе к экстрасенсу сходить, может тебя кто сглазил?
— Что за чушь? — влез Севка.
— И вовсе не чушь. Ты посмотри, что делается. Она всю
посуду перебила, я уж молчу про машину… а теперь еще и это.
— Рот нечего разевать, тогда и посуду бить не
будет, — разозлился он.
— В заложники меня взяли потому, что я рот разевала?
— Наверняка что-нибудь сморозила и они выбрали тебя.
— Ничего подобного. — Я приготовилась скандалить,
но Севка неожиданно сменил тему.
— А кого убили?
— Откуда мне знать? Телевизионщики и те не знают.
— Наверняка знают, только помалкивают. Ты в милиции
была?
— Конечно.
— Бедняжка, — посочувствовала мне Ритка и даже
заревела.
— Ладно, чего ты, — расстроилась я. — Все
ведь обошлось.
— Тебя могли убить.
— Ну, так ведь не убили, — вновь влез
Севка. — Сказано это было таким тоном, точно данное обстоятельство его
очень огорчило.
— Ты совершенно бесчувственный, — обиделась за
меня Ритка и начала приставать с вопросами. Я подробно ответила на них, утаив
лишь, что в грабителе узнала бывшего одноклассника. Севку вновь заинтересовал
убитый мужчина.
— Рыжий, говоришь? С усами?
— Ага. Здоровый такой.
— Вот черт, — выругался он и сделался задумчивым.
— Ты что, с ним знаком? — наудачу спросила я.
Он аж подпрыгнул.
— Спятила? Да я и не видел, кого убили…
— Может, описание кому подходит? — подсказала
Ритка.
— Никаких рыжих я не знаю, — разозлился Севка и
ушел с кухни, не забыв хлопнуть дверью.
— Чего он психует? — пожала плечами Ритка.
— Дай мне свою машину, — задумчиво попросила я.
— Ни за что, — тут же ответила она, — ты ее
непременно разобьешь.
— Не каждый же день я машины разбиваю, — не
согласилась я.
— Мою обязательно разобьешь, уж я-то знаю. И вообще,
тебе лучше некоторое время посидеть дома. Мало ли что… И этим придуркам с
телевидения вовсе незачем было тебя показывать, вдруг грабители… то есть я
хотела сказать… Короче, сиди дома, а я посмотрю в газетах объявление, может
найду подходящего экстрасенса.
Я пожала плечами и отправилась в свою комнату. Но на месте
мне не сиделось.
Душа жаждала движения и великих свершений. К тому же тоска
по недавно обретенному, а сегодня опять утраченному паспорту навалилась на меня
с новой силой. Стеная и охая, я бродила по комнате, то и дело косясь на часы.
Время позднее, я имею ввиду позднее для похода в гости, надо на что-то
решаться. Если Кузин не сменил адрес, то живет с родителями и мой неурочный
визит как-то придется объяснять.
Конечно, маловероятно, что после сегодняшних событий он
преспокойно проводит вечер в кругу семьи, но мать должна знать, где он
обретается, если сменил адрес, а если все еще живет с родителями, но
отсутствует, передаст, что я интересовалась им. К тому же у него мог появиться
телефон, тогда я разживусь номером.
Наконец я решилась и выскользнула в холл. Ритка в кухне
шуршала газетами, должно быть всерьез занялась экстрасенсами. Стараясь не
шуметь, я потихоньку выдвинула верхний ящик тумбочки, здесь Ритка обычно
держала ключи от машины.
Ничего подобного, ключи отсутствовали, то есть ключи валялись,
но не от ее машины, а от «Ауди» Севки, чему имелось материальное подтверждение:
фирменный знак на брелке. Пробормотав сквозь зубы: «Ну, зануда», я устремилась
к Риткиной сумке, которая лежала на пуфике. Только не подумайте, что для меня в
порядке вещей заглядывать в чужие сумки. Но на сей раз — особый случай, по
крайней мере мне удалось убедить себя в этом. Однако, невезение и здесь не
оставило меня: ключей не оказалось и в сумке. Выходит, Ритка, опасаясь за свою
тачку, просто-напросто их спрятала.
