Заиграла быстрая мелодия и все начали прыгать и плясать по всему рынку. Кто-то поймал меня, развернул и крепко ухватился своими грубыми руками. Меня начали тащить сквозь людской поток. Чьи-то пальцы впились в мои бедра и меня передали другому танцору.
Волк. Ястреб. Ящерица. Они быстро окружили меня. Музыка слышалась мне как непонятная какофония, а все окружающее превратилось в размытые светлые и темные пятна.
Меня бросало из стороны в сторону, как бабочку в штормовую погоду. С каждым разом, как меня толкали, мои волосы взметали вверх и лезли в глаза. Ленты и цветы отрывались от наряда, а маска едва держалась на лице. Я прижала ее к щекам, потерянная и одурманенная от страха и адреналина.
Так много незнакомцев. Так шумно.
Кто-то наступил мне на ногу, руки болели в местах, где меня хватали слишком часто. Каждая частичка меня ныла от боли, а тело тряслось от страха. Когда я попыталась сбежать, меня вновь схватил волк, полностью игнорируя мои крики. Музыка играла слишком громко, а толпа кричала от удовольствия. Шум полностью поглотил мои мольбы о помощи.
Я ткнула локтем в грудь волка и врезала по голени ящерицы, вновь сделав попытку побега. На этот раз, меня поймал лебедь, и вновь поместил в их круг. Неожиданно, вышел новый танцор и встал между мной и остальными.
Мое сердце застучало в груди с бешеной скоростью, но он лишь нежно погладил меня по щеке. Одарив других гневным взглядом, незнакомец повел меня в безопасное место. Мои крылья взметнулись вверх, когда он дернул меня вперед. Посмотрев на его маску, я заметила только вспышку серого, черного и белой полосы, но затем я оказалась прижата спиной к его груди. Его руки вокруг моей талии удерживали нас от зрительного контакта, но объятие было нежным.
Он провел пальцами по моей щеке, а затем вниз по шее. Впереди оказался вид на весь маскарад, но все мое внимание было сосредоточено на мужчине позади.
Руки скользнули к моим бедрам и крепко сжались на них, пока мы крутились в танце; мои ноги оторвались от земли, но даже когда я подумала, что крылья могут унести меня вместе с ветром, незнакомец надежно держал меня.
Мой новый похититель, или спасатель, повел нас в конец толпы. Он держал меня так близко к себе, что никто не мог проскользнуть между нами. Его руки покоились на моем животе и бедрах. Музыка стала более глубокой и медленной, а его пальцы обхватили мою обтянутую в шелк кожу. Я не могла дышать.
Наш танец изменился. Страх сменило возбуждение и веселье. Мой новый партнер разгладил складки на животе и провел рукой по моей ноге. Когда я положила голову ему на плечо, он поцеловал меня в шею, которая тут же загорелась.
Я напряглась и ахнула, чуть не вырвавшись из его объятий, но его хватка только усилилась, так или иначе выражая извинение, и я вспомнила, что это не он пытался сделать мне больно. Вообще-то, этот парень как раз спас меня. Я вновь расслабилась и закрыла глаза. Мы ушли далеко от центра толпы, и я доверила ему проконтролировать, чтобы мы ни в кого не врезались.
Музыка заполнила пространство вокруг нас, в воздухе чувствовалось приятное покалывание. Заиграла струнная музыка, тянущаяся и теплая, она ассоциировалась с золотом, флейта с серебром, а кларнет — с лесом.
Все казалось таким нереальным. Будто бы сон. Я наклонила голову назад, и он начал покрывать меня поцелуями. Тем не менее, я смогла выдавить из себя кивок. Он замер в нерешительности; казалось, прошла вечность, но вот его губы коснулись кончика моего уха.
Я затрепетала в его объятиях и прижала его руки, желая, чтобы он никогда меня не отпускал. Всю жизнь ждала этого момента.
Все вокруг замерло, пока его губы двигались вниз по моей шее. Одной рукой он водил по узорам на моей талии и бедрах, а потом по спине, вокруг крыльев. Он коснулся моего лица и волос. Я заметила, что он дрожит от возбуждения, но все равно вел себя сдержанно.
Начался вальс. У парня перехватило дыхание, когда он взял меня за руку, прокрутил и привлек обратно так, что мы оказались лицом к лицу.
Маска закрывала верхнюю часть его лица. Не ястреб и не сокол, несмотря на крючковатый клюв; но оперение было другим. Под глазами виднелись черные полоски, на голове серый хохолок и перья, а на горле белый пушок. Сорокопут.
Он не дал мне возможности разглядеть подробнее, просто придвинул меня поближе так, что я оказалась прижата к нему. Его руки аккуратно сомкнулись под моими крыльями.
Пока мы танцевали, я слышала биение его сердца, перебивающее музыку. В его руках и груди чувствовалось напряжение, будто он хотел прижать меня сильнее, но боялся сломать. Я хотела сказать что-нибудь, заверить, что доверяю ему; но если я заговорю, момент может разрушится.
Он вызывал у меня приятные ощущения. Знакомые. Мое тело знало, куда скользнут его руки еще до того, как он двигался, а дышали мы в унисон. Он чувствовал музыку так же хорошо, как и я, напрягаясь на сильных звуках и расслабляясь на затянутых.
Сорокопут — певчая пташка; он должен знать это.
Мы танцевали с вечность, и все равно недостаточно долго. Теперь, когда мы оказались лицом к лицу, я тоже могла до него дотрагиваться, а не просто прижиматься к его рукам. Я провела по его спине, ощущая мышцы и хребты позвоночника. Дойдя до места под левой лопаткой, он скорчился, будто пытался не рассмеяться. Я вновь провела по нему, наслаждаясь ощущением его груди прижатой к моей.
Когда песня закончилась, он обошел меня, и мы начали наблюдать за шоу на ступеньках. Вон они, воробей и ящерица — не та, которая схватила меня — проходили через арки, держась за руки. Один тянул, другой следовал. Они шли сквозь сосновую, цветочную, обсидиановую, серебряную, каменную... Парочка прошла через все, даже с повязками на глазах. Золотая ткань струилась за ними, словно знамя.
Они и вправду сделали это. То ли потому что знали дорогу, то ли настоящая любовь направляла их на правильный путь. Да это и не важно. Они любили друг друга.
Став между колонами у входа в Дом Совета, воробей и ящерица обнялись, поцеловались и сняли маски с повязками. Толпа радостно закричала, когда их маски взлетели в воздух; Сарит объяснила бы мне об этом ритуале, но ее нигде не было.
Мойрик подошел к микрофону и начал толкать очередную речь. Фу. Опять он. Нет уж, спасибо.
Я повернулась к сорокопуту, но его клюв задел мою шею, а теплые губы коснулись уха. Я затрепетала, но не двигалась, пока он не начал отходить. Я поймала его за руку.
— Подожди.
Наша близость казалась такой правильной. Я знала, кем он должен оказаться, даже если его манера танца была не... Такую страсть он проявлял к музыке. А не ко мне.
Я задрожала от порыва холодного ветра и крепче ухватилась за него. Сделала шаг ближе. Посмотрела в его глаза.
Уголок его губ приподнялся, будто он находил ситуацию забавной. Хоть я уже и знала кто он, но все равно, знакомое выражение лица настолько ошеломило меня, что я замерла на месте.
