— Согласен с вами, товарищ младший лейтенант, — моментально просек ситуацию Игорь. — Сейчас мы попросим гражданина Кулябко организовать несколько женщин, чтобы те тщательно протерли всю пыль с предметов и подмели пол. А мы за этим проследим. Всем католикам нашего города будет стыдно перед такой представительной делегацией во главе с самим епископом, если костел будет так выглядеть. Ты понял, Осип Григорьевич?
— Понял, понял, пан начальник. Только не пойдут бабы, побоятся.
— А ты скажи, что мы их охранять будем. А вот если не пойдут сюда, то мы с ними пойдем в другое место. Вот так и скажи, — подпустил Игорь в голосе металл.
Дед закивал и порысил к домикам, стоявшим неподалеку. Минут через двадцать к нам робко приблизились пять женщин.
— А что, пан начальник, снова костел откроют? — спросила одна из них. — А як же черти?
— Сейчас при нас ни один черт не посмеет появиться, — вмешалась я. — А через пару дней епископ из Варшавы проведет очищающую литургию, — черт его знает, как на самом деле называется подобная служба, — и костел снова заработает. Говорят, что новый ксендз славится своей святостью и при нем все станет хорошо. А сейчас протрите здесь все и подметите. А мы с товарищем лейтенантом будем вас охранять. Правда, у нас нет крестов и распятий, зато пистолеты в полном порядке. Появится какой черт — сразу пристрелим.
То ли уговоры подействовали, то ли страх перед НКГБ оказался сильнее страха перед чертями, но дело сдвинулось с мертвой точки. Женщины притащили тряпки, ведра с водой, и дело пошло. Мы с Игорем постепенно обходили весь костел, старательно заглядывая во все щели и время от времени подзывая кого-нибудь из уборщиц: «А вот здесь еще пыль и здесь». При этом у женщин создалось полное впечатление, что наша главная забота — это чистота костела (впрочем, это было недалеко от истины, очень недалеко). В результате к пяти вечера костел внутри разве что не сиял. Мы с чистой совестью сели на мотоцикл и вернулись в горотдел. Игорь сразу прошел к себе, а я пошла отчитываться.
Глава 39
Вася при виде меня как-то нехорошо оживился и с ехидцей заговорил:
— Привет тебе от Валентина Григорьевича. Я его порадовал твоей идеей. Как майор ее воспринял, сама понимаешь. Но через час он позвонил и сказал, чтобы ты завтра до встречи делегации обязательно к нему заглянула. Подпишешь письмо в гестапо. Майор в разговоре пе ре дал мне слова какого-то высокого начальника: «Это настолько глупо, что может сработать». Так что про твою глупость скоро по всему наркомату будут ходить легенды.
— Это ничего, этого я не боюсь. Пусть меня считают глупой. Легче будет работать. Знаете, товарищ старший лейтенант, есть анекдот на эту тему.
— Анекдоты расскажешь дома, а пока иди дочитывай бумаги. Потом все спрячешь в сейф и ключи сдашь секретчику. Не забудь на завтра заказать машину для делегации и обеспечить охрану. Свободна.
Я уже знала, что и то и другое нужно заказывать в роте НКВД. Поэтому дозвонилась до капитана Короткова и обо всем договорилась. Потом добросовестно еще два раза перечитала все бумаги, выучила все имена и фамилии. Убрала все материалы в сейф. Немного подумала, снова вытащила бумаги из сейфа и, глядя в них, сочинила приветственную речь на завтра. После этого опять все, кроме речи, спрятала в сейф. Речь сложила пару раз и спрятала в сумочку. Так как мне с этой речью завтра выступать перед «всем народом», то к секретным материалам ее можно не относить. Игорь к этому времени уже куда-то умотал, поэтому комнату — виновата, кабинет — запирать тоже пришлось мне. Сдала ключи секретчику, расписалась в журнале и двинула домой. Мужа ждать не стала — начальники так рано домой не уходят.
Дома неожиданно стало скучно. Марфа Ивановна хлопочет по хозяйству — ей под руку в такое время лучше не соваться. Вася неизвестно когда придет. А чем мне, одинокой, заняться? Взяла ножи и пошла на пустырь — тренироваться. Это дело тихое — не то что стрельба. Кидай сколько хочешь — никто не услышит. Левую руку я так и не смогла натренировать, но зато правой с десяти метров попадаю уже уверенно. И не просто в мишень, а в нужную точку. Полчаса кидала. Потом решила заняться оружием. Сначала устроила полную разборку «парабеллума». Все вычистила, смазала, вытерла лишнее масло, после чего собрала пистолет. Затем ту же процедуру повторила для нагана. И наконец, вальтер. Как раз когда я заканчивала сборку вальтера, пришел измотанный и голодный муж. За ужином я увидела, что он не столько голоден, сколько именно измотан. Ел супруг совершенно без аппетита, можно сказать, механически. «Так дело не пойдет», — решила я и после ужина потащила его гулять. Когда погода позволяет — это самое оно перед сном.
Вася во время прогулки хныкал, что ему легче несколько десятков верст проскакать без передышки, чем целый день перекладывать одни бумаги, читать другие и сочинять третьи. Я, как могла, его успокаивала и приводила в пример майора Григорьева, который и с бумагами отлично справлялся, и с оперативной работой успевал. Вася кивал в ответ на мои слова, а потом твердо заявил, что если предсказанные мной события не произойдут в назначенный срок, то он точно попросится ку да-нибудь подальше от бумаготворчества. Тут я вспомнила свое обещание и рассказала анекдот про глупую мартышку
[43]
. Вася посмеялся и, кажется, немного отошел. Остаток прогулки прошел уже в штатном режиме.
Утром опять муж убежал на работу раньше меня. Кажется, это начинает у него входить в систему. Нужно решить: стоит с этим бороться или нет смысла напрягаться? Пока просто запомнила данный вопрос. А сейчас актуален другой вопрос: что надеть? Подумала и решила, что опять надену юбку.
При входе в горотдел я столкнулась с Игорем, который был почему-то одет в форму сержанта НКВД.
— Привет, Анюта. Я еду с тобой и командую охраной. Официальное лицо только ты. Мы выполняем твои приказы. Через пять минут придет машина и охрана. Что будешь говорить, уже решила?
— Да, вот текст моего выступления. — Я протянула листок.
— Не надо. Держи его при себе. Да, ты знаешь, где в Барановичах находится НКГБ?
— Нет, откуда. Я там была всего несколько раз.
— Тогда я покажу. Вот подошла твоя машина, а мы на мотоциклах. Держитесь за нами, и едем в областное управление ГБ. Там получишь последние указания у майора Григорьева.
Я уселась в машину — почти точную копию того автобуса, в который я попала из будущего. Игорь сел за руль первого мотоцикла, махнул рукой, и наша мини-колонна двинулась в Барановичи. Сначала я попыталась повторить текст своей речи, но потом плюнула и решила подремать. Решение оказалось не сильно удачным. То есть заснуть-то я заснула, только через час неожиданно проснулась со странным испугом. Сначала не поняла, что же именно меня напугало, а потом сообразила: я испугалась, что вернулась в свое время. Приведя мысли в порядок, поняла, что меня уже совсем не тянет в двадцать первый век. Там я была, по сути, еще ребенком, избалованным ребенком, привыкшим жить на всем готовом. А тут за два с небольшим месяца я из взбалмошной девчонки превратилась в Личность. В человека, который сам может кое-что сделать и с мнением которого считаются. Тут у меня любимый муж, хорошие друзья и интересная, хотя и опасная работа. А в перспективе, если сумею уцелеть в войне, возможна и научная карьера. Не хочу обратно! Жизнь здесь намного интереснее и люди лучше. Единственно, чего мне реально не хватает из прошлой жизни, не считая родителей, конечно, так это компа с Инетом, мобилы и некоторых женских прибамбасов.
