– Пришел этот военный господин, – сказала она. Ева растерянно посмотрела на нее.
– Тот, хмурый, с носом и таким длинным именем, – объяснила Агнес. – Он пришел с визитом. В такой поздний час.
– Скажи ему, что меня нет дома, что уже легла спать, – возмутилась Ева. Как он посмел! Она больше не хочет видеть полковника Эйдана Бедвина. Его бесчувственность, его разговор с Сесилом днем на террасе заглушили чувство благодарности к нему, которое она испытывала прежде.
– Он сказал, что не уйдет, не повидав вас, – сообщила Агнес. – Он не захотел ждать в холле, а протопал прямо в гостиную без разрешения. Я попытаюсь, если хотите, выгнать его. Хотя в силе я не уступаю большинству мужчин, но, наверное, не смогу вытолкать его в шею. А вот сцепиться с ним я не прочь, а то ведет себя здесь будто хозяин. Да какое право он имеет так распоясываться?
– Хорошо! – Ева встала и передала книгу Тельме. Маффин, сердито тявкнув, тоже поднялся. – Сейчас я укажу ему его место. Но если кто-то и хочет получить удовольствие и как следует с ним сцепиться, Агнес, то это буду я. Сегодня у него хватило наглости похвалить нелепые планы Сесила по перестройке Рингвуда. Он сказал, что это добавит тому уважения в обществе. И это в моем присутствии!
– Какие неслыханно дурные манеры! – воскликнула Тельма.
– Верно! – с воинственным пылом откликнулась Агнес. – Я вот ему за это покажу, я его проучу, не посмотрю, что у него такие плечищи. Я сверну ему его длинный нос!
– Нет, вы этого не сделаете, – вздохнула Ева, когда экономка наконец замолчала, хотя и продолжала с вызовом смотреть на хозяйку. – Почитайте детям, Тельма, пожалуйста. Я приму его, Агнес. Может быть, он хочет на коленях вымолить у меня прощение.
Она поцеловала детей, пожелала им спокойной ночи и велела Маффину оставаться на месте. Пес снова сел, печально глядя на Еву единственным глазом.
– Мне пойти с вами? – спросила Агнес, когда они спустились вниз. – Или лучше позвать миссис Причард?
После обеда тетя Мэри обычно час-другой отдыхала в своей комнате, а затем перед сном пила чай с Евой.
– Не надо. Я поговорю с полковником Бедвином одна, – ответила Ева. – Но вы можете подождать в холле. Я позову на помощь, если понадобится.
Она глубоко вздохнула и открыла дверь гостиной.
Глава 5
Как и тогда, когда Ева увидела полковника впервые, он стоял у камина, только на этот раз на нем не было мундира. Но он по-прежнему выглядел грозным великаном. Уже темнело, и он сам зажег свечи на каминной полке.
– Полковник Бедвин, – холодно сказала Ева, закрывая за собой дверь. Она не улыбнулась и не пыталась быть любезной. – Чем могу служить?
– Вы скрыли от меня правду, – ответил он, – вернее, одно обстоятельство. Ваш отец действительно оставил вам Рингвуд, но только при условии, которое вы не выполнили. Вы скоро все потеряете. Если быть точным, через четыре дня.
На мгновение Еву охватила такая ярость, что она смогла лишь упереться кулаками в бока. Неужели привилегия быть аристократом может довести человека до такой наглости? Он уверен, что вправе явиться к ней в дом без приглашения, совать нос в ее дела и так бесцеремонно и резко с ней разговаривать?
– Вы пришли за этим? – спросила она. – Чтобы обвинить меня во лжи? Какая наглость, полковник Бедвин. Извольте немедленно покинуть мой дом. Спокойной ночи!
Сердце Евы беспокойно билось. Она редко теряла самообладание и выказывала свой гнев.
– Вам, возможно, приятно отдавать такие приказания. – Он не двшгулся с места. – Но скоро это будет не в вашей власти, не так ли?
– Может быть, – сказала Ева, – когда вы через год или два приедете сюда и, восхищаясь мраморным портиком и вымощенной аллеей со срубленными деревьями, станете дерзить Сесилу, то уже не я, а он с удовольствием прикажет вам покинуть его владения, но сегодня я еще здесь хозяйка. Убирайтесь!
Ева чувствовала себя мышью, пытающейся указывать слону.
– Ваш кузен – настоящий осел, верно?
Ева была не совсем уверена, что правильно поняла полковника. Она посмотрела в его темные глаза, но ничего в них не увидела.
– Как еще я мог узнать правду о вашем положении? Поэтому я позволил ему раболепствовать передо мной, – сказал Эйдан.
Ева нахмурилась.
– Правда обо мне вас не касается, – сказала она.
– Не могу с вами согласиться. Ваше благополучие, безопасность и счастье заботили вашего брата. Умирая, он возложил на меня ответственность за вас. Совершенно ясно, что именно это он имел в виду, когда заставил меня дать слово, что я буду вас защищать. Он знал, какие последствия Для вас будет иметь его смерть. Скрывая от меня правду, вы лишаете его душу покоя, которого он искал, обращаясь ко мне с этой просьбой.
До этого мгновения Ева не рассматривала его предложение о помощи в таком свете. И сейчас ей не хотелось так его воспринимать. Он был для нее чужим. Кром? того, он явился из совсем иного мира, такого от нее далекого. Он был настолько выше ее по положению в обществе, что для нее было немыслимым обсуждать с ним свои дела, как она делала бы это со своими соседями и друзьями. Он был лордом Эйданом Бедвином, сыном герцога.
Ева подошла к ближайшему стулу и села.
– Вы ничего мне не должны, полковник, – сказала она. – Вы меня даже не знаете.
– Я знаю, что несу за вас ответственность. Я дал слово чести. Давая слово, я никогда не нарушал его и не собираюсь делать этого и теперь.
– Я освобождаю вас от него, – сказала она.
– Это не в вашей власти, – возразил полковник. – Что вы намерены делать? Каковы ваши планы?
Она хотела ответить, но ей не хватало воздуха, трудно было дышать, словно она долго бежала куда-то. Девушка пожала плечами.
– Что-нибудь придумаю, – неуверенно сказала она.
– У вас есть кто-нибудь, к кому вы могли бы поехать?
Ее все еще возмущали его короткие вопросы, его вмешательство в ее личную жизнь. Но сейчас Ева поняла, что ему это нравилось не больше, чем ей. Как, должно быть, сожалеет он о том, что оказался рядом с умирающим Перси. Как досадует на то, что его денщик простудился и он не смог уехать вчера, как собирался. Ева покачала головой.
– Да нет. – Она не могла, конечно, даже временно поселиться у Джеймса и Серины. Ее единственными родственниками были Сесил и тетя Джемайма, тетушка Мэри и ее кузен Джошуа, за которого она как-то чуть было не вышла замуж, но отец запретил ей это из-за того, что Джошуа, хотя и богатый лавочник, не был ни джентльменом, ни землевладельцем. Он уже был на ком-то женат и растил троих детей.
– Значит, вы собираетесь искать работу?
– Видимо, так. – Ева расправила на коленях юбку. Она не переодевалась в этот день и чувствовала себя неряшливо одетой. – Я кое-что умею и не боюсь тяжелой работы. Но мне кажется бессердечием и трусостью просто вот так взять и уехать, заботясь только о себе. У меня есть несколько дней, и я попытаюсь что-то уладить. Мне бы следовало заранее подумать и предусмотреть то, что произошло, не так ли? Ведь Перси мог погибнуть в любое время.
