– Эйдан! – воскликнула она. – Я должна ехать. Я должна ехать!
Твердые, будто железные, руки крепко обхватили ее, и га мгновение она почувствовала себя в безопасности. Но лишь на мгновение. Ею снова овладел ужас.
– Что такое? – спрашивал он. – В чем дело? Что случилось?
– Д-д… д-д… д-д… – У нее стучали зубы.
– Успокойся, – сказал Эйдан, обнимая ее одной рукой, а другой взяв за подбородок. Он смотрел ей в глаза.
– Успокойся, дорогая. Расскажи, что случилось, и я все устрою.
Что за глупости он говорит!
– Он забрал их! – вскричала Ева и зарыдала. – Он увез их, и я не м-м-могу их в-вернуть!
– Кто? – с возмутительным спокойствием спросил Эйдан. – Кто кого забрал?
– С-С-Сесил. Он забрал д-д-детей, и я не могу вернуть их. Он их р-р-родственник, а я – нет. Зачем я п-п-покинула их! Я должна ехать. Я должна ехать и отобрать их! Они будут так н-н-напуганы.
– Он нашел способ отомстить, не так ли? – сказал Эйдан. – Мы этого так не оставим. Тебе вернут детей. Я предупредил, что ожидает Сесила, если он еще раз появится на твоей земле.
– Нет, ты не понимаешь. – Ева взмахнула письмом, сжимая его в кулаке. – Он обманул всех. Он пошел к судье, и его признали опекуном детей. Он их не отдаст. Я его знаю. Я должна ехать!
– Я понимаю, – сказал Эйдан. – Успокойся и отдышись. В панике ничего не добьешься.
– Эйдан, могу я попросить тебя, – раздался холодный надменный голос, – отвести леди Эйдан в ее комнату? Пусть она отдохнет. К вечеру ей надо прийти в себя.
– Но я должна ехать! – Ева посмотрела на герцога и высвободилась из объятий Эйдана. – Немедленно! Не откладывая, я должна ехать в Рингвуд. Дети, вероятно, в отчаянии.
– Об этом не может быть и речи, – сказал герцог, – нельзя не явиться на обед в Карлтон-Хаусе, леди Эйдан, после того как приглашение получено и принято. Кроме того, неразумно отправляться в долгое путешествие в столь поздний час. Если вы считаете, что ваше присутствие в Оксфордшире может повлиять на положение дел, которое как вы заявили, изменить нельзя, Эйдан отвезет вас туда завтра в моей карете. А сейчас я предлагаю вам отдохнуть.
– Но… – начала Ева. Эйдан перебил ее, взял за руку и крепко стиснул ее.
– Ева желает отправиться домой немедленно, –. заявил Эйдан. – Она сейчас и поедет. Я отвезу ее.
– Вы сделаете так, как я говорю, – сказал герцог.
– Нет, – четко и резко возразил Эйдан. – На это раз, нет, Вулф. Моя жена должна выбрать, что предпочесть – долг или интересы семьи. Ты извинишься за нас, если сочтешь необходимым.
Никто не проронил ни слова, когда он вывел Еву из комнаты.
Спустя полчаса они уже ехали в наемной карете по дороге к Рингвуд-Мэнору.
Глава 18
Проливной дождь и гроза вынудили их остановиться в гостинице, но они не захотели там ночевать. Ева ходила по комнате, отказываясь есть и даже разговаривать. Рано холодным дождливым утром они приехали в Рингвуд.
Никто уже не спал, и, как было принято в Рингвуде, все высыпали из дома и конюшен встретить новоприбывших. Все говорили разом, а вокруг, прихрамывая, прыгал с громким лаем пес, которого никто не останавливал. Наконец Ева с Эйданом оказались в гостиной, где из-за холодной погоды разожгли камин. Суровая экономка внесла поднос с чаем. Она разлила чай и встала у закрытой двери, сложив на груди натруженные руки. Никто не возражал против ее присутствия.
Эйдан поставил чашку на стол и подошел к окну. Миссис Причард горько рыдала. Ева пыталась ее успокоить, а гувернантка винила себя в том, что позволила увезти детей, хотя тетушка сквозь рыдания утверждала, что никто из них не мог этому воспрепятствовать. Пес ткнулся мордой в колени Еве, тяжело дыша и поскуливая.
Негодяй Сесил Моррис хорошо продумал свою месть. Будучи небольшого роста и слабого телосложения, он, без сомнения, сознавал, что физически не может противостоять покровителю Евы и даже самой Еве и ее экономке. Он придумал дьявольский план. Он заявил судье о своем законном праве на опеку над детьми-сиротами, которым он приходился родственником по материнской линии. Затем он отправил приходского констебля с четырьмя дюжими помощниками забрать детей из Рингвуда.
– Агнес кулаком разбила нос Уиллу Перкинсу, – рассказывала мисс Райе. – Повсюду была кровь. Мы все было не решили, что он помер, не вопи он так громко. Чарли головой боднул мистера Биддла в живот. Но у него, видите ли, были бумаги, подписанные графом Лаффом, а с документами не поспоришь. Кроме того, Бекки и Дэви перепугались бы до смерти, если б увидели драку. Миссис Причард убедила всех успокоиться, чтобы не напугать детей. Мистер Биддл отослал Уилла Перкинса домой.
– Я сама вытерла кровь перед тем, как из дома вывели детей, – сказала экономка, не дожидаясь, когда к ней обратятся. – Но мне хотелось разбить им все носы, голубушка, да и головы заодно. Трусливые псы! Послали пятерых здоровенных мужиков забрать двух маленьких детей!
– Тебя бы бросили в кутузку, Агнес. – Миссис Причард высморкалась в платок и взяла себя в руки. – Как пить дать бросили бы!
– Ну, мне не привыкать, мэм, – ответила экономка, ничуть не смутившись.
Эйдан обернулся и посмотрел на нее с невольным одобрением. Из этой женщины получился бы отличный служака-сержант, не имей она несчастья родиться женщиной.
– А как дети? – Голос Евы дрожал, хотя она не плакала. Она вообще ни разу не заплакала. После истерики в гостиной Вулфа она ушла в себя, была сдержанна и молчалива. – Что было с ними, когда их уводили?
– Я им сказала, что они едут погостить к своей тете, которая очень хочет их повидать, – объяснила мисс Райе. – Я сказала, что это только на время вашего отсутствия, Ева. Им будет весело, пообещала я.
– Но они поняли, – с грустью сказала миссис Причард. Ее голос прозвучал по-валлийски певуче. – Они сразу догадались, что их обманывают. Дэви побелел как полотно, а Бекки испуганно таращила глазенки. Хотя няня и сказала им, что неподалеку бродят злые люди и поэтому мистер Биддл и его помощники будут охранять их по дороге к тете. Ах, у меня сердце разрывается, как вспомню об этом!
– Мои дети! О, мои несчастные детки!
Боль в голосе Евы лишала ее слова всякого мелодраматизма. Вероятно, впервые Эйдан понял всю силу ее любви к сиротам. Будь они ее собственными детьми, она не могла бы горевать сильнее.
Неожиданно Ева вскочила.
– Что ж это я: сижу здесь, пью чай, греюсь у огня? – воскликнула она. – Я должна поехать к детям, привезти их домой. Они, должно быть, сильно напуганы.
– Я поеду с вами, голубушка, – предложила экономка. – Попадись мне только этот Моррис, уж я сверну ему шею!
– Агнес, дорогая! – упрекнула ее миссис Причард.
