— Очень мило, — кивнула я, заперла дверь и только
тогда заметила, что включен телевизор. То есть ни изображения, ни звука не
было, так как на кнопочку нажать не поленились, а вот из розетки провод не
выдернули. — Так, были гости, — сказала я вслух, абсолютно точно
помня, что телевизор не был включен в сеть, не люблю я телевизор, да и не до
того мне. — Интересно, кто меня посетил, — почесала я за ухом и даже
вздохнула. — Хоть бы записку оставили.
Они оставили кое-что занятнее записки, я перегнулась вперед,
желая выдернуть провод из розетки, и заметила кровь. Совсем немного, на самом
углу тумбочки. Присела, потрогала это место рукой, а потом суматошно принялась
кружить по комнате. Завернула дорожку, встала на четвереньки и еще в нескольких
местах смогла обнаружить крохотные подсохшие пятнышки.
— О, черт! — вскрикнула я, потом употребила слово
покруче и бросилась в ванную, ощутив, как холодеет спина в дурном предчувствии.
Труп лежал в ванне. Крови почти не было, так, несколько
капель, и выглядел парень совсем не страшно, скорее нелепо: лежит человек в
ванне полностью одетый, а сверху из плохо завернутого крана на плечо ему тонкой
струйкой падает вода.
— Ну надо же! — взвыла я и подошла ближе. Лежал он
на правом боку, плечи парня были приподняты, а голова вывернута. Правый висок
выглядел крайне неприятно: конечно, я не патологоанатом и даже не следователь
со стажем, но скорее всего именно этим виском парень налетел на острый угол
тумбочки. С летальным исходом, как говорится. Я присела на край ванны и потерла
лицо ладонью. — Ну надо же, — повторила я обиженно. — Скажи на
милость, что мне с тобой делать?
Конечно, парень не ответил, потому что был мертв, и,
наверное, еще с вечера. Тот самый Здоровячок из команды Толстяка, мне так и не
довелось узнать его имени. «Кто ж мне оставил такой подарок?» — с тоской
подумала я.
В этот момент в дверь постучали, громко и весьма настойчиво.
Я замерла, прислушиваясь. Стук прекратился, но удаляющихся шагов я не слышала.
Должно быть, желающий попасть в мой номер все еще стоял под дверью. А в скважине
торчит ключ, если человек не дурак, заглянул и понял: хозяева на месте, но
открывать не желают. Надеюсь, это не администратор гостиницы и не милиция. А
если все-таки милиция? Кто-то очень остроумный мог подготовить мне сюрприз:
дождаться, когда я вернусь в номер, и вызвать милицию. Ненавижу сюрпризы.
Толстяку Лене надо срочно вытаскивать меня из дерьма…
Пока я сидела в ванной, человеку под дверью надоело ждать и
он ушел, по крайней мере, звук шагов указывал на это. Хотя он мог вернуться, и
не один.
— Надо сматываться, — решила я и торопливо собрала
свои вещи.
Данная гостиница придерживалась старых порядков: паспорт при
оформлении номера оставался у администратора. Вернуть его себе, не сдав номера,
я не смогу, а сдать номер, когда в ванной лежит покойник, вряд ли получится.
Если я сейчас смоюсь, через некоторое время покойника обнаружат, и милиция
начнет разыскивать Кудрявцеву Елену Петровну, то есть меня, а мне придется
срываться в бега, как два года назад, снова без документов и надежды их
раздобыть. Отличная перспектива.
Пожалуй, следует побеспокоить Леню, пусть он малость
подсуетится и найдет своему дружку более удобное место, чем ванная.
Я шагнула к телефону и торопливо набрала номер Толстяка,
моля бога, чтобы он оказался дома. Трубку сняли после третьего звонка, и
ленивый мужской голос спросил:
— Кого надо? — Не очень вежливо. Такому типу, как
Толстяк, грубость не к лицу, это не соответствует внешнему виду. Толстяк
непременно должен быть веселым и добрым.
— Леонида Сергеевича, — как можно душевнее ответила
я.
— А кто его спрашивает?
— Знакомая, очень хорошая знакомая. Он будет рад… Тут в
трубке возник другой голос, мягче и много приятнее, я бы сказала,
интеллигентный голос:
— Слушаю.
— Правильно делаешь, Толстый, а теперь не только
слушай, но и соображай, и, пожалуйста, побыстрее, потому что у меня в ванной
труп, и в любой момент сюда может кто-нибудь заявиться. К примеру, менты.
— Кто это? — вроде бы растерялся Леонид Сергеевич.
— Это я, почтальон, с толстой сумкой на ремне и прочими
атрибутами. Пожалуйста, поторопись. Мне не нравятся трупы.
— Какой труп? — вдруг рявкнул он. — Что ты
несешь?
— Труп твоего дружка, того, что немногословен, высок
ростом и широк в плечах, то есть был немногословен, сейчас он уже вовсе ничего
не скажет. О том, каким образом он оказался в моей ванной, я понятия не имею.
— О, черт! — совсем неинтеллигентно выругался Леня
и тут же спросил:
— Откуда ты знаешь номер моего телефона?
— Из справочника, он зарегистрирован.
— А… — начал он, но я перебила:
— Вопросы не по существу. Очень прошу, Толстый,
шевелись, — и повесила трубку. Теперь надо сматываться, не хватало только,
чтобы меня здесь застукали рядом с трупом.
Я осторожно открыла дверь и выглянула в коридор. Пусто. К
сожалению, это еще ничего не значит. Я выскользнула из номера, заперла дверь, а
ключ сунула в карман. Потом быстро, но стараясь не производить лишнего шума,
направилась к пожарному ходу, спустилась по лестнице и вышла в холл. Никто не
пытался меня остановить, честно скажу, это порадовало.
Дышать я начала только на улице, быстро пересекла дорогу и
тут услышала автомобильный сигнал. Повернула голову и смогла заметить стоявшую
возле тротуара, прямо под знаком «Стоянка запрещена», видавшую виды «девятку»
вишневого цвета, а потом и честнейшее лицо ее хозяина: он как раз приоткрыл
дверь и махал рукой, давая тем самым понять, что мне следует присоединиться к
нему и при этом поторопиться.
Я так и сделала, впорхнула на переднее сиденье, хлопнула
дверью, и мы мгновенно тронулись с места, вливаясь в поток машин.
— Привет, герой, — растянула я рот до ушей в самой
благожелательной улыбке. — Как дела?
— Не очень.
— Что так?
— Не везет, наверное.
— Куда мы едем? — догадалась спросить я.
— Подальше от гостиницы, разве ты не этого хотела?
— Вообще-то я хотела подышать свежим воздухом.
— Дыши глубже, на тот случай, если окажешься в тюрьме —
там со свежим воздухом проблемы.
— С чего бы это мне в тюрьме оказаться? — искренне
удивилась я.
— Причин, по-моему, больше чем достаточно.
