Мне никто не ответил. С некоторым удивлением я вошла в
соседнюю комнату: она была пуста, заглянула в шкаф, а потом и под кровать и
только после этого заметила, что окно не заперто, хотя плотно закрыто.
— Ловко, — вздохнула я, так как не слышала ни
малейшего шума, а человек здесь развил такую бурную деятельность. Очень
занятный тип. Интересно, где он сейчас? Это я узнала через десять минут.
Прилегла на диван, пялясь в потолок и ожидая озарения: что за странная кутерьма
вокруг и как все это можно обыграть в мою пользу. Вот тут и появился Саша,
прошел, сел на диван спиной ко мне и начал свистеть: тихо, но все равно
действовал на нервы.
— Заткнись, а? — попросила я.
— Он был один, — сообщил Саша. — Я прошелся
немного, ничего подозрительного. Он в самом деле уехал и никого не оставил.
— Ты что, расстроился? — удивилась я.
— Нет, просто это против правил. Выходит, что они не
такие уж любопытные. А Бат — парень знающий, и, если никого здесь не оставил за
тобой приглядывать, значит, есть у него на то причина.
— Бат — это Коротышка? — проявила я интерес.
— Да. Так его называли когда-то. Фамилия Баташов, Бат —
короче и удобнее.
— Ты на редкость осведомленный парень, — вздохнула
я, давая понять, что особой радости от этого не испытываю.
— Мы с ним служили вместе. Он был хорошим офицером
— Я думала, он серийный убийца или просто псих…
— Не стоит судить о человеке по внешности, — пожал
плечами Саша, а я еще раз взглянула на его «внешность» и согласно закивала. С
него хоть сейчас можно лепить скульптуру «Солдата-освободителя» с малым дитем
на руках, а парень-то мутный .. Я легла на бок, чтобы лучше видеть его лицо, он
повернулся, посмотрел на меня и спросил:
— У них твой сын?
— Да, — кивнула я. — К сожалению, я даже не
знаю, жив ли он.
— Ты думаешь, они могли его убить?
— Два года я была уверена, что Ванька погиб. А потом
мне показали фотографию. — Я поднялась, достала фото из сумки и протянула
Саше. Он посмотрел, повертел фотографию в руке и вернул мне.
— Что ты должна для них сделать?
— Найти деньги, которые украл мой муж.
— Это возможно?
— Нет, — усмехнулась я. — Прошло два года —
это раз, и я не верю, что эти деньги у него были — два Обворовать хозяина,
взять деньги и ждать, когда тебя укокошат, — глупость чистой воды. А мой
муж глупцом не был — это три.
— Выходит, кто-то его подставил? — нахмурился
Саша.
— Не знаю. Может быть. Честно говоря, мне на это
наплевать. Я должна найти сына, прежде чем закончится мой срок. Если он жив,
конечно…
— Хорошо, — кивнул Саша. — Вот этим и
займемся.
— А ты с какой стати? — удивилась я.
— Ты же слышала, что сказал Бат: в последнем бою я
мозгов лишился, правда, сам думал, что почки. К тому же я успел влезть в это
дело по самые уши. Я без работы, без семьи и без особого смысла в жизни. Если
твой сын жив, мы его найдем. Только не мудри и рассказывай все как есть.
Все как есть — это не по мне. Но если просят, отчего не
рассказать? По крайней мере то, что считаю нужным. Вместе с дополнительными
вопросами, которые Саша успел мне задать, на это ушло полчаса. Через полчаса
Саша, подогрев чайник, принес мне чашку чая, посидел, разглядывая свою обувь, и
заявил:
— Если ты не врешь и ничего не путаешь, выходит, что
Толстяк знает, где твой сын.
— Выходит, — кивнула я, не очень рассчитывая, что
сегодня мне или Саше придет в голову что-нибудь стоящее.
— Так чего проще: отправиться к нему и узнать. Я
посмотрела, вздохнула и мысленно согласилась с Коротышкой, или Батом, насчет
последнего боя и мозгов.
— Можно позвонить по телефону, — кивнула я. —
Номер я знаю.
Саша нахмурился, посмотрел на меня, точно на муху в стакане
со сладким чаем, и заявил:
— Думаю, твой Толстяк нападения не ждет. Мы его немного
поспрашиваем, и, клянусь, он нам все выложит.
Я еще раз посмотрела на Сашу и согласилась с ним. Толстяк не
похож на коммуниста-подпольщика, а спрашивать можно по-разному, что-то
подсказывало мне: Саша спрашивать умеет. Я поставила чашку на тумбочку,
уставилась в стену и через минуту спросила:
— Где мы его схватим и куда повезем?
— Почему не сделать проще? — пожал он
плечами. — Вполне подойдет его квартира.
— А как мы войдем? — на всякий случай
поинтересовалась я и застыдилась.
— Мы войдем, — убежденно сказал Саша. —
Главное, все сделать быстро, чтобы он не успел предупредить своих и ребенка не
перепрятали.
Я была очень благодарна ему за то, что он употребил глагол
«перепрятали». Рисковать Ванькиной жизнью, пусть даже теоретически, я бы не
стала, но искать его наудачу можно очень долго: так никаких трех недель не
хватит. Значит, стоит попробовать…
— Поехали, — сказал Саша, набрасывая на плечи
куртку. Я торопливо оделась и пошла за ним.
Саша открыл ворота, выгнал машину, и через минуту мы уже
стремительно двигались в сторону центра. Затем спустились к реке и с полчаса
петляли по старинным улочкам до тех пор, пока не убедились, что «хвоста» за
нами нет.
— Странно, — протянул Саша и с подозрением
посмотрел на меня, а я на него и тоже подумала: «Странно».
Оставшуюся часть пути мы молчали, въехали в уже знакомый мне
двор и укрылись в тени деревьев.
— Подъезд с замком? — задал вопрос мой спутник, я
кивнула.
— Внизу дежурный, молодой парень, его комната прямо
напротив лифта, в комнате телефон, пройти незаметно не удастся. Если лезть
напролом, неожиданного визита не получится.
— Парня можно на некоторое время нейтрализовать.
— Можно. Но кто-нибудь из жильцов, возвращаясь домой,
заглянет к нему или просто позвонит. То, что парня нет на месте, покажется
подозрительным. В этом случае могут вызвать милицию.
— Я думал, тебя интересует сын.
— Точно, но, если нас здесь заметут менты, сына я уже
не найду.
— Тоже верно, — согласился Саша. — Посидим,
подумаем. К тому же твой друг может быть не один.
