— Ребенка и убийцу. Если там еще и деньги, считай: нам
повезло. Хотя на них будет полно охотников: Сева Крест, к примеру. Говорю так,
на всякий случай. Деньги расчудесная вещь, но Бат уже погиб. Меня интересует не
киллер, а человек, все это организовавший. Так что желания наши совпадают на
все сто процентов.
— Это ты мне говоришь или себе? — подняла я брови.
— Это я думаю вслух. Итак: ребенок и убийца.
Предупреждаю сразу: если это действительно твой муж — я его убью.
— Сделай одолжение, — кивнула я.
Ближе к вечеру мы отправились в бывшую казарму «Красного
швейника». Саша хотел встретиться с другом. На сей раз дверь в его комнату была
распахнута настежь, а он сам по-турецки сидел на диване с совершенно прямой
спиной и остекленевшим взглядом и вроде бы смотрел телевизор. Услышав шаги,
повернул голову и весело произнес:
— Привет! — Глаза приобрели вполне человеческое
выражение, а я поняла, откуда мне знакомо его лицо: это он стоял слева от Бата
на армейской фотографии.
Вадим протянул руку, Саша пожал ее, сел на диван рядом и
кивнул мне.
— Бат погиб, — проронил он, и на несколько минут в
комнате воцарилось молчание. Потом Вадим то ли вздохнул, то ли сказал «ага» и
поднялся, сделал три круга по комнате, на мгновение замирая и хватая в руки
какие-то вещи: то пульт телевизора, то чашку с остатками кофе, то книжку с
полки, после чего отчетливо повторил:
— Ага.
— Я не могу поехать, — как-то отчужденно сказал
Саша, и Вадим уже в третий раз сказал: «Ага», — и стал собираться.
Выглядел он совершенно спокойным, но руки дрожали, он не смог застегнуть
«молнию» на куртке, вдруг всхлипнул и с неожиданной злостью грохнул кулаком по
стене.
— Ты знаешь кто? — спросил он Сашу, вроде бы
успокоившись.
— Нет, — покачал тот головой. Вадим кивнул.
— Что я еще могу сделать?
— Мотоцикл «Хонда», в номере две восьмерки, владелец в
желтом шлеме. Это срочно. — Саша протянул ему вырезку из газеты и
продолжил:
— Попробуй разузнать об этом парне… Сообщи о Бате всем
остальным…
— Ты пойдешь на похороны?
— Нет, — без эмоций ответил Саша и добавил, должно
быть, для меня:
— Мне нельзя.
Вадима такое объяснение удовлетворило, сделав последний
бессмысленный круг по комнате, он исчез за дверью.
Я стояла возле окна и смотрела на Сашу. Диалог двух друзей,
состоявший из нескольких фраз и многогранного «ага», рождал в душе тихую печаль,
Саша все меньше и меньше напоминал частного сыщика с одной почкой, нищего и
никому не нужного, с вечной памятью о войнах и боевом братстве. Но на честного
и доброго парня, у которого просто не хватает ума не лезть с головой в
очередное не свое дело, он походил еще меньше, поэтому, стоя у окна и
поглядывая на него, я пыталась понять: хорошо это для меня или плохо. Когда он
врал и когда говорил правду? И узнаю ли я эту самую правду, точнее, захочу ли
узнать?
В ответ на мои мысли Саша поднял голову, посмотрел на меня с
печалью и заявил:
— Вадим привык к смерти. Хотя Бат ему дороже родного
отца.
— Я поняла, — согласно кивнула я. — Армейская
дружба и все такое. Только куда он, к примеру, поехал? И почему не
поинтересовался, как погиб дружок: машина его переехала или неожиданно сердце
прихватило.
— Здоровьем его бог не обидел.
— Всякое бывает, — пожала я плечами. —
Сказать по чести, у меня нет желания разгадывать ваш кроссворд. Если не
возражаешь, я лягу спать, голова смертельно болит.
— Да, денек выдался… — согласился Саша и начал
устраиваться на ночлег.
Проснулась я ближе к утру, в комнате, за исключением меня,
никого не было, и это сразу же насторожило. Я вскочила, оделась за несколько
секунд, нащупала пистолет, тут услышала голоса, разом успокоилась и на носках
пошла к двери.
Саша и Вадим сидели в импровизированной кухне, в этом
нелепом длинном и гулком коридоре: с бетонным полом и потолками, теряющимися во
мраке. Выпивали, судя по бутылкам на столе, довольно давно и тихо
разговаривали.
Прижавшись к двери, я немного послушала и успокоилась
окончательно. Кем бы ни были эти парни, они не монстры и не психопаты. Саша
хочет найти убийцу своего друга, а я — Ваньку. Пока наши дороги совпадают. «И
слава богу», — подумала я с заметным облегчением.
Утром Вадим дома отсутствовал, Саша объяснил, что он занят
предстоящими похоронами. Сам Саша, несмотря на ночное бдение, выглядел
молодцевато. Пока я продирала глаза и пыталась взглянуть на мир с оптимизмом,
он принял душ, побрился и даже соорудил завтрак из четырех яиц и жареного
хлеба. За завтраком он сообщил:
— На наше счастье, в городе не так много «Хонд», тем
более с двумя восьмерками в номере. Если, конечно, номер настоящий, а мотоцикл
не угнали лет пять назад где-нибудь в Калининграде…
— Вадим нашел, что нам нужно? — замерла я, не
донеся кусок до рта.
— Как будто… — пожал плечами Саша. — Если это тот
самый парень, он либо наглец, либо дурак.
Все-таки проглотив кусок, я начала размышлять вслух:
— Володю он просто припугнул, а деньги получил довольно
приличные. Вполне возможно, парень вошел во вкус и то же самое решил проделать
со мной.
— Придется заняться им, ничего другого нам не остается.
Будем надеяться, что он не шутил и знает, где твой сын.
— Сейчас поедем?
— Да.
Парень жил в пригороде, в частном доме. Пока мы туда добирались,
Саша коротко пересказал все то, что смог разузнать Вадим.
— Мотоциклисту двадцать пять лет, живет с бабушкой,
работал охранником в телефонной компании, но месяц назад его уволили за
прогулы. Вадим послал одного из знакомых ребят в эту самую компанию, тот
немного потолковал с ночным дежурным. Наш паренек, зовут его Дунаев Валентин
Васильевич, по мнению коллег, живет явно не по средствам: мотоцикл, шикарные
тряпки и треп о том, что ночи напролет просиживает в казино. Может, про казино
врал, но деньги у него были, и он их не жалел. А зарплата охранника невелика,
особо не расшикуешься, даже если ты один и не приходится думать о семье.
— Значит, этот Валентин тот, кто нам нужен? —
нахмурилась я. — Денежки он добывал шантажом и жил припеваючи.
— Похоже на то… Боюсь только, что в это дело он влез
случайно, хотя никогда не знаешь…
— А у нас не слишком много трупов для случайного
человека?
