— Успокойся, возможно, он не клюнет… Очень жаль, если
так, потому что это мой единственный шанс.
— Вовсе нет…
— Ты хочешь найти эти деньги? — нахмурилась я.
— Это мы уже обсуждали, плевать я хотел на деньги, но
то, что ты задумала… А если ты ошибаешься и ребенок…
— Все, — не очень вежливо перебила я. — Я уже
решила и отступать не намерена. Следующий шаг за Крестом.
— Хорошо, — усмехнулся Саша. — Я вижу, у тебя
врожденная страсть к авантюрам.
— У меня страсть к тихой семейной жизни. Возможно, моя
идея полное дерьмо, предложи свою.
— Пожалуйста, дай мне несколько дней, и я разберусь со
всем этим по-своему. И ради бога, не суй свою голову в петлю.
— Отличная идея, только боюсь, что нескольких дней у
меня уже нет.
Мы препирались в таком духе еще с полчаса, потом вернулся
Вадим и тоже принял участие в дискуссии. Я потеряла интерес к разговору,
устроилась в кресле и смотрела в окно, Саша зло крикнул:
— Ты меня слушаешь?! — А Вадим, махнув рукой, ушел
в кухню. Мы смогли перекусить в относительно спокойной обстановке, но, когда я
мыла посуду, прения возобновились.
Неизвестно, сколько бы еще они продолжались, но тут раздался
звонок сотового, мы замерли, мужчины, как по команде, переглянулись, а я
ответила:
— Да?
— Приезжай в ресторан, — услышала я низкий с
хрипотцой голос, и связь прервалась.
— Что? — спросил Саша, нервно покусывая губу.
— Крест клюнул, — удовлетворенно сообщила я и даже
попробовала улыбнуться.
— Вот черт. — Никакой радости в лицах мужчин я не
отметила. — Во сколько он тебя ждет? — Саша торопливо одевался и
продолжал хмуриться
— По-моему, сейчас.
— Хорошо, едем. Вадим, ты готов?
— А я всегда готов, — флегматично ответил тот.
— Не думаю, что Крест желает видеть вас своими
гостями, — попыталась я внести ясность.
— Одна ты никуда не пойдешь, — отрезал Саша, стало
ясно: так оно и будет.
Я вздохнула, села в кресло и уставилась на него.
— Послушай, герой. Я хочу с ним поговорить.
Исключительно вежливо и с большим почтением, а также с желанием вернуть ему
деньги. Он ведь не псих, нет? Тогда с какой стати ему затевать военные
действия? Если мы пойдем втроем, наживем неприятности, а разговора не
получится. Я тебя очень прошу, дай мне сделать это по-своему. Минуты три царило
молчание, мы с Вадимом смотрели на Сашу, а он на свои ботинки. Наконец кивнул и
сказал, едва сдерживаясь:
— Хорошо Мы будем ждать в машине.
— Отлично, — поднялась я, сообразив, что больших
уступок все равно не добьюсь.
Мужчины направились к двери, а я задержалась на мгновение,
чтобы прихватить фотографию Саши в обнимку с Батом и Вадимом. В своем бумажнике
он ее почему-то не оставил, а вернул на прежнее место. Я сунула фото в карман
джинсов и заторопилась вслед за мужчинами.
На стоянке перед рестораном красовались с десяток машин,
одна другой дороже. Заезжать туда мы не стали, во-первых, из соображения
безопасности, во-вторых, чтобы не портить людям вид. Я отдала свой пистолет
Саше, кашлянула и сказала:
— Что ж, пойду…
— Я тебя очень прошу, оставь свои шуточки. Крест
совершенно не тот человек, с которым стоит шутить.
— Я ведь сказала: вежливость и почтение. Пожелай мне
удачи.
— Если через полчаса ты не вернешься…
— Тихо, тихо, герой, — засмеялась я. — Надо
иметь терпение.
Я вышла из машины и не спеша отправилась к ресторану. Уже
возле двери вдруг подумала, что швейцар меня не пустит. Судя по машинам, дамы
здесь щеголяют в бриллиантах, а я в джинсах и футболке. Куртку я оставила в
машине, чтобы у ребят Креста было меньше работы: в моем наряде оружие спрятать
трудно. Однако швейцар одарил меня приветливой улыбкой и даже изобразил на лице
удовольствие при виде моей особы, из чего я заключила, что нравы здесь весьма
демократичные.
Оказавшись в холле, я огляделась, пытаясь решить, в какую
сторону направиться. Из бокового коридора показался парень примерно моего
возраста, и я поморщилась: «Черт, как мне величать Севу Креста? Сева — не
годится, мы ж с ним вместе водку не пили, а Крест — звучит без особого
уважения». Пока я над этим размышляла, парень подошел, посмотрел на меня и
спросил:
— Ты визитку оставляла?
— Я.
— Пошли.
Парень повел меня коридором в сторону от зала ресторана, и я
запечалилась: встреча на глазах многочисленных граждан была для меня
предпочтительнее.
Миновав коридор, мы по резной лестнице поднялись на второй
этаж, здесь тоже был холл, из него вели четыре двери, возле одной парень притормозил
и, ни слова не говоря, обыскал меня. Пока он хлопал ладонями по моим ногам с
чрезмерным старанием, я не удержалась и показала ему язык. Заметно
расстроившись от того, что не обнаружил ничего подозрительного, охранник
выпрямился и почтительно постучал.
— Да, — хрипло ответили ему, парень распахнул
дверь, пропуская меня вперед, и тут же ее закрыл, сам оставшись в холле. А я
вздохнула и сказала:
— Здравствуйте.
Комната была небольшой, отделана богато, впрочем, без
особого вкуса (хотя, конечно, о вкусах не спорят). В центре стоял круглый стол
с кружевной скатертью, а за столом сидел мужчина лет сорока пяти и лениво
жевал, не поднимая глаз от тарелки. На приветствие не ответил, мое присутствие
вроде бы вообще осталось незамеченным. Вспомнив о хорошем воспитании, я решила
дать возможность человеку спокойно поесть: кашлять, шаркать и намекать другими
способами о своем существовании не стала, прислонилась спиной к стене и ждала,
когда он набьет желудок.
Сева Крест производил странное впечатление. Одет более чем
скромно, видавший виды пиджак в клетку и черная рубашка, три верхние пуговицы
расстегнуты. Ни кольца с бриллиантом, ни цепочки, на левой руке часы, кожаный
ремешок успел поистрепаться. В лице, широком, простом, с носом-картофелиной, не
было и намека на опасность, он здорово походил на деревенского мужика с
колхозного рынка.
Крест поднял на меня глаза, и сходство усилилось: глаза
маленькие, глубоко посаженные и хитрющие. Забавно, но Сева мне нравился.
— Ну, что? — сказал он, отодвигая тарелку.
