— Да, — и услышала:
— Мама…
«Я сошла с ума, — пронеслось в мозгу. — Наконец-то
я сошла с ума…»
— Мама, — испуганно повторил детский голосок, и я
прошептала:
— Ванечка…
— Мама, — обрадовался он. — Это ты, мама?
Правда ты? — Я выронила сотовый, схватила его, отбрасывая со лба мокрые
волосы. — Ты вернулась? — почти кричал Ванька. — Мам, ты ко мне
приедешь?
— Конечно, сыночек, — задыхаясь, ответила
я. — Где ты?
— Мамочка, я живу в поселке Запрудный, это недалеко от
города, ты на машине быстро доберешься. Ты ведь сразу приедешь?
— Конечно, Ваня, конечно.
— Улица Первомайская, первый дом. Мамочка, я очень жду.
— Я уже еду, Ваня… Там кто-нибудь есть рядом?
— Нет. Мы поужинали, и тетя Варя ушла домой, а я смотрю
телевизор. Мама, я тебя встречу, ты уже собираешься?
— Я бегу, сынок…
Я металась по комнате, схватила пистолет, сунула его за
пояс, расправила футболку и бросилась из дома. Остановила первую же машину.
— Поселок Запрудный, — пролепетала я, падая на
сиденье.
— Далековато, — нахмурился парень.
— Я заплачу, сколько скажете. Только быстрее,
пожалуйста.
Он посмотрел на меня с сомнением и спросил:
— Случилось что?
— Да… ребенок заболел… у бабушки…
— Не переживайте, мигом домчимся, а дети иногда болеют,
зачем же о плохом думать?
Я кусала губы и смотрела в окно, а парень не жалел
стареньких «Жигулей».
— Вот и ваш Запрудный, — бодро сказал он и
подмигнул.
— Где-то здесь улица Первомайская, — боясь, что
упаду в обморок, пролепетала я.
— Сейчас найдем. — Он притормозил и крикнул
мужчине возле колодца:
— Где у вас улица Первомайская?
— Да вот она. Какой дом нужен?
— Первый, — подала я голос.
— Это в самом конце. Большой дом, каменный, увидите.
Я сунула водителю деньги, он посмотрел и сказал растерянно:
— С ума сошли… — Я что-то ответила и тут увидела
Ваньку.
Он стоял у калитки, выкрашенной синей краской, в шортах,
майке, непривычно высокий, худой, и радостно мне улыбался. Я выскочила из
машины и кинулась к нему.
— Мамочка! — закричал он и повис у меня на шее, я
хотела его поднять, но не смогла, не было сил, заплакала, уткнувшись в его
волосы, а он неожиданно серьезно сказал:
— Идем, мам, тебе нельзя здесь…
— Идем, Ванюша, идем, — бестолково засуетилась я,
он взял меня за руку, толкнул калитку, и мы пошли по тропинке к дому.
— Ты теперь никуда не уедешь? — робко спросил он.
— Конечно, нет.
— Это правда твое последнее задание? — Он вроде бы
не поверил, а я ответила:
— Да, — пытаясь понять, что за задание он имел в
виду.
— Честно-честно? — обрадовался он, останавливаясь
и заглядывая мне в глаза.
— Клянусь, — ответила я.
— Вот здорово. — Он зажмурился и прижался ко мне.
— Ваня, — начала я осторожно, — кто там в
доме? Кто велел позвонить?
— В доме никого, я один. У папы работа, он уехал, и я
пока один с тетей Варей, это соседка, она добрая. А папа звонил сегодня,
сказал, что ты вернулась насовсем, и разрешил тебе позвонить. Он скоро придет,
правда, здорово?
— Ваня… папа… — собралась я с силами, он робко
улыбнулся:
— Я знаю, что он мне не настоящий папа, мой настоящий
папа погиб. А дядя Витя твой хороший друг и тоже разведчик. Надо соблюдать
осторожность, чтобы все думали, что я его сын. Я привык так его звать. В этом
ведь нет ничего плохого, правда, мама?
— Я… Ваня, видишь ли… — Я не находила нужных слов, не в
силах понять, что происходит. Ванька вновь пришел мне на помощь:
— Я, мам, все про тебя знаю. Мне дядя Витя рассказывал.
И про папу тоже. Папа погиб как герой, я могу им гордиться. Он боролся с
террористами. А ты самый лучший секретный агент, ты лучше всех, даже лучше
Шварца в «Коммандос», поэтому у тебя много врагов. Они за мной охотятся, чтобы
заставить тебя сделать плохие вещи, поэтому я должен быть очень осторожным.
— Вот оно что, — кивнула я, а Ванька сморщил нос и
спросил:
— Мама, а под футболкой у тебя пистолет?
— Да… — растерялась я.
— А можно посмотреть?
— Нет, Ваня…
— Понятно. Пистолет не игрушка. Папа, то есть дядя
Витя, тоже так говорит. Когда я вырасту, буду таким, как он…
Мы поднялись на большую застекленную веранду, Ванька
остановился и спросил:
— Мам, ты правда со мной останешься? Навсегда?
— Конечно. Я же обещала. Это было последнее задание. Я
теперь .. на пенсии.
— Пенсионеры старые, вот тетя Варя, например…
— У меня же… другая работа…
— Ага…
Я села на диван, потому что ноги держали плохо, и притянула
к себе Ваньку.
— Я так по тебе скучала, — прошептала я, улыбаясь,
изо всех сил стараясь не зареветь — секретные агенты, должно быть, не плачут.
— И я, мам. — Он положил голову мне на колени,
погладил мою руку ладошкой, смешно сморщив нос. — Я знаю, я уже большой, и
плакать стыдно, только… мамочка, скажи мне, пожалуйста, слова, как раньше…
Слезы катились по моим щекам крупным горохом, а я гладила
волосы сына и шептала:
— Чеширский кот, Колокольчик, Заинька мой, маленький
белый зайчик…
Я услышала звук подъезжающей машины и подняла голову. Ванька
тоже услышал, вскочил и закричал радостно:
— Папа приехал! — Запнулся, вытер нос и сказал:
— Дядя Витя.
А потом вприпрыжку кинулся к калитке. Я вздохнула и встала
на пороге: по тропинке, держа за руку моего сына, шел Саша.
— Привет, — сказал он мне, подходя ближе.
