Одну вещь Рэнналф понял очень быстро. Когда Тангвей пригласил се сыграть с ним партию в карты, леди Эффингем встряла в разговор и сказала, что миссис Лоу плохо себя почувствовала и просит Джудит проводить ее в комнату. Когда Рой-Хилл предложил девушке составить ему компанию за фортепиано, мисс Эффингем сообщила, что ее кузина не интересуется музыкой. Когда всем захотелось поиграть в шарады и Брейтуэйт выбрал ее в свою команду, леди Эффингем сказала, что у мисс Лоу разболелась голова и она просит разрешения покинуть гостиную.
Джентльмены Харвуда явно обратили свои взоры на Джудит Лоу. И за это леди Эффингем решила ее наказать. Рэнналф же понимал, что во всем виноват именно он. Он поступил не правильно. Он хотел как лучше, а ее жизнь стала только хуже. Поэтому лорд и не делал попыток заговорить с ней, когда их могли заметить леди Эффингем или Джулиана. Молодой человек боялся все окончательно испортить. Он ждал благоприятного момента.
Накануне бала вся компания, включая леди Эффингем, снова отправилась в город. Всем хотелось сделать покупки по случаю торжества. Рэнналф вежливо отклонил приглашение поехать с ними. Бабушка решила воспользоваться случаем и нанести визит миссис Лоу в спокойной обстановке. Внук вызвался ее сопровождать, хотя леди Бимиш и уверяла его, что в этом нет необходимости.
– Я не буду мешать вам, бабушка, – заверил он пожилую леди, – я только засвидетельствую свое почтение миссис Лоу, а потом пойду прогуляюсь.
Он надеялся уговорить Джудит пройтись вместе с ним, но в гостиной ее не оказалось.
– Я думаю, она в своей комнате пишет письма сестрам, – сказала миссис Лоу, когда лорд справился о здоровье ее внучки. – Не понимаю, зачем она тратит время, если все равно скоро их увидит.
– Сестры мисс Лоу приезжают в Харвуд? – спросила леди Бимиш. – Она очень обрадуется.
Миссис Лоу тяжело вздохнула.
– Приедет только одна из них, потому что Джудит отправится домой.
– Печальная новость, – посочувствовала ей леди Бимиш, – тебе будет не хватать ее, Гертруда.
– Да, – признала миссис Лоу, – безумно.
– Ваша внучка – очень приятная юная леди, – продолжала леди Бимиш. – А когда несколько дней назад она исполняла роль леди Макбет у нас в доме, я увидела, насколько она красива. И очень талантлива. Конечно, она унаследовала это от вас.
Извинившись, Рэнналф вышел на улицу. Стояла хмурая облачная погода, но дождя не было, Молодой человек направился к холмам за домом. Он не рассчитывал встретить там Джудит, но нельзя же, в самом деле, подняться наверх и постучать к ней в дверь.
* * *
Девушка оказалась на озере. На сей раз она не купалась, а сидела на берегу возле ивы, обхватив руками согнутые в коленях ноги и устремив взгляд на водную гладь. На голове у нее ничего не было, и лорду были видны аккуратно уложенные на затылке волосы. Ее шляпка, та, которую Рэнналф купил ей, лежала рядом на траве. Накидки на ней тоже не было, девушка надела плащ с длинными рукавами поверх платья.
Рэнналф медленно спустился по склону холма. Джудит почувствовала его приближение, когда он был на середине холма, на секунду обернулась и снова приняла прежнюю позу.
– Кажется, я должен извиниться перед вами, – начал он. – Хотя простого извинения здесь явно недостаточно, – Рэнналф остановился за спиной девушки, прислонившись плечом к дереву.
– Вы мне ничего не должны, – отозвалась Джудит.
– Вас отправляют домой.
– Вряд ли это можно считать наказанием, – ответила девушка.
– А одна из ваших сестер должна будет занять здесь ваше место. – Даже в тени дерева под серыми тучами над головой ее великолепные волосы горели золотисто-алым огнем.
– Да. – Девушка медленно опустила голову, уткнулась лбом в колени и замерла в своей привычной позе.
– Мне не стоило вмешиваться. – Да уж, мягко сказано. – Я просто знал, что самый талантливый человек среди нас еще не выступил, и не мог удержаться, чтобы не попросить тебя исполнить что-нибудь.
– Вам не о чем сожалеть. Я рада, что все произошло именно так. Я сидела и мечтала как раз об этом, когда вы с леди Бимиш попросили меня принять участие в нашем самодельном концерте. Это было первое, что я сделала по собственной воле, с тех пор как приехала сюда. В тот вечер я поняла, насколько ограничена моя свобода. Все последние Дни я чувствовала себя очень счастливой, хотя вы, возможно, этого и не заметили во время наших коротких встреч. Понимаете, мы с бабушкой решили, что перед гостями я буду продолжать вести себя так, как хочет тетушка. Конечно, мы стараемся бывать с ними как можно меньше. Когда мы остаемся одни, мы много разговариваем, шутим и смеемся. Она… – Джудит подняла голову и тихонько рассмеялась, – она любит расчесывать мои волосы по, полчаса, а то и дольше. Она говорит, что это полезное упражнение для ее рук и… сердца. Думаю, мне удается иногда отвлечь ее от реальных и мнимых болезней. Сейчас она веселее и бодрее, чем в первые дни моего пребывания в Харвуде.
Перед глазами Рэнналфа возникло видение: как он садится на кровать позади Джудит в гостинице «Ром и кулак», расчесывает ей волосы, а потом занимается с ней любовью.
– Когда вы уедете, она будет по вас скучать, – тихо приговорил он.
– Она хочет продать часть своих украшений и купить где-нибудь коттеджик, чтобы мы могли жить вместе, – сказала девушка. – Не знаю, правда, получится ли у нас. В любом случае вы не должны винить себя за все происшедшее. Я рада, что так случилось. Я стала ближе к бабушке и к осознанию смысла жизни.
Джудит не стала вдаваться в подробности, но Рэнналф вдруг вспомнил их недавний разговор на похожую тему.
– Бабушка говорит, что вы унаследовали свой талант от миссис Лоу.
– О, значит, леди Бимиш все известно? – удивилась Джудит. – И вам тоже? Моя тетушка и Джулиана очень боятся, что вы можете узнать правду.
– Ваша бабушка была актрисой? – поинтересовался Рэнналф, усевшись рядом с девушкой на траву.
– Да, в Лондоне. – На лице Джудит заиграла улыбка. – Мой дедушка влюбился, впервые увидев ее на сцене, познакомился с ней в зеленой комнате «Ковент-Гардена» и женился спустя три месяца, к ужасу всей его семьи. Она была дочерью торговца тканями. Бабушка была очень удачливой актрисой, и самые блестящие светские львы ухаживали за ней. Думаю, она должна была быть настоящей красавицей, хотя у нее, как и у меня, были рыжие волосы.
Трудно было представить себе миссис Лоу молодой рыжеволосой красавицей, которую преследуют все богачи и щеголи того времени. Трудно, но возможно. Даже теперь, будучи пожилой седовласой толстушкой, она сохранила мягкое обаяние, и ее увешанная драгоценностями фигура выдавала яркую личность, свойственную бывшей актрисе. Скорее всего, в молодости она и впрямь была прекрасной женщиной.
– Она сохранила фигуру до самой смерти дедушки, – продолжала Джудит. – Потом начала много есть, чтобы, по ее словам, притулить боль утраты, так что это скоро вошло в привычку. Правда, грустно, что они с дедушкой прожили счастливую жизнь, а их дети, мой отец и тетя, стыдятся своей матери и ее прошлого. Мне лично за нее не стыдно.
