— О, мое дитя, — улыбнулся он.
Джервис поцеловал ее. Очень осторожно, едва коснувшись своими губами ее губ. Как тогда, на пикнике в лесу. Но сейчас все было по-другому. Не так сладострастно, беззаботно и волнующе. И тем не менее горячая волна пробежала по всему ее телу. Ей захотелось обнять его, прижаться к нему, найти защиту в его крепких руках.
Но с ее стороны это всего лишь минутная слабость. Не стоит вести себя подобным образом, даже если граф Росторн тот самый мужчина, которого она смогла бы полюбить.
Морган повернулась и побежала в дом.
«Он очень хороший друг, но не более того», — подумала Морган.
Ухаживания и флирт редко переходят в дружбу. И тем не менее Джервис питал к этой девушке теплые, дружеские чувства.
Глава 8
Этой ночью Морган так и не уснула. Она была слишком измучена физически и истощена эмоционально после многих часов, проведенных среди раненых, К тому же ее не покидала тревога за Аллена.
Каддики не изменили своего решения утром покинуть Брюссель. Чемоданы стояли в коридоре наготове. Розамонд прибежала к Морган извиниться за то, что не пошла с ней в дом миссис Кларк. Отец категорически запретил ей выходить из дома, а мать потребовала, чтобы Розамонд помогла ей ухаживать за братом.
Морган не сказала ни слова, но ей казалось странным, что две женщины и целый отряд слуг ухаживают за человеком со сломанной ногой.
— Пойди к Амбросу, — сказала Розамонд. — С ним сейчас мама. Он весь день спрашивал о тебе. — Она ласково улыбнулась подруге.
Граф тоже оказался в комнате сына. Капитан Гордон возлежал в центре огромной кровати с балдахином, обложенный подушками. Сломанная нога покоилась на валике. Картину довершала белая кружевная сорочка и страдальческое выражение лица. Несмотря на теплую июньскую ночь, в камине развели огонь и занавесили окна плотными шторами. Морган подумала о том, в каких условиях находились ее подопечные в доме миссис Кларк. И все же солдатам, за которыми она ухаживала, повезло значительно больше, чем тысячам и тысячам других.
Однако лорду Гордону тоже пришлось нелегко. Он мог погибнуть. На лице у него Морган заметила кровоподтеки, одна рука была забинтована до плеча. На щеках играл лихорадочный румянец.
Он напоминал романтического героя, пострадавшего в схватке с врагом. Морган была тронута, и сердце ее несколько смягчилось.
— Я жив, леди Морган, — проговорил он. — Хотя побывал в бою, после которого враг обратился в бегство. Свою победу я хочу положить к ногам тех, кто безмерно дорог моему сердцу. — Говоря это, он не сводил глаз с Морган.
Она улыбнулась ему, но сердце ее упало. Бал у герцога Ричмондского был, казалось, давным-давно, в далеком прошлом. Морган подумала, что с тех пор успела прожить целую жизнь. Но, как ни странно, Гордон остался прежним.
— Лорд Аксбридж повел кавалерию в наступление в тот момент, когда французская пехота прорвала центральную оборону и, казалось, враг вот-вот победит, — рассказывал Гордон. — Но мы им показали! Окружили пехотинцев и отрезали много сотен, я бы даже сказал, тысяч лягушатников от их основных частей. Жаль, что вы не смогли насладиться этим зрелищем. Это вам не какой-нибудь там парад, которые вы имели удовольствие наблюдать на Алле-Верт на прошлой неделе. Это была настоящая схватка. Пушки палили со всех сторон, падали лошади, гибли наши товарищи. Но мы не сдавались. Полагаю, эта победа будет приписана историей кавалерии. Это мы сыграли решающую роль в сражении.
У Морган кружилась голова от усталости.
— Думаю, в историю войдет мужество, проявленное солдатами обеих сторон, — сказала она. В доме миссис Кларк она слышала, с каким уважением отзывались ветераны о французских солдатах: и о кавалерии, и о пехоте.
— Людей, несущих зло под знаменами тирании, нельзя назвать храбрыми, — заявила леди Каддик, с неодобрением глядя на Морган. — А сейчас пусть Гордон немного отдохнет. У него сегодня был тяжелый день. Я пошлю служанку упаковать ваши вещи, леди Морган.
— О, прошу вас, мадам, — взмолилась Морган, обернувшись к графу, — давайте подождем еще немного. Исчез Аллен. Вчера поехал на передовую к герцогу Веллингтону с донесением от сэра Чарлза и не вернулся. Лорд Росторн ездил к Ватерлоо, но не нашел его. Завтра снова начнет поиски.
— Бедняжка Морган! — воскликнула Розамонд. — Что могло случиться? Конечно, мы подождем. Правда, мама?
— Полагаю, лорда Аллена Бедвина просто задержали дела, — сказала леди Каддик. — Он знает, что вы с нами и вам не грозит опасность. Мы выедем сразу после завтрака, как и планировалось раньше. Отложить отъезд невозможно, надо показать Гордона хорошему врачу.
— Я не уеду, не повидавшись с братом, — ответила Морган.
— Но ведь многие женщины ничего не слышали о своих близких со вчерашнего вечера, — проговорил граф слегка раздраженно. — Не стоит так волноваться. Ваш брат не участвовал в сражении. Он обязательно возвратится.
— Мама, — простонал лорд Гордон, — мне необходимо принять обезболивающее.
Не сказав больше ни слова, Морган вернулась в свою комнату. Розамонд проводила подругу до двери.
— Лорд Аллен жив, — утешала она Морган. — Мне сердце подсказывает. Я так же переживала, когда Амброс ушел на войну. Но он, слава Богу, вернулся. Лорд Аллен тоже вернется. Помяни мое слово.
От усталости Морган никак не могла уснуть. Едва забрезжил рассвет, она поднялась, умылась, надела простое платье, которое нашла в упакованном чемодане. Элегантный дорожный костюм оставила без внимания.
Решение она приняла еще ночью.
Когда она спустилась в гостиную, граф, графиня и Розамонд уже завтракали.
— А вот и леди Морган, — сказала леди Каддик с улыбкой. — Садитесь скорее к столу. Через час выезжаем.
— Я не поеду, мадам, — произнесла Морган, — пока не узнаю, что с Алленом ничего не случилось. Задержитесь на день. Уверена, он вернется сегодня, и тогда я смогу привезти хорошие новости моей семье.
— Задержаться на день? Об этом не может быть и речи. А если нога у Гордона неправильно срастется? — возмутилась леди Каддик. — Вы просите о невозможном. Весьма эгоистично с вашей стороны. Мы не задержимся даже на час. Лорд Аллен Бедвин в состоянии сам о себе позаботиться.
— Мама! — воскликнула Розамонд. — Один день ничего не изменит. А если бы пропал мой брат?
— Гордон сражался в бою, Розамонд, — напомнил граф. — Это совсем другое дело.
— Я не поеду, — повторила Морган.
Чего только не делали граф и графиня. Сначала запугивали Морган, потом умасливали. Называли упрямой, неблагодарной, говорили, что ее брат Вулфрик ей этого не простит, отошлет в какое-нибудь отдаленное поместье и она никогда не сможет появиться в свете.
Но в Морган текла кровь Бедвинов.
Она спокойно выслушала леди Каддик с непроницаемым и слегка высокомерным выражением лица, но оставалась непреклонной. Она не покинет Брюссель, пока не увидит брата.
