Так вышло с Костиком. Обалдев от Юлькиной красоты, он
устроился за сестринским столом и с ходу пошел в атаку, то есть для начала
спросил, есть ли у нее парень. Она ответила что-то замысловатое в том смысле,
что парней много, но нет никого ей под стать, после чего Костик опустил руку на
ее плечо и с чувством произнес: «Уже есть». Юлька хоть и не ощутила ни дрожи в
ногах, ни остановки сердца, подумала, что сцена в целом напоминает ее мечту, и
одарила Костика таким взглядом, от которого тот пришел в сознание ближе к утру,
обнаружив себя в ее постели едва живым от сексуальных игр. Он спешно
ретировался, но к вечеру, обретя новые силы, уже пасся у ее подъезда. Их роман
был страстным, как аргентинское танго, Юлька пребывала в состоянии блаженства,
на мои попытки вернуть ее в сознание закатывала глаза, о Костике связно
говорить не могла и по большей части мычала. Однако через месяц выяснилось, что
находиться в постели двадцать четыре часа в сутки невозможно, молодые вернулись
к реальности, и тогда их любовь, точнее Юлькина, дала первую трещину. Между
делом выяснилось, что, кроме Юльки, Костика в этой жизни интересуют лишь футбол
и рыбалка, ну и работа, поскольку надо чем-то зарабатывать на жизнь. Других
интересов у него не было, и Юлькины он считал никчемной ерундой. О чем имел
неосторожность ей однажды сказать. После этого в Костике подружку начало
раздражать буквально все, от манеры одеваться и до привычки жевать зубочистку,
кстати, эту привычку и я не одобряла. Юлька попыталась вернуть себе былую
свободу, но Костик пресекал все ее попытки отправиться куда-либо в компании
подруг. В общем, непонимание росло, но Костику на это было наплевать. После
очередной ссоры он являлся как ни в чем не бывало, выяснения отношений упорно
избегал, радостно скалил зубы и целовал Юльку в нос. Через четыре месяца она
заявила, что готова убить его хотя бы по двум причинам: Костик является
поклонником группы «Ленинград» и называет Юльку «пупсиком». Если учесть ее
худобу, последнее в самом деле смахивало на издевательство. «И это еще не
все», – мрачно добавляла Юлька. Костик перемен в ней не замечал, что
буквально доводило ее до бешенства. Скандалы с битьем посуды тоже ничего не
давали. Костик уходил, но на следующий день возвращался и с порога заявлял: «Да
ладно, пупсик, не злись, я ж тебя люблю». «Лиза, он идиот, – жаловалась
Юлька и мрачно добавляла: – Я понятия не имею, как от него избавиться».
На меня была возложена миссия поговорить с Костиком и, по
возможности, разузнать, как он намерен исправить создавшуюся невыносимую
ситуацию. Мне пришлось согласиться, и вскоре я встретилась с Костиком якобы
случайно. Вот тут-то и выяснилось, что он ничего невыносимого в ситуации не
видит, даже наоборот.
– По театрам она от безделья бегает, – между
прочим сообщил он свое мнение. – Дети пойдут, на всю эту дурь времени не
хватит. Кстати, мои предки новую дачу купили, а дом в деревне мне оставили,
думаю, надо там беседку соорудить. Осенью распишемся, а на следующий год можно
будет туда на все выходные ездить.
Я приоткрыла рот, да так и замерла, пытаясь предугадать
реакцию подруги на это заявление. Реакция была бурной.
– Меня надо спасать, – немного придя в себя,
сказала Юлька. – Что ты молчишь?
– Надо. Только я не знаю как, – согласилась я.
– И я не знаю. Он же совершенный идиот, на него никакие
слова не действуют.
– Если ты скажешь, что его не любишь, это
подействует, – пожала я плечами.
– Уже говорила, – мрачно сообщила Юлька.
– И что?
– Он ответил: «Не злись, пупсик».
– Он что, правда идиот? – нахмурилась я.
– Конечно.
Примерно тогда в ее жизни появился Юра. Истомленная
предыдущим романом, Юлька никаких чувств к нему не питала, но исправно бегала
на свидания. Тайные, потому что он был женат и Юлька, в общем-то, тоже не
свободна. Свидания проходили в кафе или в его машине, что Юльке было на руку,
но совсем не устраивало нового возлюбленного. И он, придумав байку для жены о
загранкомандировке, увез Юльку к теплому морю. Жена оказалась далеко не дурой,
за десять дней, что они отсутствовали, смогла вычислить разлучницу и накануне
их возвращения навестила Костика, открыв ему глаза на змею, которую он пригрел
на своей груди. Несмотря на жаркую встречу, Юлька, в принципе, осталась
довольна, обретя долгожданную свободу. Костик ушел в запой, обвиняя всю женскую
половину человечества в коварстве, чужой муж был возвращен в лоно семьи и
признаков жизни не подавал.
В одном я вынуждена была согласиться с Юлькой: фантазия у
Костика начисто отсутствует. С другой стороны, оскорбленный в лучших чувствах
человек на многое способен, и, сворачивая во двор Юлькиного дома, я убедила
себя: нынешний шутник и есть Костик, хотя бы по той причине, что никто другой
мне на ум не приходит.
Я бросила машину возле подъезда, стала подниматься на третий
этаж и между первым и вторым на лестничной клетке столкнулась с Юлькиной
соседкой, Серафимой Ивановной, дамой далеко за шестьдесят, грузной, страдающей
одышкой и неуемным любопытством ко всему, что ее не касается.
– Здравствуй, Лиза, – сказала она, замирая на
верхней ступеньке, я метнулась вправо, потом влево, сказав: «Здравствуйте», но,
поняв, что тетка является непреодолимой преградой, не удержалась и
вздохнула. – Юля дома, – сообщила она, и мне стало ясно: это только
начало разговора, поддерживать который я не собиралась, но Серафиме Ивановне до
этого не было никакого дела.
– Знаю, – ответила я и взглянула жалобно, однако
сострадания не вызвала.
– Они что, так и не помирились? – вопросила она и,
дав понять, что никуда не спешит, положила правую руку на перила, а левую
уперла в бок. Теперь обойти ее было попросту невозможно.
– С Костиком? – спросила я.
– С Костиком. Хороший парень, руки золотые. Чего ей еще
надо? Вертихвостка, вот она кто. Так ей и передай. Что ни день, то новый жених.
– Вы преувеличиваете, – вступилась я за подругу.
– Ничего подобного. Вчера тут один ошивался. Про нее
расспрашивал.
Я почувствовала неприятный холодок и нахмурилась, что не
осталось незамеченным.
– Я так ему и сказала: вертихвостка, вот она кто. Пусть
не обижается. Парень такой хороший, а она…
– Какой парень? – перебила я.
– Костик, конечно, – удивилась Серафима
Ивановна. – Всем соседям нравился, всегда поздоровается, поговорит,
уважительный такой. И ремонт ей сделал. Целыми вечерами дома, все своими руками,
где она еще найдет такого?
– А что за парень о ней выспрашивал? – собравшись
с силами, спросила я.
