– Прими нашу жертву, – вновь возвестил «жрец».
И фигуры начали движение вокруг алтаря, медленное,
торжественное, а «жрец» все тише и все настойчивее повторял «Прими ее, прими
ее», пока я не почувствовала, что мы все, и я в том числе, впадаем в транс. Я
мысленно стала повторять «прими ее» вслед за «жрецом», точно читала мантру.
Должно быть, на такой эффект все и было рассчитано.
– Возьмите свечи, – резко сказал жрец, и все дружно
замерли. Четыре руки одновременно коснулись свечей, это были люди, что стояли к
свечам ближе остальных. Они подняли свечи, а потом поднесли их к рукам и ногам
девушки и затушили о ее ладони и ступни. Она чуть поморщилась. – Жертва
принята, – на выдохе произнес «жрец».
Его помощник направился к двери, из-за которой не так давно
появилась девушка, и остальные гуськом последовали за ним. Юлька тревожно
обернулась, должно быть, не зная, что делать, и в этот момент случилось
непредвиденное: она вдруг оступилась, резко отпрянула от фигуры, идущей
впереди, и от этого движения капюшон слетел с ее головы, на мгновение открыв
лицо. Юлька сразу же нахлобучила его до самого подбородка, но мужчина – жрец
или кем он тут у них был, – безусловно, ее увидел. Он стоял на пороге,
ожидая, когда пройдут остальные, и в тот момент смотрел в нашу сторону. Я
замерла, ожидая разоблачения, но ничего не произошло. Он повернулся и
последовал за остальными.
Мы с Юлькой в полном замешательстве приблизились к двери,
еще шаг, и мы очутились в узком проходе с белеными стенами, по которому
удалялись фигуры. Проход освещала электрическая лампочка на длинном шнуре. Тут
я почувствовала чье-то прикосновение и, повернувшись, узнала по голосу нашего
проводника, он шепнул:
– Вам сюда.
Низкая дверь справа сама собой открылась, и оттуда потянуло
ночным воздухом. Юлька вышла первой, и это последнее, что я успела увидеть. Я
уловила какое-то движение за моей спиной: там был проводник, а потом резкий
запах. И все.
Очнулась я от того, что Юлька трясла меня за плечо и
бормотала в ухо:
– Лиза, Лиза, ты меня слышишь?
– Слышу, – вполне внятно, как мне казалось,
ответила я.
– Лиза, очнись, Лиза…
– Ну, что ты орешь? – буркнула я, на этот раз
действительно вслух, потому что Юлька закудахтала:
– Слава богу, я уж «Скорую» хотела вызывать.
Я смогла разлепить глаза и даже оглядеться. Но соображать от
этого лучше не стала. Я сидела на скамейке вроде бы в парке, по крайней мере,
вокруг были деревья. Рядом стояла Юлька, и вид у нее был совершенно несчастный.
– Привет, – сказала я. – Хорошенькое
приключение.
– Да уж, – вздохнула Юлька и виновато добавила: –
Прости, что втянула тебя во все это.
– Слава богу, что мы пошли вдвоем, – ответила я
ворчливо. – Что б ты делала одна в этом логове извращенцев?
Я неожиданно хихикнула, хотя голова раскалывалась от боли и
любое, самое незначительное движение вызывало тошноту. Юлька хихикнула в ответ,
а через мгновение мы уже хохотали в голос.
– Чем они нас отравили? – перестав смеяться и
коснувшись рукой своей многострадальной головы, спросила я.
– Какой-нибудь дрянью типа эфира.
– Дрянь совсем не безобидная.
– Ага. И достать ее еще где-то надо.
– Ну, это не трудно. Конечно, не нам с тобой, а тем
типам, которые могут позволить себе подобные шутки.
– Шутки? – посерьезнела Юлька, приглядываясь ко
мне.
– А что это было? Нас просто разыграли. Показали
спектакль, да еще и отравили в придачу.
– А цель?
– Цель? Проучить дуреху, которая пишет глупости в
газете.
– У меня нет личных врагов с такими бабками. И я не
представляю себе идиота, который способен так потратиться, не являясь моим
личным врагом, а только для того, чтобы малость надо мной поиздеваться.
– У людей бывают странные увлечения, случаются и
экзотические.
– Так, по-твоему, это был розыгрыш? – нахмурилась
Юлька.
– А у тебя есть в этом сомнения?
– У меня их полно, – вздохнула она.
– Ладно, твои сомнения подождут, сейчас не худо бы
понять, где мы находимся.
– Недалеко от Харитоньевского переулка. Где нас взяли,
туда и вернули. В Харитоньевском скамеек нет, приткнуть нас некуда, да и место
слишком безлюдное. Пока мы были в отключке, нас могли ограбить или покуситься
на нашу девичью честь. Неизвестный проявил о нас отеческую заботу.
– Я бы этому заботливому… – зарычала я, потом стала
оглядываться.
Находились мы не в парке, как я поначалу решила, а во дворе
небольшого двухэтажного дома. Сидела я к нему спиной, а передо мной
расстилалось кладбище, правда, до него было метров триста, во дворе росли
высоченные березы, под ними мы и сидели. Мимо проходила дорога, которая вела в
те самые гаражи в Харитоньевском переулке. Между домом и нашей скамейкой росли
кусты акации, так что место для выгрузки двух бесчувственных девиц было просто
идеальное. Рассвет намекал на наш довольно длительный отдых. Я взглянула на
часы и покачала головой.
– Вызвать такси? – спросила Юлька.
– Мобильный цел?
– Все цело.
– Большое им за это спасибо.
Мы побрели к дому, по дороге Юлька вызвала такси. Машина
подъехала через пятнадцать минут, за это время мы успели поговорить.
– Мое последнее воспоминание – ты выходишь на улицу, я
иду за тобой и потом бац… я в нирване. А у тебя?
– То же самое. Помню, что вышла на улицу, вроде впереди
был забор или стена белая, а потом кто-то возник сбоку, и привет…
– Значит, их было двое, – кивнула я.
– Их было гораздо больше.
– Я имею в виду тех, кто отвечал за нашу доставку. Не
притравить нас они не могли, после увиденного у нас возникли бы вопросы, лично
я их непременно задала бы. А позволить нам понять, где мы были, в их планы не
входило.
– И где теперь искать тот дом? – хмыкнула Юлька.
– Не надо ничего искать. Мне сдается, ребята так
увлеклись своей шуткой, что намерены развлекаться и впредь. Будут еще эсэмэски
и доказательства, такие же дурацкие.
– Тебя увиденное не впечатлило? – серьезно
спросила Юлька. Если честно, ее вопрос меня удивил.
