– Да, наверное, – кивнула я, взяла бумагу, сложила
пополам и убрала в сумку. – Спасибо.
– Не за что. А почему тебя заинтересовал этот
парень? – внезапно насторожился он.
– Нас Юлька познакомила, и я подумала… – не зная, что
соврать, мямлила я, говорить правду не хотелось. Что обо мне Ромка подумает: я
встречаюсь с человеком и тороплюсь узнать его подноготную, пользуясь дружбой
знакомого из следственного отдела?
– Так у Юльки вроде с князем любовь? – удивился
Ромка.
– Это совсем другое. – Я поторопилась проститься,
но как только оказалась в машине, позвонила подруге. – Зачем ты просила
Ромку навести справки о Диме? – с возмущением спросила я.
– А что такого? Это не моя идея, а твоего Вадима. Димка
ему не нравится, что не удивительно, раз ему нравишься ты. Вот он и попросил
меня… Что он накопал?
– То, что я и без него хорошо знаю.
– Тогда в чем дело? – И, не дождавшись моего
ответа, вновь спросила: – Новости есть? Или ты мне больше не доверяешь?
Считаешь, что я в стане врагов?
– Не говори глупости. Я за тебя беспокоюсь.
– И совершенно напрасно. Ладно, пока.
Я слушала короткие гудки в трубке и беспричинно, как мне
казалось, ревела. Хотя причина, конечно, была. Мне очень хотелось в ту минуту,
чтобы Юлька была права и князь к убийствам оказался непричастен. Беда в том,
что поверить в это я не могла, слишком многое указывало на него. Окажись я
права, вполне возможно, что потеряю Юлькину дружбу, а если права она, скорее
всего Юлька не захочет простить мне моих сомнений.
– Что же делать? – жалобно пробормотала я.
Вдоволь наревевшись, я отправилась в офис. Вечером меня
встретил Дима, и мы поехали ужинать в ресторан. Он решил, что мне следует
немного развлечься, должно быть, моя унылая физиономия нагоняла на него тоску.
Домой мы вернулись около одиннадцати, я отправилась в
ванную, и тут зазвонил мой мобильный.
– Лиза, телефон, – крикнул Дима, стукнув в дверь.
– Он в сумке, принеси, пожалуйста.
Уже произнеся эти слова, я вспомнила: в сумке лежит записка,
полученная мною от Ромки. И испугалась. Выскочила из душа, желая опередить
Диму, и, конечно, опоздала. Когда я распахнула дверь, он как раз держал в руках
лист бумаги. Если бы не мой испуганный вид, Дима, скорее всего, попросту не
обратил бы на него внимания, но я с таким ужасом смотрела на него… Мы оба
забыли про телефон, который уже умолк к тому моменту. Глядя мне в глаза, Дима
медленно развернул лист и, переведя на него взгляд, усмехнулся. Убрал его в
сумку, нашел телефон и протянул его мне.
– Дима… – начала я, он меня перебил:
– Посмотри, кто звонил.
Это волновало меня меньше всего. С телефоном в руках я
вернулась в ванную. «Надо рассказать ему о Вадиме, объяснить, – с тоской
думала я. – Он должен понять, что я здесь ни при чем». Я боялась выходить
из ванной, боялась предстоящего разговора, боялась, что мои слова покажутся
Диме неловким оправданием. А когда заставила себя выйти, обнаружила, что в
квартире его нет. Я торопливо набрала номер его мобильного, но женский голос
ответил: «Телефон выключен или находится вне зоны действия сети». Свои вещи
Дима не взял, но это почему-то меня не успокоило. Я сидела на кухне, со
странным чувством отрешенности оглядываясь вокруг, и думала: когда, в какой
момент я сделала неверный шаг и потеряла все – и любимого, и подругу.
Дима не отвечал на мои звонки и на другой день, и в дни, что
последовали за ним. И я перестала набирать его номер, поняв, что это
бессмысленно. Я даже не была уверена, что Дима здесь, в городе. Ничто не мешало
ему уехать. Он ведь говорил, что остался тут из-за меня, теперь и эта причина
отпала.
– Он меня не любит, – твердила я. – Если бы
любил, не поступил бы так… – Хотя прекрасно понимала, что на сей счет у него
могут быть свои соображения. Должно быть, он решил, что это я его не люблю, и
поспешил вычеркнуть меня из своей жизни. А я бы смогла так?
Не знаю, до чего я дошла бы в своих страданиях, но тут
события стали развиваться с такой скоростью, что мысли о Диме пришлось
оставить. Конечно, я продолжала думать о нем и даже надеялась, все еще
надеялась, что он хотя бы позвонит, поговорит со мной, но теперь надо было
думать о Юльке, о том, как поддержать ее. Это, наверное, и спасло меня.
А случилось следующее: нашелся свидетель, который видел Дашу
в компании князя. Одна из соседок сообщила: незадолго до ее исчезновения
девушка садилась в его «Эскалей». Приметную машину князя не раз видели во дворе
дома, где жила Даша, но так как в том же доме жила Агеева, приятельница
Рагужанского, доказать, что он приезжал к девушке, а не к Софье Васильевне,
было невозможно. И вдруг это свидетельство! Казимира вызвали на допрос. Он не
стал отрицать, что однажды девушку подвозил. Хотя по-прежнему утверждал, что
они были незнакомы. Столкнулись на лестничной клетке, когда он выходил от
Агеевой, поздоровались, как воспитанные люди, вместе вышли из подъезда, и он
предложил ее подвезти. Но вскоре нашлись люди, которые видели их вместе в
ресторане, и тут Казимиру пришлось бы нелегко, однако сообщение это несколько
запоздало, потому что к тому моменту князь исчез. Провели обыск в его доме, и я
смогла заглянуть в подвал. Стены и потолок из камня были покрыты белой краской,
помещение выглядело отнюдь не зловеще, хотя я и не сомневалась: в ночь, когда
проходил обряд, мы были именно здесь. Алтарь отсутствовал, что не удивило. Раз
стены успели побелить, то и от алтаря было время избавиться. Предположить, что
огромный камень могли затащить в подвал, конечно, можно, но, скорее всего,
алтарь был не каменный, а из какого-то легкого материала, имитирующего гранит.
Следовательно, убрать его оттуда было не сложно.
