– Иди ложись, – прошептал он Лили.
Он лег на кровать рядом с ней, оперевшись на одну руку. Она смотрела на него без всякого страха. Ее глаза были затуманены желанием.
– Я хочу быть сверху, – сказал он. – Так я глубже войду в тебя. Но если мой вес будет давить на тебя, скажи, и мы поменяемся местами. Скажи мне, чего ты хочешь.
Перевернувшись на спину, она подняла руку.
– Иди ко мне, – сказала она. – Мне не будет тяжело. Я не боюсь. Я никогда не боялась тебя, только себя. Я всегда верила тебе.
Она раздвинула ноги, и он встал на колени между ними. Он не торопился ложиться на нее всей тяжестью тела. Он медленно ласкал ее тело руками, губами, но пока они не соприкасались телами. Она была живая, и его тело реагировало на нее, как и раньше, словно не было этих долгих лет. Вот она – живая, теплая, мягкая, и она с ним в его коттедже, где он провел столько времени, мечтая о ней, оплакивая ее.
Лили была его женой и любовью. Она осталась в живых.
И она готова для любви. Невиль провел рукой по треугольнику темно-рыжих волос внизу ее живота, затем его пальцы нашли ее бугорок и ласкали его до тех пор, пока он не почувствовал влагу и ее готовность принять его.
– Посмотри на меня, Лили, – попросил он, подавляя себе желание поскорее лечь на нее. Даже сейчас он не доверял ее податливости. Он не осмеливался это сделать, хотя она и не отталкивала его.
Лили открыла глаза, в которых читалось желание, и взглянула на него.
– Посмотри на меня, – снова повторил Невиль. – Я твой муж. Я хочу войти в тебя, любить тебя и дать тебе возможность любить меня. Я не собираюсь использовать тебя, причинять тебе боль или унижать.
– Я знаю, – прошептала она. – Я знаю, кто ты.
Он осторожно лег на нее, а она не мигая смотрела на него. Он вошел в нее и почувствовал, как ее мускулы внутри сжались, но она была горячей и влажной. Лили не отрывала от него глаз, пока он входил в нее глубже, затем откинула голову на подушку, и ее губы раскрылись. Он с облегчением почувствовал, что она приняла его, и уже не мог сдерживать себя.
Мужчина не может не быть эгоистичным, когда его сжигает желание, когда оно гонит кровь по жилам, стучит в висках, болью отдается в паху.
Невиль перенес часть своего веса на руки и начал потихоньку двигаться внутри ее. Она лежала тихо, но это нельзя было назвать пассивностью. Ее маленькое изящное тело, несомненно, помнило то время, когда они были вместе. Его страсть подстегивало и это воспоминание, и его долгое воздержание, и ее возвращение из мертвых, и даже скрип пружин матраса, которые скрипели даже тогда, когда на нем лежал один человек.
– Лили, – шептал он, – ты моя любовь, моя любовь, моя любовь.
Вздохи ее прекратились, тело обмякло, и он понял, что она кончила, получив наслаждение. Большей награды для себя он и не ожидал. Теперь страх совсем покинул ее, если он, конечно, еще был в ней.
– Любимый, – прошептала она, как шептала тогда, в их единственную брачную ночь.
Почувствовав приближение оргазма, он навалился на нее всей тяжестью тела, вошел в нее еще глубже и почувствовал блаженное освобождение, а вместе с ним и еще большую любовь к ней.
Это был момент чудесного слияния.
«Все будет хорошо, – подумал он, спустя минуту приходя в себя. – Все. Мы были вместе, и мы были как одно целое. Конечно, существуют некоторые проблемы, но пройдет время, и мы вместе разрешим их. Нет на свете ничего такого, что бы мы вместе не преодолели. Все будет хорошо».
– Прости, – сказал он, понимая, как ей тяжело держать его на себе. Приподнявшись, он соскользнул с нее и лег рядом, разгоряченный, все еще во власти страсти. Просунув руку под ее шею, он повернул Лили лицом к себе и посмотрел на нее. Ему удалось бросить только один взгляд, так как в это время свеча замигала и погасла. Но он успел заметить, что ее глаза были закрыты, а лицо было умиротворенным.
– Спасибо, – сказала Лили и, повернувшись на бок, прижалась к нему, положив руку на его влажную грудь.
Невиль почувствовал, что его горло сдавило от подступивших слез. Это было похоже на очищение и на всепрощение.
Холодный воздух коснулся его разгоряченного тела. Подцепив ногой одеяло, Невиль взял его в руки и накрыл им их влажные тела.
– Так лучше? – спросил он. Лили в ответ тихо засмеялась. – И «спасибо» здесь ни при чем, конечно, если это не комплимент мне. В таком случае я тоже должен поблагодарить тебя. Спасибо, Лили.
В ответ она вздохнула и тотчас уснула с улыбкой на лице.
Все идет хорошо. Невиль крепче прижал ее к себе, потерся щекой о ее волосы, вдыхая их запах, и принял более удобную позу. Если бы он только смог увидеть Лорен счастливой. Со временем она такой станет. Она могла бы осчастливить хорошего мужчину. А Гвен? Ее счастье было таким коротким.
«Но иногда, – думал он, засыпая, – за счастье приходится платить». Он чувствовал глубокую симпатию к своей сестре и кузине, его «вывшей невесте. Но сейчас, этой ночью, он сам был бесконечно счастлив за себя, за Лили, за них обоих и не хотел ни с кем делиться своим счастьем.
Он уснул.
Когда Лили проснулась, ее охватило сильное желание. За окном занимался рассвет. Она находилась в необыкновенно красивом коттедже, рядом с которым были водопад и озеро. Она была здесь с Невилем, своим мужем, – его рука обнимала ее, голова ее покоилась на его плече. Они занимались любовью, и это было так чудесно, что и вообразить нельзя. Она ощущала себя очищенной изнутри; у него не возникло отвращения к ней – она непременно бы это почувствовала.
Сильное желание состояло в том, чтобы продлить эту ночь. Вот если бы они могли жить здесь вдвоем до конца своих дней! Если бы они только смогли забыть Ньюбери-Эбби, обязанности Невиля как графа Килбурна, ее плен, его семью, Лорен. Если бы это длилось вечно!
Несомненно, это была счастливейшая ночь в ее жизни.
Несмотря на то что Лили всегда была мечтательницей, она никогда не смешивала мечты с реальностью. В мечтах можно быть счастливой, но они не имеют ничего общего с действительностью. Только иногда мечты и реальность совпадают, как, например, было этой ночью, и это надо принимать как бесценный дар. Надо с благодарностью наполнить себя им. Если же попытаться продлить это счастливое время, хвататься за него, то можно все испортить.
Ночь скоро кончится, и они будут вынуждены вернуться в Ньюбери-Эбби. Она будет продолжать чувствовать себя – и быть – неполноценной, из низшего сословия, не на своем месте и растерянной. А Невиль, будучи джентльменом, будет стараться изменить ситуацию к лучшему. Он будет продолжать почти ежедневно видеться с Лорен и подсознательно сравнивать женщину, которая является его женой, с женщиной, которая должна была стать его женой.
Сумеет ли Лили извлечь силу из мечты, ставшей былью? Возможно, несмотря на все нежные слова, которые Невиль говорил ей в порыве любви, он все же не способен любить женщину ниже его по общественному положению. Но он, однако, не испытывал к ней отвращения. Он не отверг ее. Он хотел ее, и она почувствовала это еще тогда, когда они вместе сидели у камина. Он занимался любовью с явным наслаждением. Она тоже получила от этого удовольствие. Ее страх, что сам акт вызовет у нее отвращение, кто бы ни был ее возлюбленным, развеялся. Все дело в человеке, с которым ты занимаешься любовью. А с ней был человек, которого она любит.
