Или еще раньше — когда в дверь офиса 13-а позвонил
ободранный юноша со стопкой бумаги под мышкой.
И вообще, мужское ли это дело — бегать от судьбы?
Валя изумленно смотрела на молчащего шефа.
— Николай Александрович, а чего такого? Сгоняем,
посмотрим. Интересно же!
Ей-то что. Она, ходячая небылица, в фантастическом мире
чувствовала себя, как дома.
5. Физиология мозга
Николасу случалось бывать в постсоветских больницах, и он
рассчитывал увидеть огромный корпус из грязно-белых панелей. Расположен он
будет где-нибудь у Кольцевой автодороги, внутри будет пахнуть дезинфекцией и
кислой капустой, по коридору не пройти — все заставлено койками, потому что в
палатах не хватает мест. Ничего не попишешь — бесплатная медицина. Дареному
коню в зубы не смотрят.
Но в больнице, куда они приехали с Сашей Морозовой, всё было
иначе.
Во-первых, находилась она не на окраине, а в самом центре
столицы, на так называемом Золотом острове, почти напротив Кремля.
Во-вторых, больница была маленькая: на улицу выходило
трехэтажное здание в модном стиле «техно», с обеих сторон к нему подступала
ограда, за которой зеленели деревья.
Ну и наконец, в сущности, никакая это была не больница.
«Научно-исследовательский центр физиологии мозга» — вот что значилось на
ослепительно сияющей табличке.
И внутри всё оказалось очень прилично.
Просторный вестибюль с кожаными креслами, мраморная стойка,
за которой дежурили две элегантные девицы в фисташковых комбинезончиках. Одна
стрекотала по телефону:
— C'est de la part de qui? …Ah, oui, madame, bien sur.
[3]
Другая, приветливо улыбаясь, спросила:
— Чем я могу вам помочь? — И когда Саша сказала
«мы к Марку Донатовичу», улыбнулась еще шире. — Минуточку. Присядьте.
— Гламурненькая больничка. Настоящий
бизнес-класс, — одобрила заведение Валя, беря со столика лакированный
журнал и усаживаясь. — Не экономят на персонале. И правильно. Ресепшн —
лицо фирмы.
Пожилая медсестра, прокатившая мимо пациента в хромированном
кресле, Вале тоже понравилась.
— Всё у них по уму. Для понта — цыпули, для дела —
бабули.
— Послушайте, Саша, — не выдержал Ника. — Вы
говорили, что денег нет и за брата платить нечем. Но я представляю, во сколько
обходится лечение в этом дворце.
Девушка, нервно переминавшаяся с ноги на ногу, тихо сказала:
— Ни во сколько… Марк Донатович, это главврач, взял
папу, потому что необычный диагноз. — Ее личико дернулось. — Тут с
пациентов вообще денег не берут, это же исследовательский центр.
— Чего необычного-то? — удивилась Валя. —
Подумаешь, по башке стукнули. На Москве таких диагнозов в день по сто штук.
Ответить Саша не успела — девушка из ресепшна повела
посетителей к главврачу: широким коридором, потом лестницей на второй этаж.
Перед кабинетом с табличкой «МАРК ДОНАТОВИЧ ЗИЦ-КОРОВИН»
нажала на кнопку и удалилась, предупредив:
— Вы можете войти, когда откроется дверь.
Постояли, подождали. Дверь что-то не открывалась. Откуда-то
просачивалась заунывная восточная музыка.
Валя от нечего делать с минуту грациозно покачала шеей, поделала
пассы руками, изображая индийский танец, потом ей это наскучило. Она приложила
ухо к двери.
— Музыку он слушает! А его, между прочим, люди ждут.
И решительно повернула ручку.
Картина, открывшаяся взгляду посетителей, была не совсем
обычной.
В небольшом офисе на полу лежал пожилой мужчина с закрытыми
глазами, безвольно раскинув конечности. Здесь же, прямо на линолеуме,
замысловато закрутив ноги, сидела молодая женщина — черноволосая, стриженная
под мальчика, да и фигурка у нее была, что называется, мальчиковая. Мужчина был
в брюках и майке, женщинка в легком белом костюме. У стула аккуратно стояли две
пары обуви — одна большого размера и одна маленького. Музыка лилась из висевших
на стене динамиков.
— Тс-с-с! — Брюнетка приставила палец к губам и
невесомо, не коснувшись руками пола, поднялась.
На цыпочках подошла, прошептала:
— Марк Донатович релаксирует в позе трупа. Сейчас я его
выведу из состояния покоя.
Она присела на корточки рядом с доктором, провела узкой
ладонью перед его лицом, что-то прожурчала на ухо.
Мужчина открыл глаза, улыбнулся.
— Спасибо, Кариночка. А, уже пришли?
Он поднялся — тоже довольно прытко, невзирая на солидную
комплекцию и возраст.
— Здравствуйте, Марк Донатович, — робко произнесла
Саша. — Это мои друзья — Николай Александрович и Валентина.
— Очень хорошо, — улыбнулся доктор Зиц (как
дальше, Ника забыл). — Сашеньке сейчас необходима психологическая
поддержка, девочка на грани срыва. А мы с Кариночкой устроили себе пятиминутку
отдыха. Знаете, вот так немножко полежишь в позе трупа, с полным отключением
всех мышц, и как будто часок поспал. Ассистентка у меня золото, у нее диплом по
хатха-йоге.
Фандорин удивленно приподнял брови: черноволосая Кариночка,
уже успевшая подать главному врачу халат, опустилась на колени и стала надевать
шефу туфли. Да еще и старательно смахнула с них пылинку. Ну и дрессировка
персонала!
— Кариночка, позвони в Лондон, скажи, что заключение
будет готово завтра утром. Про твое соревнование не забыл, помню. Позвонишь — и
можешь идти. Желаю победы. Кариночка у нас, кроме всего прочего, еще и
каратистка. На первенстве Москвы выступает, — пояснил Марк Донатович
гостям и широким жестом показал на кожаную дверь. — Милости прошу ко мне.
Замечательный у него был кабинет: не столь уж большой, но
весь наполненный светом, с прекрасным видом на сад, с дизайнерской мебелью,
стены сплошь увешаны дипломами и фотографиями, а на отдельном столике
изысканная минималистская икэбана.
Любопытный типаж, думал Ника, разглядывая доктора Зица.
Сразу видно — личность.
