Книга Ф.М. Том 1, страница 45. Автор книги Борис Акунин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Ф.М. Том 1»

Cтраница 45

Если старуху Шелудякову убил худосочный студентик, то ему бы теперь лежать в своей конуре да зубами стучать от ужаса, а не шастать по улицам с топором за пазухой.

— Непохоже-с. Тут, верно, что-то другое. И с засадой я, кажется, дурака свалял. — Надворный советник развел руками. — У наглеца, который сутягу пришиб, нервы должны быть из железной проволоки. Такой к месту убийства не вернется, нет-с… Ладно, пойдемте в записях покойника рыться.

Но унынию и самобичеванию Порфирий Петрович предавался недолго, никак не долее часу.

Пока пил чай и курил папиросу, еще вздыхал и охал. Как стал диктовать имена из первой папки (начал с той, на которой значился ярлык «В работе»), сетования оставил, весь подобрался. А деле примерно на десятом случилось вот что.

— …Поручик Санников, к взысканию сто пятьдесят рублей, счета от портного. Записали-с? — взглянул пристав на письмоводителя, заполнявшего карточку, перевернул следующий листок — и как вскрикнет! Тоненько так, будто барышня, увидевшая мышь.

— Что? — удивился Заметов.

— Вот-с, вот-с… — Порфирий Петрович протянул ему дрожащей рукой бумагу.

Там красивым, с завитками почерком было написано: «Сего 4 июля переслано в суд заемное письмо на 115 р., выданное колл. асс-ше Зарницыной студентом Р.Р.Раскольниковым. Выкуплено за 12 р. 75 коп.»

— А-а! — закричал и Александр Григорьевич.

— Совпаденьице, а? — схватил его за плечо пристав, у которого глаза так и сверкали. — Может, я вовсе и не дурак, а?

— Вы талант! — воскликнул Заметов, пожимая ему руку. — Вы еще прежде этой записки всё правильно исчислили! Зарницына — квартирная хозяйка Раскольникова. Он ей задолжал, а она, не надеясь получить, продала вексель Чебарову. Тот подал к взысканию, чем подписал себе приговор! Ну, держись, студент! Попался!

— Погодите, погодите-с, это еще не улики, не доказательства, — остудил его надворный советник. — Мало знать, кто. Надобно его еще припереть, вот что-с.

В эту минуту из прихожей донесся стук распахнувшейся двери (видно, следователи, пребывавшие в озабоченности, позабыли ее запереть), и зычный голос позвал:

— Порфирий! Что это у тебя нараспашку? Эй, ты дома аль нет?

— Тс-с-с, это Разумихин, родственник мой, — шепнул пристав помощнику, вмиг убирая со стола папки и карточки. — По нашему делу, но при нем молчок. После договорим. — И громко откликнулся. — Входи, Митюша, входи, здесь я.

В комнату вошел крепкий, румяный молодец, очень бедно, но опрятно одетый. Он и вправду приходился Порфирию Петровичу каким-то дальним родственником, и оба находились в приятельских отношениях, хоть виделись нечасто. Этого-то Митю надворный советник вчера и поминал, когда впервые прозвучало имя Раскольникова.

Дело в том, что Разумихин, как и Раскольников, учился в юридическом факультете, был примерно тех же лет, а главное, почти наверняка вращался в том же кругу полуголодных студиозусов, ибо по недостатку средств тоже временно вышел из университета — по его выражению, «подгрести пиастров».

Дмитрий Прокофьевич был весьма славный молодой человек, рано оставшийся без родителей и пробивавшийся в жизнь собственными усилиями. Помощи от родных он решительно не принимал, хотя жил почти в нищете — перебивался с хлеба на квас, зарабатывая копеечными уроками и переводами. За такое кредо Порфирий молодого человека уважал, ценил в нем ум и отзывчивость, потому и послал к нему посыльного с записочкой.

— Здорово, здорово, — громко, со смехом, закричал Разумихин с порога. — Ишь, сатрап, с полицией вызывать придумал. По этапу, что ли, сошлешь?

— Следовало бы, — засмеялся и надворный советник. — Такого небритого-то.

Обнялись.

Разумихин и вправду второй день не брился, так что лицо его всё поросло густой черной щетиной. Он из принципа не оказывал внешним красивостям никакого уважения, при всяком удобном и неудобном случае доказывая, что порядочного человека видно по взгляду и повадкам, а помады да куафюры выдуманы прохиндеями, которым надо свое нутро поавантажней прикрыть.

Дмитрий и сейчас немедленно высказался в том же смысле, на что Порфирий Петрович с улыбкой молвил:

— Поглядим-с, поглядим-с, вот встретишь какую-нибудь этакую (он показал жестом), всю воздушную, с негой во взоре. Тут и побреешься, и приоденешься, да еще, пожалуй, власы брильянтином намажешь.

— Вот, — показал Разумихин крепчайший кулак, в котором большой палец был просунут между средним и указательным. — Не дождутся. Я человек, а не павлин.

Он с подчеркнутым интересом оглядел кок и платье нафранченного Александра Григорьевича, так что тот покраснел, а Порфирий Петрович захихикал.

— Это мой помощник, Александр Григорьевич Заметов, за работой засиделись. Ты его полюби, он человек отменно хороший, хоть и щеголь.

— Ну коли хороший, то не беда, если щеголь. Как там у Пушкина твоего: «Быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей». Разумихин, — представился Дмитрий, крепко сжимая письмоводителю руку, и оборотился к родственнику. — Ну, говори, зачем вызвал. Я тебя, сухаря, знаю. Видно, неспроста?

Он уселся на край стола и приготовился слушать. При всей громогласности человек это был очень и очень неглупый, в мгновение ока переходивший от болтовни к делу.

— Скажи-ка, Митя, известен ли тебе по факультету некий Родион Романович Раскольников? — не стал ходить вокруг да около пристав.

Получил ответ: известен, и не только по факультету, ибо прежде приятельствовали и даже соседствовали.

— Я ведь тут комнатенку снимал. Чуть не год, — пояснил Разумихин. — Теперь вот в Васильевском острове поселился, для приятельства далековато. Да и не больно покамарадствуешь с Раскольниковым, нелюдимый он. А на что тебе Родька?

— Так-с, ничего особенного, — увернулся Порфирий Петрович. — Стало быть, приятельствовали? Вот и навестил бы товарища, проведал.

Дмитрий нахмурился. Как уже говорилось, он был весьма неглуп.

— Э-э, постой, постой. У вас тут убийство было, весь город говорит. Старую жабу Шелудякову прибили. Ты, поди, расследуешь? Ты ведь в Казанской пристав следственных дел. Уж не в этой ли связи? Раскольников-то тебе зачем?

И опять надворный советник оставил вопрос без ответа. Еще и сам спросил:

— Эк ты про всё знаешь. Откуда?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация