— О! — занервничала Кэтрин, глядя на свой не слишком аккуратный костюм — она только что брала очередной урок верховой езды у одного из опытных грумов. — Думаешь, это его мать?
Она опрометью выскочила из комнаты, чтобы умыться и переодеться.
Маргарет и Ванесса не успели привести себя в достойный первой встречи с виконтессой вид. Экипаж остановился у парадного подъезда, а уже спустя пару минут виконт Лингейт ввел в комнату двух дам и сам их представил.
Ванессе обе показались великолепными. Платья, шубы и шляпки, без сомнения, соответствовали самым строгим требованиям моды. Она мгновенно почувствовала себя невзрачной деревенской девочкой и укоризненно посмотрела на виконта. Мог хотя бы предупредить. А так даже не хватило времени, чтобы снять передник, надетый поверх серого платья для защиты от книжной пыли. Волосы Маргарет, как, впрочем, и ее собственные, были скручены в самый непритязательный узел и уже несколько часов не встречались с расческой.
Виконт выдержал взгляд и едва заметно поднял брови, а Ванесса словно услышала его мысли: истинные леди всегда готовы к приему посетителей, пусть даже и неожиданных. Сам виконт, разумеется, выглядел столь же безупречным, как всегда, и таким же, как всегда, красивым и мужественным.
— Как любезно с вашей стороны навестить нас, — заговорила Маргарет невозмутимо, словно ее и не застали врасплох. — Давайте перейдем в гостиную. Думаю, там будет удобнее. Миссис Форсайт пришлет чай.
— Я так обрадовалась, услышав от Эллиота, что вы настояли на немедленном приезде сестер, Мертон, — поведала леди Лингейт, когда и хозяева, и гости поднимались по лестнице. — Для одинокого молодого джентльмена дом слишком велик.
— Если бы не настоял Стивен, то непременно настояла бы я, — заметила Маргарет. — Брату всего лишь семнадцать. Сам он, разумеется, считает себя взрослым и самостоятельным, но, отпустив его в обществе виконта и мистера Боуэна, я не знала бы, куда деваться от волнения.
— Что ж, ваши чувства несложно понять, — согласилась леди Лингейт. Стивен смутился, а мисс Уоллес взглянула на молодого графа с интересом.
— Ни за что не дала бы вам семнадцать лет, — призналась она. — Думала, что вы старше меня, а мне уже восемнадцать.
Стивен победно улыбнулся.
Вскоре в гостиной появилась Кэтрин — аккуратная, с сияющим, чисто вымытым личиком и, как всегда, прелестная. Однако Ванесса, взглянув на сестру любящим и вместе с тем критическим взглядом, не могла не заметить, что по сравнению с безупречной мисс Уоллес Кэтрин выглядит настоящей простушкой.
Виконт Лингейт обратился к графу:
— Может быть, Мертон, мы попросим дам выпить чаю без нас? Хотелось бы услышать, что вы успели сделать со вчерашнего дня.
Мисс Уоллес выглядела откровенно разочарованной, однако тут же сконцентрировала внимание на Кэтрин.
— Эллиот сказал, что после Пасхи вы поедете в Лондон, чтобы появиться в обществе, — начала она разговор на животрепещущую тему. — Этот сезон станет первым и для меня. Мы сможем держаться вместе. Как жаль, что мои волосы не отливают золотом, как ваши. Очень красиво!
Как и брат, мисс Уоллес была очень смуглой и темноволосой. Обоим досталась внешность матери. Леди Лингейт выглядела настоящей гречанкой — резкие сильные черты красивого лица, черные волосы, пронизанные серебряными нитями седины.
— Спасибо, — поблагодарила за комплимент Кэтрин. — Должна признаться, мне очень нравится в Уоррен-Холле. А вот насчет Лондона пока совсем не уверена. Здесь такой простор, такая красота кругом, да еще и множество интересных дел. Учусь ездить верхом.
— Еще только учитесь? — удивленно переспросила мисс Уоллес.
— К сожалению, да. Мег научилась еще при жизни папы. Тогда у нас была своя лошадь. Несси ездила верхом в Рандл-Парке, после того как вышла замуж за Хедли. А мне вот до сих пор не представилось возможности. Константин дал несколько уроков, а после его отъезда помогает мистер Табер, главный конюх.
— Как жаль, что Константин уехал! — огорченно воскликнула мисс Уоллес. — Впрочем, в последнее время мы с ним почти не виделись: он уже не приезжает к нам в Финчли-Парк, а мама не отпускает меня сюда одну. Обожаю его! Признайтесь, разве он не самый красивый мужчина на свете?
Кэтрин улыбнулась, а леди Лингейт с упреком вскинула брови.
— И все же, — продолжала щебетать мисс Уоллес, — вы просто обязаны поехать в город к началу сезона. Я захватила модный журнал — он в экипаже. Давайте вместе посмотрим. Некоторые из новыхфасонов будут выглядеть на вас изумительно: такая чудесная фигура — высокая и тонкая. Да что там, вам пойдет любая модель!
— Может быть, Кейт, вам с мисс Уоллес лучше пойти в библиотеку, чтобы никто не мешал? — предложила Маргарет.
Молодые леди вышли, оставив Маргарет и Ванессу в обществе виконтессы. Та любезно улыбнулась и начала светскую беседу. Горничная тем временем накрыла стол к чаю.
— Вам действительно необходимо приехать весной в Лондон, — заметила леди Лингейт, — хотя можно понять, насколько сложной представляется задача. Граф Мертон, конечно, еще слишком юн, чтобы свободно общаться с равными по положению, но уже очень скоро он почувствует себя уверенно. Ваш брат — восхитительный молодой человек! Думаю, он понравится обществу.
— Во всяком случае, нам хочется в это верить, — с улыбкой подтвердила Ванесса.
— В Лондоне ему принадлежит большой дом, — заметила Маргарет, — так что проблем с размещением не предвидится. Зато непременно возникнет масса других проблем, как вы, миледи, наверняка уже догадались по нашему виду. — О, вы необыкновенно прелестны! — искренне воскликнула леди Лингейт, обращаясь исключительно к старшей из сестер.
— Спасибо. — Маргарет залилась румянцем. — Но дело не в этом.
— Да, не в этом, — согласилась виконтесса. — Но если бы одна из вас была замужем, проблема отпала бы сама собой.
— Мой муж умер, мэм, — пояснила Ванесса. — Да он и не вращался в светских кругах, хотя был сыном баронета.
— Нет, — возразила виконтесса, лишь на мгновение переведя благосклонный взор на Ванессу, а потом вновь сосредоточившись на Маргарет, — супруг должен занимать в обществе прочное место, чтобы обеспечить вам и респектабельность, и всеобщий интерес. — А потом, после того как представитесь ко двору, научитесь одеваться и слегка отточите манеры, вполне сможете опекать сестер и сумеете подобрать им достойных мужей.
Рука Маргарет невольно поднялась к груди, а щеки вновь вспыхнули.
— Я, миледи? — ошеломленно переспросила она.
— Уже несколько лет вы посвящаете себя заботам о брате и сестрах, — продолжала леди Лингейт, — и делаете это замечательно. Но лучшие годы проходят. Вы все еще хороши собой и обладаете врожденным благородством. И то и другое поможет вступить в светское общество. Но, милочка, вам пора замуж — и ради вас самой, и ради блага родственников.
