— А ведь все эти восхитительные изваяния — историческое наследие твоих предков, — заключила Ванесса, когда они выходили из музея. — Чувствуешь, как сердечные струны отзываются мелодичным звоном?
— Насколько мне известно, сердце — это орган, не снабженный струнами, — ответил Эллиот.
Вялая попытка отшутиться была вознаграждена широкой восторженной улыбкой.
— Но я никогда не забываю о греческих корнях, — добавил он уже серьезно.
— А в Греции бывал? — продолжала расспрашивать Ванесса.
— Только однажды, в раннем детстве. Мама возила нас с Джессикой в гости к деду и многочисленным родственникам. Мало что запомнил, кроме шумных и многолюдных семейных сборищ, яркого солнца и синей воды. Да, а еще помню, как заблудился в Парфеноне, потому что не послушался и ушел от мамы.
— Никогда не думал съездить еще раз? — поинтересовалась она, опираясь на руку мужа и поднимаясь в экипаж.
— Конечно, думал, — ответил Эллиот. — Но пока такая возможность была, откладывая путешествие на будущее, а после смерти отца набралось слишком много дел. А кроме того, в Греции очень неустойчивая политическая ситуация.
— Все равно необходимо съездить, — настаивала Ванесса. — Ведь твои родственники и сейчас там живут?
— Столько, что и сосчитать невозможно, — ответил виконт.
— Поедем вместе, — предложила Ванесса. — Устроим себе еще один медовый месяц.
— Медовый месяц? — удивился Эллиот. — Снова?
— Как те три дня в доме на берегу озера. Они ведь получились приятными, правда?
Три дня — это медовый месяц?
— Нельзя бросать поместья, — возразил виконт. — И непозволительно забывать о семнадцатилетнем мальчике, которому предстоит многому научиться в новой жизни и в новом статусе.
— А еще начинается светский сезон, — подсказала Ванесса, едва экипаж тронулся по Грейт-Рассел-стрит, — и необходимо вывозить в свет Мег и Кейт.
— Да, — согласился виконт.
— А еще тебе пора заводить своих детей.
— Да.
Эллиот искоса взглянул на жену. Она смотрела вперед и улыбалась.
— Оправдания недостаточно веские.
— Оправдания? — удивленно переспросил Эллиот.
— Время идет вперед, и родные, к сожалению, не молодеют. Твой дед еще жив?
— Да.
— Жизнь не ждет. Кажется, еще вчера я была девочкой, И вот уже скоро исполнится двадцать пять. А тебе почти тридцать.
— Можно сказать, стою на пороге старческого маразма, — заметил Эллиот.
— Сами не заметим, как доживем и до такого, — серьезно кивнула Ванесса. — Конечно, если повезет встретить старость. Так что надо жить и радоваться каждому мгновению.
— А обязанности и чувство долга? К черту?
— Ни в коем случае. Но порою легче спрятаться за уже ставшими привычными обязанностями, чем открыться навстречу жизни.
— Прости, но разве ты не провела всю жизнь в Трокбридже и его окрестностях? — нахмурился Эллиот. — И вправе ли советовать мне бросить все и прыгнуть на первый же отходящий в Грецию пароход?
— Сейчас я уже не в Трокбридже, — спокойно возразила Ванесса. — Осмелилась переехать в Уоррен-Холл вместе с братом и сестрами, хотя прекрасно понимала, что ныряю в неизвестность. А потом осмелилась выйти замуж за тебя и нырнула еще глубже. Завтра меня представят королеве, а потом состоится первый бал Сесил, на котором необходимо ввести в свет Маргарет и Кейт. За этими последует еще тысяча подобных событий. Страшно ли мне? Еще как! Готова ли я делать то, чего от меня ждут? Абсолютно готова!
Эллиот упрямо поджал губы.
— Судя по всему, на первое время о поездке в Грецию можно забыть.
— Согласна. — Ванесса ослепительно улыбнулась мужу. — Потому что обязательства стоят стеной. Мне предстоит привыкнуть к мысли о том, что новая блестящая жизнь вовсе не означает полной и бесконечной свободы. И все же нельзя позволять обстоятельствам подчинить себя. И в самой ответственной, самой занятой жизни должны случаться радости.
Эллиот удивленно смотрел на жену. Откуда в ней столько жизнелюбия? Даже в первом браке со смертельно больным человеком она не разучилась радоваться окружающему миру. Право, где проходит граница, отделяющая радость от счастья?
— В ближайшем будущем, — заключила Ванесса, — мы выберем подходящее время, когда тебя не будут удерживать неотложные дела, а Стивен наконец сможет обойтись без постоянной опеки. Тогда и поедем в Грецию, чтобы навестить родственников и провести в чудесной стране еще один медовый месяц. А если к тому времени уже родятся дети, они просто поедут вместе с нами, и все.
Ванесса густо покраснела, очевидно, поняв непосредственный смысл собственных слов. Эллиот удивился: стоило ли краснеть после двух недель регулярных интимных встреч?
— Странно, экипаж останавливается, — удивилась Baнесса, глядя в окно. — Мы же еще не приехали домой!
— Зато приехали в кондитерскую Гантера, — пояснил Эллиот. — Сейчас угощу тебя мороженым.
— Мороженым? — изумилась она.
— Думаю, после целого часа, проведенного в окружении мраморных обломков, ты не откажешься подкрепиться, — предположил он. — Хотя, осмелюсь заметить, в музее тебе понравилось. Так ведь?
— Мороженое! — повторила Ванесса, так и не ответив на вопрос. — Не пробовала ни разу в жизни. Говорят, оно божественно!
— Нектар богов? — осведомился супруг, подавая руку. — Вполне возможно. Тебе судить.
Следующие полчаса виконт смотрел, как жена наслаждается лакомством, и думал о том, что даже роскошь и жизненные блага способны утомить. А Ванесса сосредоточенно, с отрешенным видом отправляла в рот маленькие кусочки воздушного десерта и, прежде чем проглотить, несколько секунд смаковала. Поначалу даже прикрывала глаза от удовольствия.
— Мм… — наконец пробормотала она, — разве бывает на свете что-нибудь более восхитительное?
— Хорошенько подумав, я готов назвать с дюжину вещей, столь же восхитительных. А вот более восхитительное? Нет, не знаю.
— О Эллиот! — воскликнула Ванесса, наклоняясь к мужу через стол. — Правда, утро выдалось чудесное? И я оказалась права: проводить время вместе необычайно интересно! Отличная идея!
Отличная идея?
Виконт представил, как прошло бы утро в клубе, и понял, что не понес невосполнимых потерь. А если признаться честно, ему даже понравилось!
Выходя из кондитерской, супруги встретили леди Хотон с племянницей в сопровождении лорда Битона.
Эллиот поклонился дамам и по-свойски кивнул Битону.
— О, леди Хотон, — проворковала Ванесса. — И мисс Флэксли! Вы тоже приехали полакомиться мороженым? А мы были в Британском музее, на выставке античной скульптуры, и вот мимоходом заглянули сюда. Чудесный день, не правда ли?
